Любопытство - не порок, но оно наказуемо

Мне захотелось дотронуться до этого чуда из клубка гротеских черт характера. Странный ты, Вернер. Наши пальцы переплелись. Неожиданно Волк притянул меня к себе и обнял. Так по-доброму, по-домашнему. Забытое чувство чего-то родного. Но чувствую, что эти телячьи нежности сейчас расклеят меня окончательно. Надо разрушить это состояние, пока я не превратился в девочку. Представив себя в розовом платье и с сачком, ловящим тех самых мотыльков, которых мне придумал Вернер, я рассмеялся в голос. Мой хохот, как инородное тело, разрушил нечаянное волшебство, и оно исчезло в мерцающей пыли. Надо же, действие опия должно было давно закончиться. Может я действительно сменил пол? Отпихиваю Вернера от себя, выпрямляюсь и говорю самое гадкое и не подходящее к моменту, но так надо:

– А говорил - не педик!

– Ублюдок, - прошипел он сквозь зубы, тут же поднимаясь на ноги, опираясь на протянутую с улыбкой руку. Но даже тогда, когда Волк уверенно стоял на ногах, я не отпускал его руку, смотря прямо в глаза, - кажется, я улыбался. Я снова увидел в лице Вернера звериную морду Волка. Ты опять сменил ипостась, мой мальчик? Вот ты оскалил клыки, и по ним бы уже стекала кровь, если бы ты выпустил свою хищную сущность на свободу.

…

Коршуны сообщили мне в микропередатчик, вставленный в ухо, что на территории заброшенного депо практически никого нет, кроме небольшой стайки сброда Грека. Я подал сигнал, что с этим в состоянии справиться сам. Ангар конечной станции оказался заминированным, но саперы умело разминировали его. Я с Волком направился прямо туда. Раз это место Грек отметил особенно, значит оно является местом встречи. Встречи? Какой встречи? Разведка доложила, что сального ублюдка здесь нет!.. Но раз уж мы уже здесь…

Запустение станции проникало своей сыростью прямо в душу, заставляя передергивать плечами. Мы остановились напротив табло. Гнев. Мной овладел гнев. Огненный, яростный, сметающий из моего сердца все другие чувства, мысли и мечты. Только смерть. Я хочу срезать твою лысую башку без шеи с жирных, оплывших плеч, Грек! Не могу больше!

– Выходи, сукин сын!

Тут неожиданно дверь за нашими спинами захлопнулась. Электропривод? А табло включилось, и на его экране появился мой кровный враг.

– Здравствуйте, Мистер Вулф! Здравствуйте, Армандо Де Сильво! Как я рад вас видеть в столь прекрасный час!

– Что ты сделал с Рио, сукин сын?! – закричал я, не в состоянии просто говорить. Если Дамианоса здесь нет, значит и Рио черти где!

Вернер достал телефон и попытался позвонить.

– О, Вернер Грей Вулф, не стоит звать друзей. Здесь стоит заглушка. Вы не сможете позвонить, даже пробовать не стоит. И, как вы уже догадались, меня тут нет. Вы в ловушке, - наглая свинья. То-то я не слышу в передатчике голоса своих людей. Но, где бы ты не скрывался, я найду тебя, потому что это мой город и по заднему плану я приблизительно догадываюсь, где находится твоя жирная туша. – Здравствуй, мой дорогой друг! Как ты поживаешь?

– Лучше, чем ты будешь через пару минут.

– Оу, какие мы злые, - он захлопал в ладоши… ты у меня дохлопаешься!

– Ненавижу тебя, - рука рефлекторно наставила пистолет на экран. Я не собирался стрелять, мне просто доставляло удовольствие, что Дамианос Дукакис увидит дуло моего пистолета.

– Охо-хо, Сильво, ты как всегда выше всяких похвал, но ты ведь не расстреляешь монитор? Не думаю. Хотя бы потому, что у меня есть это, - и на экране появился Рио, которого Грек держал за шкирку как дворового, блохастого кота. Лицо паренька сметало все сомнения насчет его состояния. Однозначно он уже под наркотой.

Грек провёл рукой по его лицу, шее, сжав на ней руку, словно желая придушить Рио, но потом посмотрел на нас и улыбнулся. Он играл. Но не долго осталось… я оторву тебе игралку.

Дальше мне уже было не интересно. Надо было уходить и ехать туда, куда подсказывала мне моя чуйка. Однако произошло непоправимое! Ужасное! Чудовищное в своей несправедливости! А-а-а-а-а-а! Какое-то чмо убило моего Грека! Порву на ленточки и бантики навяжу!

– Рио вы можете найти на заброшенной фабрике мебели. Удачи.

Сука! Да я и без тебя это знаю!

Свет экрана погас. Мы оказались в кромешной тьме.

– Что произошло, Армандо?

– Не знаю, Волк. Не знаю, - все, я больше не могу! Мой рык разнесло разбуженное эхо, в панике заметавшееся обо все стены станции. Темноту разрезали вспышки выстрелов – я все же расстрелял монитор. Моя мечта разрушена! А я так мечтал вырвать у Грека горячее, пульсирующее, истекающее кровью сердце и сожрать его! Но я не питаюсь падалью! Грек мертв… Не может быть!

Раздался скрежет – это открылась дверь...

– Босс, Вы нас звали?

…

Мы нашли мальчишку под конвейерной лентой. Он, как новорожденный котенок, пытался ползти наугад. Вернер тут же кинулся к своему любимцу, а я метнулся к несбывшейся мечте, чтобы оплакать её.

Грек валялся перед блоком управления конвейером, на котором лежал простреленный ноутбук, заляпанный кровью. С ноутбуком я разберусь потом, но он все равно должно быть пустой. Грек – свинья хитрая… был. Какая потеря! Куча сала без мозгов валялась на полу. Из простреленного черепа уже вытекло и застыло коркой его содержимое, что когда-то было мыслями и планами Грека.

– Вернер, дай мне твой ножичек.

Вернер держал Рио на руках и с интересом смотрел на меня.

– Армандо, брось здесь свое дерьмо, нам нужно ехать в больницу.

– Нет. Ты не понимаешь, Волк. Мы с Греком семнадцать лет охотились друг за другом и вот теперь, когда он был практически в моих руках, его убил кто-то посторонний. Вернер, дай ножичек, - я подошел к влюбленному в свою игрушку мальчишке, намереваясь обшарить его под плащом. Я должен совершить ритуал смерти, иначе я себя не прощу. Волк хмыкнул, посмотрел на меня приблизительно с такими же мыслями, как и я о нем, и подставил свой левый бок. С пояса свисала кобура, в которой находился милый ножичек кукри.

Острие лезвия выше всяких похвал! Голова отделилась от тела моментально. Пенальти, и мяч летит в ворота (окно). Настроение мрачное… Чуда не свершилось. То, что я сделал – это не месть, а жалкое ее подобие. Окоченевший труп – мерзкая игрушка, не принесшая мне отраду. Все бессмысленно. Забираю ноутбук и жестом руки приглашаю Вернера следовать за собой. Зачем я марался об эту свинью? Теперь от меня воняет. Воняет? Или мне кажется…

…