Любовь всей моей жизни

– Неужели ты не подумал о том, что я могу тебя просто вышвырнуть за порог?

– Но тогда вы лишите себя права хотя бы немного облегчить свой груз, и выговориться такому хорошему слушателю как я. Поверьте, вам станет намного легче.

– Это единственная причина, по которой мне стоит тебя оставить здесь?

– Нет, их великое множество, но неужели вам так сложно открыть мне правду?

– Какой-то сопляк врывается за мой порог, так еще и требует правды. Замечательно...

– Но вы же сами меня впустили.

– Слушай сюда и не перебивай. Надеюсь то, что я сейчас скажу, имело для тебя веское значение, чтобы ввалиться в мой дом со своим тяжелым словом, - сказал мистер, Бэйкер подойдя к висящей на стене фотографии своей дочери, - Я всегда смотрел на ее жизнь из-за кулис, но никогда не играл главной роли. Я болен, и эта болезнь убивает меня. Я не хотел, чтобы она убивала всю мою семью, поэтому я решился на этот шаг. Я падал в обморок в судорожном состоянии так же часто как дул ветер или менялась погода. С возрастом болезнь стала не управляемой. Все, что у меня есть это маленький дом, комната, кровать и загнанный в угол сопливый мальчик, который, увы, ничего не может исправить. И если бы мне выдался шанс увидеть ее снова, я бы попросил ее остаться со мной до конца моих дней.

Я люблю свою малышку, всегда любил. Одиночество губит, и я понимал это на протяжении всей своей жизни. Она была единственным, что утоляло боль больше чем любые сильнейшие лекарства. Оставить ее - было одной и единственной из моих грубейших ошибок. Возможно, она бы никогда не простила меня, и я был бы с ней солидарен, так как поступил на ее месте также. Пускай я не мог обеспечить семью, и моя Луиза видела меня слабым и бессильным, но она бы оставалась со мной, дарила мне улыбку, и этого мне было бы вполне достаточно...

– Мистер Бэйкер, я получил то, зачем пришел. Надеюсь вам стало немного легче после всего сказанного. Спасибо за гостеприимство, а теперь прощайте, и поверьте, вы меня больше на горизонте не увидите.

– Всего хорошего, молодой человек, - вяло проговорил мистер Бэйкер и тяжело вздохнул.

Робин обулся, и выйдя за порог дома уставился на Луизу.

– Спасибо за приоткрытую завесу, мне было необходимо услышать это от него, - прошептала Луиза приобняв его за плечи, - Теперь мой черед, - сказала она, протягивая Робину свою руку.

Еще минута и они оказались в часовой башне.

– Лу, где ты?
– воскликнул Робин, оборачиваясь по сторонам.

– Я здесь, - тихо проговорила она.

– Я не вижу тебя.

– Знаешь, я всегда была вне времени и никогда не понимала, почему я все еще здесь. Но теперь мне известно, что держало меня как птицу взаперти. Дело было не в часах. Мой отец - вот причина моего нахождения здесь. Происходит то, что должно было случиться уже давно. Я исчезаю, но ты все еще можешь слышать мой голос.

Напротив медного колокола находится большое круглое окно с железными вставками напоминающее огромный глаз. Достань часы из своего кармана и переведи стрелку часов на девять вечера без двух минут.

– Но почему именно на это время?

– Делай то, что я тебе говорю. Иначе все будет напрасно.

Робин не стал упираться и послушно выполнял все указания.

– Теперь подойди к окну и медленно поднеси к нему свои часы.

Переведя время, Робин неторопливо подвел руку к оконному стеклу. Через мгновение часы будто вспыхнули. От самого циферблата к круглому оконному стеклу вела яркая световая дорожка. Часы напоминали крошечный проектор. На стекле стали появляться очертания цифр и букв, и с каждой секундой изображение становилось все четче и четче. Через минуту на оконном стекле появилась дата "24 ноября".

