Лунная радуга

Я извинилась перед гостями и вместе с Леоном вышла из малого зала.

– Дорогая, вы так отреагировали на мое предложение… - герцог прижал меня к стене и наши губы слились в горячем поцелуе. Когда он оторвался от меня, его глаза были затуманены, а дыхание сбивчивым. – Могу ли я надеяться, что у вас есть чувства ко мне?

– Вы должны не надеяться, а знать, что у меня есть чувства к вам, - прошептала я и взяла его лицо в ладони. – Это очень странно, но вы пробудили во мне…

– Прошу вас, молчите! – он закрыл мне рот рукой. – Я хочу услышать это не сейчас, наспех, а в соответствующей обстановке, когда у меня будет возможность ответить не только словами…

– Леон… - прошептала я, глядя в его красивые глаза. – Я должна сказать вам кое-что еще…

– Что? – он погладил меня по лицу. – У вас есть какие-то просьбы? Я готов исполнить любую из них.

– О, нет… - я знала, что мне нужно было рассказать обо всем, что произошло, ведь предыдущий опыт показал, что в любой момент может случиться все что угодно. – Это касается тайной комнаты в подвале.

Леон резко отпрянул от меня и нахмурился.

– Что? Откуда вы знаете о ней?

– Я прошу вас, позвольте мне рассказать, - взмолилась я и он кивнул.

– Да, конечно, пойдемте в кабинет.

Герцог взял меня за руку, и мы быстро пошли по коридору.

– И что же вы хотели мне рассказать? – спросил он, когда за нами закрылась дверь. – О подвале, как и о призраке Уорика Кровавого вам рассказали слуги?

– О нет, то, что я хочу рассказать, касается… поклонению Гиргопу, - сказала я и замерла в ожидании его реакции.

– Что вы сейчас сказали? – глаза Леона потемнели и стали цвета самого темного виски. – Рианнон, вы понимаете, о чем говорите?

– Да, я понимаю, о чем говорю, - твердо сказала я, не отводя взгляда. – Вы выслушаете меня?

Он, молча, указал мне на кресло и сел за стол. Лицо герцога стало жестким и отрешенным.

Я села и рассказала все, что нашла в подвале, умолчав лишь о своих подозрениях по поводу Эллы и Кэролайн.

Пока я говорила, муж молчал, поглаживая подбородок, заросший темной короткой щетиной, а потом спросил:

– Вы никого не видели рядом с комнатой?

– Нет, но мне кажется, что ею регулярно пользуются, - ответила я, решив пока ничего не говорить мужу о сестре. Нельзя оговаривать человека, руководствуясь одними домыслами.

– Вы правильно поступили, что рассказали об этом, - Леон поднялся и подошел ко мне. – Только я попрошу вас – больше не ходите туда. Я запрещаю. Вы поняли, Рианнон?

– Да, я больше не стану ходить в подвал, - пообещала я. – Но ведь мы не можем все так оставить?

– Мы? – герцог недовольно выгнул бровь. – Я же сказал вам, герцогиня, чтобы вы больше не лезли в это дело. Я сам разберусь с тем, что творится в моем замке. Нельзя спугнуть тех, кто устроил это прямо под моим носом. Рианнон, вы услышали меня?

– Да, ваше милосердие, - ответила я, понимая, что не стоит лезть на рожон. – Я услышала вас.

Он вдруг схватил меня за руки и резко поднял.

– Рианнон, это очень серьезно. С этим не стоит шутить.

– Я понимаю, - со всей честностью, на какую была способна, ответила я. – И не собираюсь идти против вашего слова.

– Хорошо, что вы понимаете меня, - Леон вроде бы был ласков, но я видела, что он напряжен, и все его движения стали резкими и порывистыми. – Я распоряжусь, чтобы в замке усилили охрану.

– Вы вернетесь к своему празднику? – с надеждой спросила я, и Леон мягко рассмеялся.

– О нет… - это случится примерно через рундину. – До Вертунга дня три при попутном ветре, дорогая. Поэтому вам придется праздновать мой день рождения без меня.

– Это не очень хорошая новость, - я поднялась и протянула ему руки. – У вас еще есть время?

– Да, а что вы хотели? – герцог взял мои пальчики и улыбнулся.

– Может, нам стоит попрощаться как мужу и жене? – я подняла глаза и увидела на его лице удивление.

– Что вы мне сейчас предлагаете?

– Вы прекрасно меня поняли.

Мне больше не хотелось играть в игры. Жизнь была такой непредсказуемой, такой резкой в своих поворотах, что не хотелось потом сожалеть о том, чего не случилось. Мы должны были стать семьей, и нет смысла тратить время на реверансы…

Даже после того, как муж уехал, я помнила вкус этих жадных поцелуев, стук его сердца и прерывистое дыхание. Все когда-то бывает впервые. Вот и эти ощущения, несмотря на прошлые отношения, я испытала впервые. Все, что было раньше, теперь казалось лишь тенью страсти, нахлынувшей здесь и сейчас со стремительностью лавины.

– Не нужно провожать меня, жена, - Леон поцеловал меня в висок. – Я буду представлять, что вы все еще в кровати и мечтаете обо мне.

– Я буду мечтать о вас не только в кровати, - пообещала я, порывисто обнимая его. – Прошу вас, возвращайтесь скорее.

– Я постараюсь, - герцог еще раз прикоснулся поцелуем к моим губам и вышел.

Подушка все еще хранила его запах, и я уткнулась в нее носом, чувствуя себя глупой девчонкой. Вот почему именно сейчас нужно было вылезти этому Гиргопу?!

Но я собиралась держать обещание, которое дала мужу. Больше я туда не сунусь, пусть этим занимается охрана. Но к часовне Эрины я все же решила сходить, было интересно, что задумала хитрая и пакостная Кэро.

Я привела себя в порядок и дернула за шнурок, висящий над кроватью. Лучше Берты никто мне не расскажет где и что здесь находится.

Девушка пришла через пять минут и, войдя в комнату, смущенно улыбнулась, взглянув на разобранную кровать.

– Я слушаю вас, ридганда

– Скажи мне, где находится часовня Эрины? – спросила я у нее, и служанка сразу же засияла.

– Вы хотите поднести дары Эрине Милостивой? Я сама очень часто хожу в эту часовню! Сначала молюсь Асфите, чтобы она послала мне хорошего мужа, а потом иду к Эрине и прошу много детей! Хотите, я покажу, где это находится?

– Нет, ты мне расскажи подробно, а я сама потом схожу, - сказала я, решив, что нечего там ошиваться вдвоем, привлекая внимание.

– Хорошо, тогда слушайте. Часовня находится в конце парка и к ней ведет главная аллея, - принялась объяснять Берта. – Пройдете по ней до мраморных скамеек с выбитыми на спинках розами, а потом повернете вправо. У часовни розовые стены, а над входом барельеф с пчелой.