Любопытство - не порок, но оно наказуемо

Когда я вернулся, Вернер сидел в постели с таким видом, будто что-то потерял. И что опять случилось? Чтобы это выяснить, я сел рядом и приобнял его.

– Зачем ты это сделал, идиот?

– Тебе не понравилось? – я удивленно приподнял бровь. Вернер нахмурился и ничего не ответил. – Я вернул долг.

– Какой долг, кобель! – меня повалили и оседлали. – И скольким ты уже доставил так удовольствие?

Постойте, он что, решил, что я этим занимаюсь регулярно?! Во мне вскипела злость, и я перекатился по кровати, подмяв Волка под себя. Рукой придушил его, впечатав в матрац.

– Ты первый, Вернер! А для особо недалеких поясняю: я трахнул тебя в зад, ты трахнул меня в глотку. Конечное сальдо – ноль, задолженность отсутствует. Мы разбежимся, как о том мечтаешь ты, и никто никому ничего не должен! – орал я как безумный. Как же я зол! – Ты сам сообщил мне, утырок, что отношений между нами быть не может! Пошел на хуй, козел! – отскочив в бешенстве от Волка, пока не придушил его насмерть, я вылетел из его комнаты, с силой захлопнув за собой дверь.

– Марио, ублюдок, пошли тренироваться! – Марио упал в обморок, потому что я орал это разъярённым медведем, опять позабыв одеться. Плюнув в его сторону, я вошел в свою комнату и хлопнул дверью на весь дом, едва не сорвав ее с петель. Ринувшись к комоду, я нашарил в ящике бутылочку успокоительного и глотнул из нее. Какое блядство творится со мной! С этой парочкой я стал прикладываться к опию чаще, чем к виски! Надо это прекращать. Брошенный флакон ударился об стену и разбился, оставив на ней отвратительное пятно. Решил лечь в кровать и продолжить отдых, прерванный Рио. Запах Волка не давал покоя, пришлось зажать наволочку между зубов. Выдранный клок из подушки ничем мне не помог. Дверь в комнату отворилась. Резко повернувшись в сторону вошедшего, я увидел перед собой Волка.

– Чего ты здесь забыл? – грубо рявкнул я на вошедшего, который, не обращая внимания на мое скверное настроение, прошел к кровати и забрался на нее, сев со мной рядом.

– Шел мимо и случайно перепутал свою спальню с твоей, - он уставился в пол, пряча глаза.

Я демонстративно посмотрел в окно.

– Прямо по коридору, поворот налево, вторая дверь от поворота...

– Хватит паясничать!

– Пошел вон!

– Не уйду!

– Какого… тебе от меня надо?!

– Я согласен.

В воздухе повисла неловкая пауза. Он о чем вообще?

– Не понял?

– Я согласен быть с тобой, что тут не понятного, тупица итальянский?

О чем он? Что-то я перестал понимать английский. Потряс головой, но глюк Вернера не пропал.

– Прочь… - я помахал на глюк кистью руки.
– Надо отказаться от опия, а то чудится невесть что, - на эту мою реплику Вернер вызывающе рассмеялся.

– Я не глюк, наркоман чертов! Я живой! – Волк сел верхом на одеяло, накрывающее меня, и прильнул к моим губам. Надо ли рассказывать чем мы занимались несколько часов до обеда? Думаю, это лишнее.

Однако между раундами нам удавалось поговорить. Само по себе это удивительно, что с Вернером возможно разговаривать, а разговаривать по делу тем более.

– Как к тебе попал Рио? – спросил я и заметил в его глазах отблеск ревности. – Успокойся, мне просто интересно, - поднял я руки вверх в примирительном жесте.

– Арабы подарили, – Вернер замолчал и выжидающе уставился на меня, скрестив руки на груди. Не дождавшись от меня той реакции, которую он, наверное, ожидал (а я просто ждал, когда он продолжит), он спросил: - А где безумные крики: «Арабы! Где арабы? Арабы! Арабы!»?

– А, ты об этом, - я рассмеялся в голос.
– Прости, я уже решил эту проблему. Арабы меня больше не интересуют.

– Жаль, - по-садистски протянул Волк.

– Значит ты не в курсе кто он такой? – Вернер заметно занервничал, видимо, я угодил в точку и ему от этого неприятно.

– А тебе какое дело?

– Никакого. Это твой-твой боец, успокойся. Просто он сам по себе парнишка любопытный. Держится отлично от других. Пластика многолетней тренировки. Замашки убийцы и аура спящего зверя… Ты не почувствовал? Неужели не пытался выяснить ничего про него?

– Не было необходимости, - Вернер состроил недовольную гримасу. Ну конечно, кому нравится признавать бреши в своей тактике.

Мы еще немного поговорили на эту тему, и я предложил спуститься к обеду. У меня появилась идея на этот вечер. И я обдумывал разговор с мальчишкой, который так нас заинтриговал… нас? Вернер никогда не признается в этом. Гордая с-с-обака, то есть Волк.

…

Когда мы спустились в столовую, увидели одинокую фигуру Рио, бряцающего ложкой по чашке. Он что, сам себя загипнотизировал?

– Как дела? – блин, как бы убрать с лица эту чертову улыбочку?

– Отвратительно. Во всем доме нет аспирина, - ответил мне юнец, а я чуть не покатился от смеха… но сдержался. Помоги мне держать себя в руках, святой Франциск!

– Существенное упущение, - усмехнулся я, садясь напротив. Будет тебе анальгетик, не волнуйся. Вернер подумал немного и приземлился рядом, еле заметно напрягшись от соприкосновения своей пятой точки с твердой поверхностью дивана. Бедный!

– Вы о чем-то хотели мне сообщить? – сообщить? Мы поесть спустились. Опять меня прошибло на «хаха». Так и хочется треснуть себя по щеке, но это будет странно выглядеть. Я не совсем понял Рио. Мне теперь у него разрешение спрашивать, чтобы поесть? А из памяти всплыла наша последняя с Вернером беседа.

– Я рассказал Вернеру о том, что у тебя поддельный паспорт. И тебя зовут Жен-и-а.

– И? Чего вы от меня хотите?