Лучшие люди города

– Эй, а ты чего домой не идешь?

– Так я до поймы сам не доберусь уже. За мной отец сейчас приедет.

Из темноты проступили два нечетких оранжевых пятна. К ДК подкатил Range Rover с помятым крылом.

– А хотите, мы вас подвезем? Поздно уже. Да и погода так себе.

На улице моросил мокрый снег, а из-под колес мощными волнами разлеталась грязная жижа. Водитель выпрыгнул на тротуар и достал сигареты.

– Твой папа не будет против?

– Конечно, нет. Па-а-а-ап! – И Миша, огибая мутные лужи, рванул ему навстречу. – Мы Лен Фёдоровну захватим, ладно?

Тот медленно затянулся.

– Если только в плен.

Перед ней стоял «гражданин Ким», человек, который пас овец на главной площади города.

– Олег.

– Лена.

Он щелчком отбросил сигарету и распахнул заднюю дверь.

– Я живу на Пуркаева. Это вам по пути?

– В Крюкове всё по пути.

Лена удивилась, что у Кима такая удобная и явно дорогая машина. Автомобиль тронулся, разрезая дорогу теплым светом фар.

– Скажите, я не могла видеть вас на рынке?

Ким усмехнулся.

– Да каждые выходные, с восьми лет я там.

– Ваши родители тоже занимались фермерством?

– У них и выбора-то не было. Корейцев не брали на нормальную работу. Вот мы и пытались на этих камнях вырастить хоть что-нибудь съедобное.

– К вам сейчас такая очередь, не пробьешься. Вас тут ценят.

– Ха! Знаете, сколько лет прошло, чтобы со мной нормально здороваться начали? – Кажется, Лена промахнулась с комплиментом. – Подростком меня ненавидела вся школа. Из-за джинсов, которые у меня появились раньше всех. Родителей до самой старости за глаза называли спекулянтами.

– Извините. Я знаю, что дела на ферме идут непросто.

Она вспомнила, что Киму по закону запретили вести хозяйство.

– Да вам-то что извиняться. Вы все равно ничего не решаете. – Лена как будто получила удар в челюсть. – Какой у вас дом?

– Пятый.

– Мы приехали.

Миша молчал всю дорогу. Ему было неловко за откровенность отца. Но Ким-старший быстро потушил запал в голосе.

– Елена, приезжайте к нам в гости. Покажем свое хозяйство. Да, Михаил?

– Угу.

– Спасибо. Я с удовольствием. – Лена несколько секунд примеривалась, чтобы захлопнуть дверь твердо, но не слишком яростно. – Хорошего вечера.

– До свидания, Лен Фёдоровна.

Глава 34

Во вторник репетиций не было. Лена прикидывала смету праздника, сводила цифры, думала, где бы сэкономить – на шарах или на размере блина, который, по замыслу, должен был попасть в Книгу рекордов России.

– Елена Фёдоровна, надо срочно ехать на стройплощадку. Нет, в больницу. Ох, да не пойми куда. – Марина выходила покурить и вернулась возбужденная, тяжело дышала.

– Что случилось-то?

– Наши все… там… на стройке.

– Говорите скорее.

– Отравились. На обеде.

– Насколько всё серьезно?

– Пока непонятно. Диарея, рвота. Человек десять в больницу увезли с температурой.

– Полиция в курсе?

– Я не знаю… мне вот только… Илья Борисыч звонил… смену распустили по домам… да что ж делается-то?

Через полчаса Лена уже летела мимо остова будущего завода в полевую столовую. У входа в ангар она столкнулась со щуплым полицейским. Его уши отливали пунцовым. Видимо, перевязать форменную шапку, чтобы меховые языки прикрывали щеки и подбородок, он не решился – не по уставу.

– А вы, простите, кто?

– Елена Горохова. Я отвечаю за кадры. А вы?

– Капитан Локоть. – Полицейский козырнул и галантно пропустил ее вперед. – Тут поступило сообщение из больницы. Вряд ли это наше дело, но для порядка.

Лена залетела на кухню прямо в одежде. Необъятная повариха, с красными от слез глазами, сжимала в руках полотенце. У окна стоял начальник стройки Илья Борисович, засунув руки в карманы. Пахло половыми тряпками и прогорклым маслом. На полу стояли чаны с объедками – красно-коричневая масса со вспухшими кусками хлеба. Две посудомойки скребли тарелки в металлических ваннах.

– Я все как обычно делала. – Повариха при виде капитана Локтя снова зарыдала. – Каждую неделю мы и борщ варим, и макароны по-флотски.

– Продукты где берете? Свежие? – Локоть достал маленький блокнот с «Подсолнухами» Ван Гога на обложке.

– Конечно. Овощи все с базы. Мясо только утром с фермы привезли.

– А что пили? Чай? Компот?

У поварихи задрожали губы.

– Они… да вы только не подумайте ничего. День рождения был у слесаря. Он проставился. Попросил всем разлить. На донышке буквально. За здоровье.

Лена перевела взгляд на начальника стройки, который грозился обложить завод алкотестерами и дать бескомпромиссный бой пьянству.

– Может, надо пробы взять? – Лена не сомневалась, что отравление было спланировано.

Илья Борисович отвел ее за локоть в сторону.

– Ну зачем же раздувать? Никто ведь не умер.

– У нас люди в больнице!

– Приедет СЭС, потом еще проверки. Нас же по судам затаскают. И закрыть могут. На хрена такие проблемы? С капитаном этим мы и так договоримся.

– А если это намеренное покушение?

– Да кому оно надо? Дело-то житейское. Может, сметана скисла.

Но Лена догадывалась, кому это нужно. Она набрала Королькова, но трубку никто не взял. Набрала его секретаря – тоже глухо. Значит, пора действовать. Капитан Локоть подбросил ее до центра. На площади Лена поймала такси. Мужик на «Ниве» недоверчиво оглядел ее, как будто опасался, что эта женщина с бешеным взглядом может не заплатить. На конечной точке она сунула водителю тысячу и выскочила из машины раньше, чем он нашарил сдачу.

На проходной рыбзавода Лена сунула еще тысячу, чтобы ее пропустили в административный корпус. Бежала по этажам, запиналась о крапчатые гранитные ступени, понимая, что никакого плана у нее нет. В кабинет дяди Паши вломилась не раздевшись. Секретарша заскочила следом.

– Павел Валерич, она, она, я пыталась, но она не слушала.

– Всё нормально, Сонечка, ты выйди, мы поговорим.

Лена оперлась руками о стул, пыталась перевести дыхание.

– Чем вы их отравили?

– Кого?