Любовь длиною в жизнь. Часть 1: Выбор

Натали отвернулась от княгини. Слёзы текли по её щекам.

– Милая Наташа, не кори себя.
– мягко сказала Вера. А затем вздохнула и добавила.
– Ты правильно поступила, что не вышла замуж за нелюбимого человека. Разве это не ужасно: жить с мужчиной и знать, что ваши сердца принадлежат другим?

– Возможно, ты права, но… - хотела возразить Репнина, однако княгиня прервала её.

– Подумай, что бы изменилось, если бы твой жених остался жив? Неужели ты продолжала бы изводить себя в то время как он, возможно, женился бы на той, любимой женщине, и был бы счастлив?

– Нет, конечно нет.
– устало ответила Натали. Она подумала о том, что, наверно, была бы рада за Андрея Петровича, если бы он женился на Тане и признал её ребенка. Но он был таким нерешительным. Смог бы он найти в себе силы для такого смелого поступка?

– Значит, нужно перестать терзать себя понапрасну. Тем более, что, если я правильно поняла, ты встретила настоящую любовь.
– Княгиня пытливо посмотрела на Репнину.

– Да, - призналась Наташа.
– Но мы не можем быть вместе, и я убежала от него подальше.

– Не буду спрашивать, почему ваше счастье невозможно. И как? У тебя получилось убежать от себя самой?
– хитро спросила Вера Васильевна.

– Нет, не получилось. А иного выхода я не вижу.

– Знаешь, Натали, что я тебе скажу.
– После небольшой паузы начала княгиня.
– Пока тот, кого ты любишь, ходит по этой земле — нет ничего непоправимого. Ведь у тебя есть возможность видеть его, слышать его голос, осязать его не только в своих мечтах, но и наяву. Ты можешь подойти и обнять его. Можешь взять его за руку. Можешь зацеловать до невозможного. А можешь просто быть рядом и благодарить Господа Бога за каждый прожитый день. Радоваться его победам и разделять боль от поражений. Ты можешь гораздо больше, чем думаешь! Я это знаю, потому что теперь, когда рядом нет моего любимого, нет и меня самой. Вот где настоящая катастрофа: понимать, что человека, который был смыслом твоей жизни, больше нет. И я бы всё отдала, чтобы только вернуть его, только бы он был жив!

При этих словах Вера Васильевна посмотрела на Наташу - её глаза тоже блестели от слёз. Ошеломленная Репнина молча смотрела в ответ. Она смутно понимала, что княгиня, видимо, права, но тогда это означало, что ей следовало быть вовсе не здесь, а рядом с ним!

– Борись за свою любовь, Наташа. Даже если тебе кажется, что враг непобедим. Пока мужчина твоей жизни жив — ты можешь всё!
– твёрдым голосом сказала княгиня.
– Однако, мне пора, скоро стемнеет.

Вера Васильевна встала, а следом за ней поднялась и Натали. Она с улыбкой подошла и крепко обняла Репнину, а затем молча спустилась по ступенькам веранды и открыла калитку. Так и застывшая на веранде Наташа услышала тихий, удаляющийся голос княгини:

– Прощай, Наташа! Будь счастлива!

Эти до боли знакомые слова, словно эхо, ещё долго звучали в ушах Натали. Слова, которые она сама не так давно шептала, покидая Петербург.

С этого дня (а точнее - ночи) ей перестали сниться кошмары, связанные с Андреем. Она как будто отпустила что-то из своего сердца и ей стало значительно легче дышать. Однако разговор с княгиней всё никак не выходил из головы. Наташу грызли сомнения: правильно ли она делает, что находится вдали от того, кого так сильно любит?

***

Время шло, а она так и не смогла прийти к решению, что же ей делать дальше. Конечно, родители были рады её присутствию, однако формально Наташа оставалась придворной дамой, а значит, приближался тот момент, когда ей нужно будет возвращаться в Петербург. Но у Натали всё никак не получалось представить свою новую жизнь при дворе.

