Ложь

вечать. А из-за кухонной двери выскальзывает тонкая, хрупкая фигурка Аеши, ища свой привычный

уголок.

– Вероника, если ты уже отдохнула, мы можем пойти к себе домой. Скоро наступит ночь, а дом

находится достаточно далеко.

– Никоим образом!.. Этой ночью вы поужинаете с нами.

– Было бы неуважением доставлять Вам столько хлопот… Вы не ожидали нас этой ночью.

– Это не имеет значения. Мы сделаем все возможное, чтобы предложить вам, по крайней мере, что-нибудь приемлемое. Я рассчитываю на благородство и приветливость сеньоры Ботель.

– Разумеется! Я распоряжусь принести из моего дома все необходимое.

– Ваш дом – рядом с нашим… зачем заставлять Вас тащить что-то оттуда сюда, в такую даль?..

– Но очевидно же, что сеньора Сан Тельмо вымоталась, она так устала.

– Нет, Реверендо… Я сильнее, чем Вы думаете. Деметрио прав. Где наши чемоданы?..

– Индейцы отнесли их прямо к новому жилищу.

– Тогда идем.

Деметрио с удивлением взглянул на жену. Это необычное выражение ее лица, ее решительные

жесты, яркая вспышка твердости характера и надменности, пылающая в ее черных зрачках, все это –

предвестники бури. Он чувствует какое-то злое удовольствие и адскую радость от мысли, что она, на-

конец-то, все разгадала и что приближается момент прямо в глаза объявить ей войну.

– Ну что ж, нам остается только отправиться в наш дворец…

– Отдохните хотя бы минутку… Сеньора, выпейте, по крайней мере, еще чашечку чая. А тем

временем, возможно, появится кто-нибудь из моих слуг, по меньшей мере, моя кухарка, которая поза-

ботится о вас, не можем же мы рассчитывать на Аешу…

Сеньора Ботель осматривает все вокруг, отыскивая Аешу, но молоденькая смуглянка еще

сильнее забивается в свой уголок, оставшись незамеченной. Вероника быстро поднимается.

– Спасибо за Ваше гостеприимство, Реверендо! Надеюсь, мы увидимся завтра.

– Для меня будет честью – проводить вас до холма. Вы не можете мне в этом отказать

– Естественно, я тоже иду с вами… Из дома я пришлю вам ужин.

– Не нужно, чтобы кто-нибудь беспокоился. Если хотите что-нибудь сделать для меня, дайте

мне еще стаканчик виски, сеньора Ботель.

– И мне тоже…

– Как?!

– Что?

– Как я слышала, это – единственный способ существования в Матто Гроссо. Я постараюсь сде-

латься такой же, как окружающие, как можно раньше.

– Вероника, ты сошла с ума?..

– Ну, почему же?.. У тебя есть сигарета?..

– Нет.

Пастор торопливо обшарил свои карманы.

– Не знаю, если хотите, возьмите мои…

– Большое спасибо, для меня любые хороши, я начинающий курильщик.

– Думаю, глоток виски Вам не повредит… никому не повредит изредка выпить…

Вчетвером они опустошили бутылку до дна. Деметрио пил с неистовой жадностью, Реверендо

Джонсон – пересиливая отвращение, Адела – весело, а Вероника – смешивая обжигающий глоток с

солью своих слез. Погрустневшая, печальная женщина, ожидающая увидеть разрушение последнего

оплота своих грез, и наблюдающая, как идут ко дну, обращаясь в прах ее мечты… Но, несмотря на

это, ей удается произнести:

– За Матто Гроссо!.. За зеленый ад!..

134

***

Солнце уже давно скрылось за горизонтом… Последний блеклый, до бесконечности тоскли-

вый, сумеречный свет уныло расплывается по густому, спутанному клубку бескрайней лесной чащи.

Небольшой караван, состоящий из Сан Тельмо и его спутников уже подходит к мрачному холму, на

котором возвышаются домишки старателей…

Один – заброшенный, полуразвалившийся, с разбитыми окнами и сорванными с петель дверь-

ми, с покосившимися хищными птицами на крыше. Другой – крикливо размалеванный и еще один –

самый дальний из всех, самый бедный и самый маленький, с трудом приведенный в мало-мальски бо-

жеский вид неимоверными усилиями Аделы и Реверендо Джонсона.Именно перед ним они и останав-

ливаются.

– Это – здесь?.. Я вижу, вы приняли на себя очень много хлопот.

– Мы сделали то немногое, что можно было сделать.

– Огромное Вам спасибо,сеньора Ботель!..

– Никаких сеньора Ботель. Я уже просила Вас называть меня просто Адела.

– Ты тоже можешь попросить ее, чтобы она называла тебя просто Вероникой.

– Ну, конечно же, разумеется…

– Ваше имя – Вероника?.. Какое редкое и какое красивое!.. Ну что ж, вот мы и подружились. Те-

перь вы понимаете, что в таких краях, как эти, друзей выбирают не из тех, кто более-менее приятен, а

из тех, кто рядом живет. До свидания… Я немедленно пришлю вам ужин. Реверендо, непременно по-

шлите к нам эту чертовку Аешу, если она наконец-то объявится, а Вы, Сан Тельмо, отделайте ее, как

она того заслуживает… Эти люди не понимают по-хорошему… Ох, если бы мой муж принял это на

свой счет!.. Ну, прощайте… Пока…

Сеньора Ботель удалилась, не переставая болтать. А тем временем пастор обращается к Веро-

нике, извиняясь за Аделу…

– Сеньора Ботель – превосходная женщина, и я осмелюсь попросить Вас, сеньора Сан Тельмо, чтобы Вы смотрели на нее со снисхождением…

– Не нужно Реверендо. Она – искренний и правдивый человек, я благодарна ей за все.

– Этими словами Вы оказываете ей честь. Очень приятно слышать это из Ваших уст… Ну, доб-

рой ночи. А сейчас, поскольку я не могу больше оставаться, то говорю, как Адела: “Я в вашем распо-

ряжении, чем смогу – помогу”.

Сделав над собой неимоверное усилие, Реверендо поспешно вышел, словно убегая подальше

от Вероники. А тем временем опускается ночная мгла, все обволакивая своим мрачным, унылым по-

кровом тьмы и тишины. После долгого молчания Деметрио очень медленно подходит к своей жене и с

трудом произносит...

– Вероника…

– Что?