Любить нельзя ненавидеть

— Знакомься, это твой новый питомец Бурбон

— Ты назвал пса в честь выпивки? — с укором произнесла она, присаживаясь возле собаки.

— В честь лучшей выпивки, — улыбнулся Робин, склонив голову в сторону.

Он не отрывал взгляда от ее лица: задумчивого… красивого. Наблюдение за ней приносило удовольствие, особенно, если это незаметно.

— У него было имя, когда я его… нашел.

Реджина лукаво улыбнулась и, сощурив глаза, произнесла

— Не говори мне, что ты украл его.

— Не скажу.

— Но ты украл его? — не сдавалась она, поднявшись и подойдя к Гуду, пес последовал за ней.

— Ты же просила не говорить, — хитро улыбнулся разбойник, гладя подошедшего Бурбона.

— Нужно вернуть его хозяевам, — серьезно произнесла она, — тем более, что ты не просто украл, ты собираешься сделать из животного подопытного. Что если он умрет?

— Лучше, если умрешь ты?

То, как прозвучали эти слова заставили ее сжаться, словно от холода, обнять себя руками и отвернуться от Робина Гуда, дабы не показать слабость, которой теперь в ней было достаточно.

В появившейся тишине разбойник мог точно слышать тяжелое дыхание правительницы. Глубокий вдох — длинный выдох.

— Мне страшно, — сдалась.

— Мне тоже… я боюсь за тебя, Реджина.

— Ох, Робин… — руки лучника сжали ее плечи, голая спина чувствовала тепло мужского тела, находившегося так близко, она опустила голову, сдерживаясь из последних сил. Нельзя плакать. Нельзя, Реджина.

Чертовски трудно быть сильной, когда прямо за спиной стоит человек, с которым не нужно притворяться Злой, когда он готов бороться за вас обоих. Чертовски трудно сдержаться и не рухнуть на колени, зная, что тебя поднимут. Трудно быть сильной, когда есть тот, кто позволяет чувствовать себя беззащитной.

Трудно быть сильной рядом с Робином, потому что хочется стать слабой и уязвимой, попросить его защиты, зная, что она будет во сто крат сильнее, чем своя собственная.

— Я защищу тебя, обещаю, Реджина. Обещаю.

Обещание защиты — это то, что требует каждая женщина, сначала от молодого человека, затем от мужа, от отца своих детей. Это как испытание, и от того как пройдет его мужчина, зависит решение его избранницы.

Обещание - это что-то важнее, чем просто сказанные в жаре слова. Обещание требует времени.

А времени у них совсем мало.

***

Вечером.

Реджина крепко сжимала кулак, раскрывая, надеясь увидеть магическое пламя - излюбленное оружие, которого она не так давно лишилась

— Ну же.

Ничего не выходило. Очередная попытка заканчивалась уничтожением попавшейся под руку вазы или кувшина, статуэтки и прочих мелочей, стоявших в комнате.

После того как хрустальный сосуд украсил прозрачными осколками пол, Реджина перевела взгляд на встревоженного пса, который поднял голову и теперь внимательно ее разглядывал.

— Что?!

Бурбон поднялся и подбежал к ней. Королева прикрыла глаза, пытаясь хоть немного успокоиться, и ласковые движения животного у ее ног позволили на мгновение забыть о проблеме в виде исчезнувшей магии.

— Прости, что тебе приходится видеть это, — брюнетка присела рядом с собакой, ласково потрепав ее по морде.

Бездумно крутила ошейник на шее Бурбона, смотря сначала на пол, затем на свои руки. Заметив надписи, Реджина отодвинула в сторону шерсть, сложившего голову ей на колени пса, и прочла надпись, вышитую черными нитями. Бурбон Ноттингемский, Графство Ноттингем.

Реджина замерла, на минуту задумавшись, все когда-либо подмеченное ей, упущенное во время более крупных проблем, недосказанности и недомолвки, все это сложилось в целую картинку, которую только сейчас смогла заметить.

Графство Ноттингем. Пару часов езды от Зачарованного Леса.

Под вечер появилась слабость. Жжение в плече было едва заметно, но головная боль была достаточно сильной, чтобы сподвигнуть Гуда лечь сегодня раньше. Позаботившись должным образом об охране королевских покоев, лучник скинул с кровати покрывало и к нему же добавил свою рубашку, до следующего элемента дело так и не дошло.

— Реджина? Что-то случилось?

Робин оказался к ней ближе, чем того позволяла ситуация — именно поэтому меч, уперся лучнику прямо в горло.

— Я хотела спросить у тебя, вор, — холод голоса и злоба, не спрятанная за игрой и бесконечным флиртом. Это пугало, ну, конечно, меч, касающийся кожи, тоже был не божьей благодатью.

— Реджина, что происходит? — и все же, даже острие, приставленное к глотке, не лишало Робина волнения за нее. Исключительно за нее, он даже не боялся, что Королева попытается его поранить. Точно нет.

— Это все ты. Я должна была догадаться, — она даже не стала слушать его, медленно приближалась, заставляя Робина отступать.

— Может, ты спросишь у меня? Убери меч, Реджина, и давай поговорим.

— Поговорим? — она отвела оружие в сторону, чтобы суметь подойти к лучнику вплотную. — Сколько раз ты покидал замок, вор? Сколько раз за моей спиной бегал к моим врагам? Или вы с женушкой на пару решили от меня избавиться?

— О чем ты говоришь? — в знак смирения поднял руки вверх.

— О твоем предательстве, лучник.

Она не удержала в руках меч, когда сделанная разбойником подсечка чуть не опрокинула Королеву на спину. Робин поймал ее за талию, заведя руки за спину, не позволяя в случае необходимости воспользоваться магией, и повалил на кровать, нависнув сверху.

— Успокойся, — твердым голосом произнес он, давая ей немного времени отдышаться, — что произошло, Реджина? — уже тихо, более ласково спросил лучник, надеясь получить вразумительный ответ.

— Отпусти меня, — едва слышно прошептала, прикрыв глаза.

— Если ты пообещаешь не буянить, — колено разбойника было между ее ног, удерживало подол платья и давало лучнику опору, дабы не упасть на нее. Гуд медленно убрал его с кровати, и Реджина сразу же свела ноги, но он и не думал отпускать ее. Сильные руки перестали удерживать запястья, вместо этого крепко сжав талию.

— Сначала объясни, в чем дело, — настойчиво попросил он, пытаясь поймать бегавший взгляд. Почувствовав свободу, Реджина начала извиваться, и Робину снова пришло применить силу.