Любимые враги

Чинюков, Хохлов и Синадзэ, трясясь от страха, осмотрели себя. И с чувством огромного облегчения увидели, что и их костюмы, и их тела совершенно целы и невредимы.

– Гениально!
– раздался голос Златки из недр темного зала.
– Хоть и пороли отсебятину, но сыграли здорово. Если и премьеру так отыграем, то нас, как пить дать, пригласят на фестиваль.

– Что это было?
– дрожащим голосом спросил Хохлов.

– Вживание в роль персонажа через проникновение путем выполнения череды физических действий сквозного действия сверхзадачи, - объяснил Чинюков, стирая со лба испарина.
– Иначе говоря, полное перевоплощение, как учил Станиславский.

– Б-больше на г-галлюцинацию п-похоже, - произнес, борясь с заиканием, Синадзэ.

– Так и должно быть, - сказал Чинюков.
– Читай "Работу актера над собой". Там все разъяснено. На четыреста пятьдесят второй странице собрания сочинений. Третий абзац снизу...

3

Когда над унылым ночным кладбищем взошла луна, то стало видно, как шурша комьями сухой земли, из могил вылезают мертвецы. Они дружно прошествовали куда-то по своим одним им ведомым делам...

Семен проснулся и помотал головой, пытаясь избавить ее от кошмара.

"Хрень какая-то!" - так прокомментировал увиденное во сне Семен.

Он перевернулся на другой бок и заснул...

Гигантское чудовище прошагало по усыпанному миллионами человеческих черепов бескрайнему полю к огромной колонне с выбитыми на ее поверхности петроглифами и боднуло ее рогатой головой.

Раздался гром и под его раскаты поле прорезали гигантские трещины, из которых наружу поползли черные двухголовые уродцы десятиметровой высоты, громко орущие в небо фразы на непонятном языке...

Семен снова проснулся. Крики уродцев еще звучали в его ушах.

"Да что ж такое творится?!" - Семен посмотрел на будильник.

До запланированного подъема оставалось еще два часа.

"Попробую-таки уснуть", - решил Семен и закрыл глаза...

И увидел новый сон. Увидел стоящие на бесплодной земле, опаленной зноем и усеянной костями невиданных размеров чудовищ руины Города. Один из его редких небоскребов с грохотом рассыпался возле Семена, взметнув в небо большую тучу пыли...

Семен бросился прочь от рухнувшего здания и... проснулся.

"Попробую-таки уснуть", - решил Семен и закрыл глаза...

Испуская вопли боли и отчаяния, армия закованных в латы человекоподобных существ гибла в горной долине под огненным дождем из расплавленного металла. Часть из воинов бросилась в надежде на спасение в глубокую пещеру.

Однако там пряталось нечто страшное - такое, увидев которое, солдаты бросились обратно - под струи, прожигающие даже заговоренные лучшими боевыми магами доспехи...

"Кажется, попал я, братцы, в большой переплет", - с тоской подумал Семен, вставая с кровати.

Он грустно посмотрел на лица популярнейших кинохрабрецов, голографические картины с коими увешивали все стены скромной квартирки сержанта.

Физиономии отважный киношных парней выражали полное согласие с печальными мыслями Семена.

– Ну и чего это за фигня?
– спросил он Сатану, будучи стопроцентно убежденным в том, что без Князя Тьмы здесь не обошлось.

"Не обращай внимания!
– тут же откликнулся Сатана.
– Это лишь влияние эманаций Темного мира на синапсы твоего мозга. Пустяковое дело. Через пару дней я сумею надежно экранировать всю эту ерунду от твоей нервной системы".

– Я же за этот срок успею с ума раз сто сойти!
– возмутился сержант.

"Все имеет свою цену, - заметил Сатана.
– Тебе придется рискнуть, чтобы получить могущество истинной одержимости Тьмой".

– На кой мне она?

"Я ж тебе объяснил весь ужас ситуации и даже со страшной силой простимулировал твой мозг, когда он поглощал сведения по кобонкам, - напомнил Сатана.
– Ты что, не веришь в опасность сокрытого в Саркофаге чудища? Или думаешь, что я - лишь галлюцинация твоего больного сознания? Учти, не поверив сам, не убедишь других. Вспомни про Мусорку и гибель друзей. Неужели бы не смог остановить их, если бы и в самом деле верил в смертельную опасность упырков?"

Семен вспомнил о том, как предупреждал Аню и Тома об опасности и пытался уговорить их покинуть населенные упырками мусорные кучи. Но ведь не только они не могли поверить, что маленькие бестии могут быть опасны даже для модифицированных людей, и сам Семен тогда не был убежден в своем предостережении. А если бы был? Если бы эту убежденность прочитали в его голосе и взгляде Аня и Том?..

"А ведь нечистая сила, пожалуй, права, - подумал Семен и спросил себя: - И не повторится ли история? Я снова буду убеждать людей в существовании опасности, не особо веря в это, и опять совершится трагедия из-за моих сомнений. Но ведь не сомневаются только дураки. Вдруг на самом деле это я не прав, а?"

"Да прав ты, прав!
– решил развеять сомнения сержанта Сатана.
– Ты, главное, не теряй время на бесплодные сомнения. Если уж после всех твоих ночных бдений над текстами кобонков и текстами о кобонках, ты все равно не убежден, что Шролл - это не главная местная гадина, изучай предмет дальше, спорь с археологами, доказывай, скандаль. Главное, действуй, а не размазывай сопли по лбу!"

Весело запиликал лежащий на тумбочке коммуникатор. Он развернул перед Семеном проекцию звонившего абонента - Златки.

Та предложила "встретиться через час у Клюквы". Семен с радостью согласился.

Клюквой сотрудники "Апельсиновки" именовали комплекс оранжерей, где выращивались традиционные для обеденного стола людей фрукты, зелень и овощи.

Местная флора и фауна при переваривании их человеческим желудком давали немало довольно неприятных побочных эффектов - от поноса до анафилактического шока, а искусственные белковые продукты, насыщенные витаминами и минералами, быстро надоедали едокам. Поэтому продукция Клюквы пользовалась бешеной популярностью у сотрудников "Апельсиновки", а строительный батальон на днях приступил к возведению очередного оранжерейного корпуса...

"Наверное, это и есть любовь", - подумал Семен, заметив, что до сих пор со счастливой улыбкой таращится на то место, где была проекция Златки.

Семен принял душ. Переоделся. Переобулся. Причесался. Попробовал стереть с лица улыбку, медленно, но верно превращающуюся из счастливой в глуповатую. Не смог. Попытался снова. Без успеха. Перестал пытаться, решив, что эта улыбка сойдет сама собой по дороге. И спешно покинул жилблок, направившись к Клюкве.

3

Путь Семена лежал вдоль берега Беломора.