Лягушка-путешественница

– Что там нам подарили?
– спросила девушка.

– Где госпожа?
– встрепенулась невольница.
– Я не знаю.

– Опять обманываешь?!
– поморщилась путешественница.
– Видно же, что его развязывали!

Она ожидала, что невольница продолжит уверять её в своей невиновности, но та вместо этого привычно рухнула на колени.

– Простите, госпожа! Не удержалась! Не губите рабу глупую! Я ни крошки не попробовала!

– Доведёшь ты меня своим враньём, - проворчала хозяйка, устало опускаясь на табурет, как и следовало ожидать, разговор с Тервией оказался утомительным и неприятным.
– Вот возьму и продам тебя какому-нибудь... горцу.

– Не надо, госпожа!
– взмолилась Риата.
– Не иначе сама Исми богиня безумия болтала моим глупым языком.

– Вставай, взяла привычку чуть что лбом в пол колотить, - раздражённо буркнула девушка и ещё раз кивнула на узелок.
– Чего там?

– Пирог с рубленным мясом, луком, шафраном, чесноком и хреном!
– отбарабанила рабыня, бодро вскакивая на ноги и поправляя подол.
– Судя по запаху, вкусный!

Она мечтательно закатила глаза.

Ника прислушалась к себе. За обедом в театре она довольно плотно покушала, но прогулка на свежем воздухе и весьма напряжённая беседа с супругой консула явно способствовали появлению аппетита.

Поскольку время ужина в доме Картена регламентировалось весьма условно, девушка приказала:

– Разворачивай!

Она давно перестала обращать внимание на "лишние калории", которые в этом мире почему-то не оказывали никакого влияния на её фигуру. То ли потому, что за ними приходилось много ходить пешком, то ли из-за постоянного стресса.

Довольная Риата сноровисто развязала узелок. Две половинки большого, круглого пирога лежали одна на другой, дразня уже не только упоительным ароматом, но так же и видом коричневой, поджаристой корочки и сочащегося жиром, мелко нарубленного мяса со специями.

– Сходи на кухню, скажи, что я прошу кувшин с разведённым вином, - распорядилась хозяйка, и когда невольница скрылась за циновкой, разрезала половинки ещё на две части.

Расторопная рабыня обернулась быстро.

– Почему бокал один?
– проворчала путешественница.
– Сама как пить будешь?

– Прямо из кувшина, госпожа, - беспечно отмахнулась Риата.

– Как хочешь, - пожала плечами Ника.

Пирог полностью оправдал их ожидания. Вкусное тесто, сочное, в самую меру прожаренное мясо с луком, чесноком и прочими душистыми приправами.

Ввиду отсутствия в театре мясорубки, иногда попадались мелкие хрящики, весело похрустывавшие на крепких зубах рабыни и госпожи.

Девушка с сожалением покосилась на две оставшиеся четвертинки. Но все-таки, справившись с собой, лично завернула их в тряпочку.

– Отнеси Орри с Лаюлой, узнай, как он себя чувствует.

Бросив на неё быстрый, осуждающий взгляд, женщина с кротким вздохом взяла остатки пирога и кувшин.

– Да смотри не слопай половину по дороге!
– сочла нужным предупредить хозяйка, развязывая ленты, которыми крепились на спине ножны с кинжалом.

Вернувшись, невольница принесла кучу благодарностей от гантов, уверения, что парень семимильными шагами идёт на поправку, и сожаления по поводу отсутствия новых воспоминаний.

А в узелке, подаренном Румсом, нашёлся небольшой глиняный горшочек с плотной крышкой и три рулона тонких бинтов. "Меня сегодня прямо засыпали подарками, - усмехнулась про себя девушка.
– И хоть бы один был от чистого сердца."

Пирог Меркфатиса оказался настолько сытным, что за ужином путешественнице есть совсем не хотелось. Чтобы не привлекать внимания хозяев, она лениво ковырялась в миске, где громоздилась варёная с мясом фасоль, бросая короткие взгляды на жадно жующего Картена.

Нике показалось, что сегодня он выглядит не таким озабоченным. А вот его жена, наоборот, ещё больше ссутулилась, глаза совсем потухли, а ложка часто замирала в воздухе возле плохо накрашенных губ.

Всё это показалось несколько... странным. Поэтому, когда консул, утолив первый голод, сытно рыгнул, знаком приказав Мыши наполнить кубок, гостья решила задать вопрос:

– Узнали что-нибудь о Вестакии, господин Картен?

Мореход пил медленно, смакуя каждый глоток, и девушка уже решила, что не будет удостоена ответа. Но мужчина, вытерев полотенцем мокрые губы, выспренно заявил:

– Её надо искать не здесь, а в Готониме.

– Что?!
– встрепенулась путешественница. Слова собеседника вполне объясняли мрачное настроение Тервии, но совершенно противоречили версии бегства романтичной девицы с сыном вождя атавков.

Устало посмотрев на неё, хозяин дома нехотя, словно через силу объяснил:

– В день исчезновения Вестакии ещё до рассвета из порта вышел готонимский корабль. Хотя капитану предлагали очень выгодный груз. Сам консул Круз Арни Рорк ждал его, чтобы окончательно скрепить сделку. А Меченый Рнех вместо этого отправился восвояси с полупустым трюмом. Так сказали грузчики. Наверное, ему щедро заплатили, чтобы он вывез из Канакерна мою дочь.

Послышалось громкое, судорожное всхлипывание. Выронив ложку, Тервия рыдала, закрыв лицо руками.

– Мышь!
– крикнул консул, поморщившись.
– Проводи госпожу в спальню!

– Прочь!
– женщина резко ударила по протянутой руке рабыни.
– Я сама дойду!

Злобно зыркнув на мужа, супруга, медленно поднявшись, на миг замерла, будто размышляя, говорить или нет? Но, так ничего и не сказав, направилась к двери, по-старушечьи шаркая сандалиями по полу.

"Похоже, он не сильно озабочен тем, как теперь искать Вестакию?
– недоумевала Ника, глядя на морехода.
– Надеется, что утихнут разговоры о побеге дочери с любовником? Или просто рад, что сумел хотя бы это выяснить? Непонятно".

– И что же вы теперь собираетесь делать?
– спросила она, снедаемая любопытством.

– Я отправил письмо в городской совет Готонима, - с апломбом заявил Картен.
– Пусть они обыщут корабль Меченого и узнают, почему он так спешно покинул Канакерн!

"Ну да!
– насмешливо фыркнула про себя девушка.
– Так капитан и будет ждать, пока твой донос дойдёт до тамошних консулов?"

Видимо, у неё ещё не получалось, слушая глупости, сохранять на лице безмятежное выражение, потому что, нахмурившись, мореход едко осведомился:

– Вы хотите что-то сказать, госпожа Юлиса?

– Только то, что судно Меченого уже давно в море, - не стала скрывать та своего скепсиса.
– Или у вас есть корабль, способный его обогнать?

– Моё письмо не поплывёт морем, госпожа Юлиса, - явно наслаждаясь каждым словом, отвечал Картен.
– И не поскачет по земле в седле быстрого скакуна. Оно полетит, привязанное к лапке голубя!

– В Канакерне есть учёные голуби из Готонима?
– вскинула брови путешественница. Собеседнику все же удалось её удивить.