Loving Longest 2

— Майтимо, спускайся скорее! Кано, Нариэндил, бежим отсюда! — закричал Карантир и исчез из дверного проёма, бросившись вниз по лестнице.

Вцепившись в торчавший из стены обломок перил, Гил-Галад посмотрел вниз. Он увидел внизу зелёное платье, по которому расползалось тёмное пятно, странно изогнутую белую руку; голова и грудная клетка женщины были скрыты под раздавившим их вдребезги обломком колонны.

Сестра Луиннэтти, служившая няней в королевской семье, как раз вышла на прогулку со своими воспитанниками, внуками Идриль — маленькими Элрондом и Элросом. В последнее мгновение она успела оттолкнуть детей в сторону. Один из мальчиков схватился за её туфлю, надеясь вытащить свою нянюшку, другой схватил его за локоть, останавливая, уговаривая бежать. Выбежавший из башни Нариэндил, рискуя жизнью, выхватил оттуда детей, прикрыв их своим плащом и отбежал как можно дальше, спрятавшись с ними за высоким камнем.

Эгалмот покинул свой пост, и, привязав верёвку к тому же куску перил, спрыгнул вниз. Чудовище тихо, скрипуче зашипело и бросилось на эльфа; Эгалмоту удалось ударить его по тёмно-синей, блестящей лапе; тот дёрнулся, снова ударил хвостом.

Башня покачнулась и часть балкона рухнула. Эгалмот с залитым кровью лицом встал и с усилием ударил своим кривым мечом по морде чудовища, слепо, не глядя; дракон, разбрызгивая фиолетовую кровь, которая текла с его зубов, откусил эльфу голову и испустил поток пламени. Тело Эгалмота дёрнулось инстинктивно и рухнуло, охваченное огнём.

Гил-Галад не мог смотреть на это дальше; он схватил свой меч и собирался бежать вниз. Его нянюшка — Татиэ — схватила его за руку:

— Нет, ты не пойдёшь! Вспомни, что ты обещал Фингону, когда вы в последний раз виделись!

— Я не обещал не сражаться с драконами, — ответил тот. — Пойдём!

— Не надо, Гил-Галад, — сказал подошедший Кирдан. — Я тебя тоже об этом прошу. К тому же я думаю, — он покачал головой, — что сейчас за драконом придёт его хозяин, и если ты беспокоишься о своих подданных — люди и эльфы в Гаванях вряд ли пострадают. Он пришёл за теми, кто сейчас в башне.

— И-и-и! — завизжала Лалайт. — Наконец-то ты мне покажешь свою силу, дружок!

— Эх! — воскликнул истерлингский вождь. — Где ж ты пропадала, Лалайт! Ну да как раз вовремя!

Он ловко царапнул мечом по чешуе дракона, примерился, срубив несколько чешуек с гребня на крестце твари. Дракон ничего не почувствовал, но человек удовлетворённо фыркнул — получалось. Вождь замахнулся и отрубил сверкающий, украшенный радужным костяным выростом-лопастью конец хвоста; в этом месте дракон был толщиной с огромное бревно.

Послышался такой утробный визг, что все зажали уши; дракон, извиваясь, взмыл в воздух, разбрызгивая пламя по сторонам.

— Да на что тут смотреть-то, дядя Маэдрос! — Маэглин рывком оттащил Маэдроса в сторону, и истекающий мутной лиловатой кровью хвост шлёпнулся на то место, где тот только что стоял. — Ничего тут особенного нет.

— Твой хозяин, Мелькор, — выдохнул Маэдрос, — видно, не очень тебя ценит, раз натравил дракона на дом, где ты ночуешь. Или он не знает, что ты здесь?

— Ой, дядя Маэдрос, да вы его совсем не знаете, — вздохнул Маэглин. — Знает он, конечно, всё. Ну, в общем, и ценит он меня. Просто ему очень смешно сейчас — он так себе говорит: «а Маэглин-то там так и бегает туда-сюда. Вот смеху-то!».

— Боюсь, ты прав, Маэглин, — сказал Маглор. — Но как дракон сюда попал? Он же не летучий. Его кто-то привёл сюда… Осторожно!