Так проходили дни заполненные мыслями, а также путешествиями по Риму и его округе, пока однажды ей не принесли ещё одно письмо. Увидев имя отправителя, Наташа непроизвольно улыбнулась — перед ней была весточка от принцессы Марии. Репнина достала листок и сразу узнала аккуратный почерк принцессы с красивыми витиеватыми буквами и начала читать:

Натали!

Меня переполняют чувства, даже не знаю, с чего начать письмо!

Помнишь, как мы с тобой гадали по книге Пушкина? Так вот, всё сбылось: я вышла замуж за Александра! О, я так счастлива! Жаль, что ты не видела его в день нашей свадьбы — он был так красив! И, конечно, меня тоже, а ведь я была в изумительном серебристом платье!

А ещё я тебе пишу, чтобы просить вернуться ко двору. Я очень скучаю по тебе! В этом большом дворце для меня по-прежнему не нашлось подруги, а приставленные фрейлины просто невыносимые сплетницы. Прошу, дорогая, приезжай как можно скорее, для меня было большим ударом, когда я вернулась из Гессен-Дармштадта и не нашла тебя в Зимнем. А потом императрица сообщила о твоем отъезде в Италию…

Мне известно про смерть Андрея Петровича — я так сочувствую тебе! Он был таким добрым и благородным человеком! Давай поддерживать друг друга, как раньше: и в горе, и в радости. И вообще, придворная жизнь не даст тебе скучать! Я очень хочу, чтобы ты была рядом, особенно сейчас, когда Александр Николаевич всё более и более загружен делами и мне порой совершенно не с кем поговорить.

Да, как твоё здоровье? Как ты поживаешь? (Прости, чуть не забыла об этом спросить.) Всему виной моя рассеянность!

Заканчиваю письмо – меня уже торопят на бал в Михайловском дворце!

Напиши ответ — я буду очень ждать!

С надеждой на скорую встречу,

Мари

Наташа несколько раз предпринимала попытку написать Марии ответ, но что-то мешало ей. Она всё никак не могла подобрать нужные слова. Уже два человека спросили об её возвращении в Петербург, а она пребывала в сомнениях и не знала, что на это ответить.

Но вскоре её метаниям пришел конец. Как-то днём доставили третье письмо – от самой императрицы! Правда, прочесть его Репнина смогла только ближе к вечеру. И всё потому, что ранним утром батюшке Александру Юрьевичу взбрело в голову, что его дорогой супруге и любимой дочери непременно нужно взглянуть на древний амфитеатр под названием Колизей, до которого они уже какой день не могли добраться. И даже жара не сможет помешать этой прогулке! Поэтому, проглотив легкий завтрак, компания отправилась в путь.

Конечно, величественное строение из тибурского камня, сотворенное когда-то руками сотни тысяч рабов, произвело на Наташу неизгладимое впечатление. Она бродила вдоль длинных рядов, где когда-то сидели знатные вельможи и обыкновенные жители Рима, смотрела на обвалившиеся стены и представляла, как когда-то здесь выступали гладиаторы, ревели дикие звери, перебивая возможно не менее громкие крики возбужденной толпы. А между тем, полуденное солнце вступило в свои права и, никого не щадя, обжигало своими лучами всё вокруг. Натали мучила жажда, а потом ещё и стала кружиться голова. Ни широкая соломенная шляпка с зелёной лентой, удивительно шедшая к глазам Репниной, ни ажурный зонтик, ни изящный веер из страусиных перьев, ни тем более легкое белоснежное платье не спасали от беспощадного южного зноя.

Матушка так же изнывала от жары и неистово обмахивалась веером, облокотившись на одну из каменных лестниц. А вот отцу все было нипочём: он неутомимо расхаживал меж великих стен, и казалось, никакая сила не заставит его умерить свой пыл. Однако, увидев, как его дочь, борясь с приступами дурноты, медленно оседает на каменный выступ, поспешно бросился к ней и, взяв из ослабевших рук Натали веер, принялся обмахивать родное дитя. «Не пора ли нам домой, papа? Боюсь, еще немного, и я окончательно потеряю сознание» - с мольбой в глазах прошептала Наташа. Тут подоспела маменька и, взглянув на пылающие щеки дочери, стала вторить, что всем троим пора немедленно возвращаться, иначе дело кончится солнечным ударом!