Любопытство - не порок, но оно наказуемо

…

За ужином мы с Вернером привычно поцапались. Он не умеет общаться иначе, а мне нравится над ним подтрунивать, так что тут все усугубляется еще больше. Рио сидел и ел молча, уткнувшись носом в свою тарелку. Гримм вначале вошел в столовую залу, широко улыбаясь, но увидев Рио, сразу же помрачнел. То и дело он кидал в сторону русского возмущенные взгляды, на которые тому было абсолютно наплевать. Съев десерт, Гримм, изобразив обиженную мину, как-то показно встал и вышел из столовой.

Вернер напился и изъявил желание пойти к себе, заявляя, что он стекл как трезвышко. Так мы с Рио остались наедине. Юнец не преминул меня удивить тем, что ему захотелось со мной пообщаться. Главной темой стал обиженный на что-то Гримм, а я все никак не мог отвести взгляд от его аппетитной попки. Не подумайте плохого, мне просто хотелось ее пощупать.

– Я хочу поговорить о Гримме.

– Да? – еще секунда, и я схвачу его за орешки упругих ягодиц.

– Если я хочу говорить, то я желаю видеть глаза собеседника! – ого, а у парня неплохой командный голос. Я отодвинулся от стола и, закинув стопу на колено другой ноги, вскинул бровь, как бы сообщая, что готов слушать.

– Я уважаю и люблю Гримма. Этот мальчишка мне как брат, как бы смешно это не звучало. И я понимаю, что просить дать ему жить, как обычному парню его возраста, невозможно, - какая горячая речь. А какие жесты! Рио хотел взять меня за грудки, но ограничился легким прикосновением к воротнику. Молодец, чувствует меру, большего я бы не позволил. Но он не учел одного: такие его действия сильно сокращают дистанцию между нами. И вот мы уже стоим друг к другу крайне близко. Дерзкий ребенок вздумал воспитывать меня, и мне это нравится. Это необычно, выделяется его непосредственность и отсутствие подобострастия. Очень свежие ощущения. Становлюсь к нему еще ближе. Что он будет делать?

– Если я узнаю, что он мертв, не думай, что ты после этого останешься жив в течение ближайшего дня, - он смахнул с моего плеча несуществующую пылинку, а меня прошиб электрический разряд от его прикосновения.

Возникшая на устах ухмылка сошла на нет. Я пользовался парнями только в тюрьме, так почему же меня снова тянет на свой пол? Это невыносимо.

– Мне интересно. Ты считаешь логичным вести себя так в подобной ситуации? Когда ты находишься в руках Вернера и меня?

– О, да? – медленно протянул он. – Вы смеете думать, что именно ВЫ схватили меня за горло и посадили на цепь? А вам никогда не казалось, что это Я надел на себя этот ошейник? – после этих по-итальянски экспрессивных слов… Я таю… Он эротично коснулся пальцами своей мраморной шеи и наклонил голову, оголяя ее еще больше, будто подставляя для поцелуя.

– Как можно быть одновременно милым, сексуальным и пугающим? – как я еще держусь?

– Что?

– Еще скажи, что ты нечаянно меня соблазняешь? – с огнем играешь, парень.

– С чего мне вообще кого-то соблазнять? – удивленно поинтересовался он у меня. Он реально не понимает? А вот и мой предел. Хватаю Рио в охапку и тискаю. Как говорится, дорвался.

Дверь позади нас отворилась, с громким хлопком ударившись о стену, и на пороге показался вполне себе трезвый Вернер. И какого… ему не спится?

Где появляется Вернер, там шум, гам, черти что и вынос мозга. В общем-то, он честно отработал всю программу. Отобрал у меня Рио. Нагородил огород и устроил бой с тенью. Чтоб я еще раз позволил ему пить? Проще пристрелить.

– А ты не думал, что парень сам может выбрать? – зачем я вступаю в разговор с ним? Это же Вернер!

Дальше пошел экшен в духе итальянской истерики. Рио прорывает напрочь. Сей фонтан смывает все. В первую очередь бред Вернера. Теперь он занят тем, чтобы успокоить ребенка, а я отдыхаю.

Рио напивается! Мама Мия! Пьяный Рио - Вернер в квадрате! Нет! В кубе!

– Вы достали меня! Вы как какая-то долбаная влюбленная парочка! Волк и кто там у тебя, Армандо? Коршун? Ягуар? Или… о, точно, крокодил? Замечательные детки будут!..

– Рио, успокойся, пожалуйста, - попросил Вулф, делая шаг вперед. – Ты пьян и сам не понимаешь, что несешь, – ну вот, теперь два Вернера стоят рядом.

– Я несу счастье миру!
– произнес он, всплескивая руками и истерично смеясь. Неловкие руки чуть не разбили Волку нос, но чуть-чуть не считается. Рио еле держится на ногах, и я начинаю волноваться. Поднимаюсь с кресла и замираю, видя как штормит малыша. Настроение юноши меняется, как морская волна. Неожиданно он становится серьезным.

– А у меня внутри змея, - русский провел рукой по груди, пока не обнял себя за талию. Почему-то мне захотелось любви, причем страстной и немедленно. – Она обволакивает меня и душит… Я боюсь ее…

Он опустился на пол и заплакал. Вино подействовало на него так же, как на меня опий. Думаю, это к лучшему. Пусть высвободит все, что накопилось внутри. Вернер стал успокаивать его, нежно гладя по волосам. Я же разозлился. Неожиданно для самого себя ощутил прилив ярости. Плохое состояние, которое сложно сдерживать. Усиленно удерживая своего крокодила (мне понравился предложенный Рио вариант), я поднял Вернера за шкирку и, утробно зарычав, отстранил его от мальчика. В ту же секунду Рио оказался на моих руках, а я почувствовал себя похитителем принцесс. Положив голову мне на плечо, пьяный принцесс прошептал:

– Когда-нибудь я не смогу ее сдержать, и вы пожалеете, что встретились со мной… - и отключился.

Как бы мне не хотелось трахнуть Рио, я воздержался, всего лишь отбуксировав его в гостевую комнату, что выделил ранее. На его удачу я не люблю до бесчувствия пьяных. И что же мне теперь делать со своим напряжением? Съезжу в город.

Выйдя из комнаты, боковым зрением заметил тень и резко уклонился в сторону. В то же мгновение сбоку от себя увидел торчащий нож, вогнанный в стену до половины, а Вернер, тяжело дыша, прижимал мою тушу к стене, яростно сверкая своими глазищами.