— По-моему, нас хотят убить, — сказал Карантир.

Они увидели, что из-за камней вдали, на берегу, к ним бежит небольшой отряд очень хорошо вооружённых людей и орков. Всё они были в неприметных тёмных одеждах, но это могли быть только служители Мелькора.

— Нас всего четверо, — сказал Маэдрос, — ну, пятеро, если считать Маэглина, — он с сомнением посмотрел на двоюродного племянника, — а их около пятидесяти. Я не уверен, чем это всё закончится. Маэглин, у тебя хоть есть оружие?

— Нас шестеро! — воскликнул истерлинг. — Эй вы, эльфы, займитесь змием, это у вас лучше получится, а я с ними разберусь. Это всего лишь люди и пара орков!

И он яростно бросился вперёд.

— Удачи! — Лалайт помахала ему розовым платочком — в тон новому тёмно-розовому платью с изящной бордовой вышивкой.

— Спасибо, милая! — воскликнул тот. Двое аданов рухнули от его меча на землю — не успел он даже договорить «милая». — Гортаур предсказал мне — меня не убить смертному мужу! Не бойся за меня!

— Что за чушь ты ему наговорил! — сказал Маэдрос.

— Самовнушение иногда очень помогает, ты же видишь, — нравоучительно заявила Лалайт. — Вот уже шесть орков… семь.

— Кто их сюда привёл? — Маэдрос выставил свой меч. Дракон перестал крутиться и видно было, что хотя он и потерял много крови, сейчас он бросится на маленькую группу эльфов.

— Я, а кто же? — хихикнула Лалайт. — Нет, Майтимо, не думай обо мне плохо: я не сомневалась, что вы выберетесь. Мне просто нужно, чтобы тебя и твоих братьев считали мёртвыми. Слухи о том, как дракон уничтожил башню в Гаванях, разойдутся далеко. Дело усложнилось, и мне нужно, чтобы у меня были развязаны руки.

— Ты думаешь, что развязанными руками ты сможешь нами управлять? — холодно спросил Маглор.

— Я — тобой? — Лалайт рассмеялась. — Нет. Пока нет.

Они отскочили; Маглор прикрыл лицо латной перчаткой и закричал: металл, раскалившись, обжёг ему руку. Маэдрос почувствовал запах вспыхнувших кончиков волос брата. Песок перед ними расплавился от огненного дыхания дракона. Дракон снова метнулся, ударив по башне шеей, потом обрубленным хвостом, головой; здание рушилось, камни летели во все стороны.

— А-а-а! — снова отчаянно закричал Маглор, выхватил у старшего брата меч и рванулся вперёд.

— Макалаурэ… Кано!.. Не надо! Вернись! — Майтимо обернулся и увидел Нариэндила, который прижимал к себе маленьких Элронда и Элроса; в обеих его руках было по длинному кинжалу.

Майтимо снова повернулся к Маглору, он хотел сказать то же самое — и горло у него перехватило. Он минуту не мог дышать.

Маглор стоял перед драконом; его окружало полупрозрачное, странно свистевшее, холодное зелёное пламя; об него разбивался жаркий огонь из пасти дракона. Он наносил чудовищу удары, рассекая его лапы, потом шею, грудь. Дракон отступал, отчаянно свиристя и мотая головой; даже среди этих странных звуков слышно было, как каблуки Маглора входят в пропитанный липкой тёмно-лиловой кровью песок.

Маэдрос закрыл лицо рукой. Маэглин дёрнул его за рукав и прошептал:

— Это пламя Мелькора, дядя Нельяфинвэ. Это его свет. Так светятся его глаза.

— Нет. Нет, не надо. Нет, нет, это невозможно… — Старший сын Феанора почувствовал, что у него слабеют ноги. — Брат, не надо! Не надо, вернись, умоляю тебя!

Два меча скрестились на горле дракона. Его пасть выплюнула последнее тёмно-алое облако пламени; он затрясся, кровь полилась по его шее и он начал падать.

Маглор отошёл и обернулся. Он стоял перед ними с двумя мечами в руках, с лицом, забрызганным бордовыми и сине-лиловыми брызгами крови дракона. Затем он покачнулся и повалился на потемневший песок.