Лунная радуга

– Моя деточка! Я уж думала, что никогда не увижу тебя!

– Как госпожа Розмари? – я пригладила ее волосы и не стала убирать свою руку, которую она так крепко сжимала.

– Уже лучше, - она вытерла слезы и, наконец, обратила внимание на Гортензию. – Ох, ридганда! Простите меня! Я совсем расклеилась!

Повариха неуклюже присела перед моей свекровью и та ласково улыбнулась ей.

– Все хорошо, Кетти.

– Вы приехали навестить нас? – Кетти переводила покрасневшие глаза с меня на Гортензию. – Рози будет рада! Она очень слаба… Мы постоянно находимся возле нее, и совсем нет времени на постояльцев.

– Проводи нас к ней, – попросила я, и повариха закивала головой.

– Конечно! Прошу вас!

Мы поднялись на второй этаж и, когда Кетти распахнула дверь в комнату сестры, я сразу увидела Летицию. Девушка испуганно подскочила и попятилась к окну, но, заметив мой взгляд, замерла, наблюдая за Гортензией настороженными глазами.

– Это Летиция, - представила я девушку свекрови. – Дочь госпожи Розмари.

Вряд ли она хоть что-то знала о ней.

– Добрый день, госпожа, - Летиция сделала книксен и тихо сказала: - Матушка спит.

– Ничего, сейчас мы ее разбудим, - Кетти присела рядом с сестрой и осторожно прикоснулась к ее плечу. – Рози, проснись. Посмотри, кто к нам приехал.

Я подошла к кровати и, когда старушка открыла глаза, прошептала:

– А вот и я. Как вы себя чувствуете?

– Риа… - в уголках ее глаз появились слезы. – Милочка… Дочка моя… Спасибо…

Ее рука потянулась ко мне, и я взяла сухонькие пальчики в свои.

– Лекарства, которые оставил доктор, помогают?

– Да, боль уходит, - слабым голосом ответила она, но улыбка не сходила с ее лица. – Ничего, я выкарабкаюсь… Еще поживу…

– Конечно! – поцеловала ее руку и прижала к щеке. – Мы еще выпьем настойки из папоротника!

– Жаль, что таверна опустеет… - с горечью произнесла она, и одна слезинка сорвалась с ресниц, оставляя серебристый след. – Сейчас все скачут только вокруг меня…

– Вы позволите мне помочь? – я с надеждой посмотрела на нее. – Я займусь таверной, и она наполнится людьми.

– Но как? – госпожа Розмари растерянно моргнула. – Ты ведь теперь герцогиня.

– И что? – я подмигнула ей. – Теперь у меня появилось еще больше возможностей. Так что, по рукам?

– По рукам, дочка! По рукам! – старушка взволнованно завертелась на подушках, но тут же застонала. – Чертовы ребра!

– Лежите, не двигайтесь! – я отошла в сторону и представила свекровь: - Со мной приехала свекровь. Ридганда Гортензия Аргайл.

– Добрый день, - моя новая родственница приблизилась к кровати больной и улыбнулась. – Я желаю вам скорейшего выздоровления, Розмари. Рианнон очень волнуется о вас.

– Добрый день, ридганда, - старушка заволновалась еще больше. – Для меня огромная честь видеть вас в своем доме.

– Я тоже рада знакомству, - ответила Гортензия и добавила: - Вы правильно сделали, что согласились на предложение Рианнон. Она сможет здесь все привести в порядок.

– И герцог позволит ей? – снова недоверчиво протянула старушка. – Разве так может быть?

– У нас все может быть, – засмеялась свекровь и обняла меня. – Главное, сильно захотеть.

Оставив женщин беседовать, я поманила Летицию за собой и вышла из комнаты.

– Не бойся, она ведь не знает тебя, - сказала я, когда мы оказались в коридоре.

– Я понимаю, но если бы ты знала, как я испугалась… - Летиция несмело улыбнулась. – Чуть в окно не выпрыгнула!

– Пойдем на кухню, я сварю госпоже Розмари бульон, - я потащила ее вниз. – И расскажу тебе целую кучу новостей.

Возвращаясь в замок, мы с Гортензией долго обсуждали таверну и пришли к выводу, что помощников для женщин нужно нанять уже завтра. Пусть пока там не будет такой вкусной еды, но они станут поддерживать порядок, следить за каминами и ухаживать за лошадьми. Да и постояльцы не останутся без внимания, что позволит зарабатывать женщинам хоть какую-то копейку. Мисти сидел рядом со мной на сидении, важно покачивая головой, и его прищуренные глаза хитро поблескивали.

Глава 42.

Когда мы вернулись в замок, первым делом Гортензия распорядилась привезти с рыночной площади четырех рабочих, и за ними тотчас отправился управляющий.

Я же вернулась к своему любимому делу – кухне. Дуглас уже подготовил все, что я просила и к обеду мы приготовили картофельный суп с курицей, плов, салат с грибами и испекли рулет с маком.

До обеда еще оставалась уйма времени, и можно было немного отдохнуть, что я и вознамерилась сделать. Поискав глазами Мисти, который еще пару минут назад вылизывал шестку, сидя на подоконнике, я его не обнаружила.

– Дуглас, ты не видел Мисти? – спросила я у повара, и тот указал на приоткрытую дверь:

– Он совсем недавно в коридор выскочил.

Я вышла из кухни и медленно пошла в сторону холла, громко повторяя имя котенка, но Мисти не отзывался.

Но вдруг позади меня послышалось тоненькое мяуканье и, обернувшись, я увидела белый хвостик, который тут же скрылся за углом.

– Вот сорванец! – я приподняла юбки и быстро пошла в обратную сторону. – Вернись! Заблудишься ведь!

Но Мисти все больше углублялся в хитросплетения коридоров, и когда закончились светящиеся плашки на стенах, я на секунду остановилась, вглядываясь в темноту.

– Мисти! Стой, паршивец! – я застонала, понимая, что придется идти в этот замерший между каменными стенами мрак и, сняв одну плашку, пригрозила своему питомцу: - Вот попадешься мне, я тебе уши надеру!

Выставив вперед руку с единственным источником света, я пошла дальше, чувствуя, как становится все холоднее. Окон здесь не было вообще, потолки становились все ниже, а воздух все тяжелее. Дурное предчувствие все сильнее охватывало меня, но бросить Мисти я не могла и, переборов страх, я твердым шагом двинулась вперед.

– Главное потом найти дорогу назад, - прошептала я, поворачивая в очередной узкий коридорчик и спускаясь по очередной скользкой лесенке. – Такое ощущение, что я уже в подвале…

Послышалось мяуканье и наконец, я увидела Мисти. Котенок сидел у двери в конце коридора и это был тупик.

– Пойдем-ка обратно… - прошептала я, присев рядом с ним, но животное вдруг повернулось к двери и, поднявшись на задние лапки, стало царапать потемневшие от времени доски. – Что? Что ты хочешь? Она закрыта, Мисти, пойдем отсюда. Если что-то закрыто, значит, кто-то не хочет, чтобы туда заходили. Уходим!