– Как я и говорила, твои часы способы на большее, нежели только правильно показывать время. Я называю его "Окном прошлого". Во взаимодействии с твоими часами эта круглая стекляшка способна отображать некоторые отрывки прошлого, которые в действительности могли повлиять на твою жизнь. Оно показывает все, что случилось, но не в силах показать то, что будет. Не забывай, твои часы отвечают лишь за прошлое. А теперь смотри внимательно, и постарайся не отвлекаться.

Робин собрался с мыслями и серьезно уставился на оконное стекло. В скором времени появились очертания самолета. Робин будто смотрел в его иллюминатор, внимательно наблюдая за пассажирами. На борту стоял гул и визг, встревоженных людей. Бортпроводницы делали все, что было в их силах: пытались прекратить всеобщую панику. Кто-то молился Господу, прося о пощаде, а кто-то просто смирился со своей участью и молча, встречал свою погибель. В ту минуту многие вспоминали своих родных и близких грустными протяжными высказываниями, и добрыми броскими фразами. Еще через мгновение Робин увидел своих родителей. Держась за руки, они старались не впадать в отчаяние, а придерживаться непоколебимой грани своего спокойствия.

– Робин, мой мальчик, я хочу, чтобы ты знал...
– раздался тревожный голос его отца.

– Норман, прошу тебя, прекрати сейчас же. Он все равно не услышит, не смотря на теплоту сказанных нами слов.

Норман будто не обращая на нее внимания, продолжал:

– Сынок, мы с мамой очень...

– Любим тебя!
– подхватила Мэри, вытирая бархатным платком катившиеся по щекам слезы.

– Прости нас за все и прощай. Это все, что я хотел сказать. Остальное уже не важно.

Самолет набрал скорость, и влепился опущенным носом в воду, скатившись на дно океана. На месте падения остались лишь огромные круги. Тот самолет был словно крошечной каплей упавшей в лужу, и бесследно растворившейся в ней.

Робин отвел взгляд в сторону. Глаза его были красные и печальные.

– Я думал, что вся боль ушла, но я ошибался.

– В этом нет ничего странного, это вполне естественно, - волнительно произнесла Луиза.

– Ты ведь уже проверяла их на себе?! Что тебе показало окно?

– Я умерла в четыре утра сорок девять минут. Окно показало ту зловещую дату, но на самом деле отрывок, который мне удалось рассмотреть, был для меня самым обыкновенным на первый взгляд. Я увидела своего отца расхаживающего по дому взад и вперед. Он тщательно протирал мою фотографию и с тревогой ставил ее на место. Я долго не могла понять к чему это все. Но иногда под простыми намеками скрыта истина.

– Теперь ясно к чему это все вело.

– Верно...
– ответила Луиза потухшим тоном.

После этого ее голос пропал, и через секунду раздался громкий скрежет, как будто кто-то тер по оконному стеклу рукой. Затем окно медленно покрылось белой полупрозрачной оболочкой, будто кто-то обдавал его теплым воздухом с другой стороны. Через некоторое время на запотевшем стекле стали появляться буквы одна за другой.

"П Р О Щ А Й, Р О Б И Н.

Я Б Л А Г О Д А Р Н А Т Е Б Е З А В С Е, Ч Т О Т Ы С Д Е Л А Л Д Л Я М Е Н Я..."

– Я люблю тебя, Луиза!
– крикнул Робин, и сразу же прикрыл свой рот рукой.

" В З А И М Н О, М О Й Ч А С О В О Й Л Ю Б В И.

Б Е Р Е Г И С Е Б Я. Т В О Я Л У ".

Она оставила след своих губ на стекле и исчезла навек.

– Не волнуйся, мы позаботимся о ней, - раздался чей-то неприятный прерывистый голос.

Робин тотчас обернулся и увидел Рейчел, стоявшую позади него.

– Посмотри, как быстро летит время, а мы еще ничего не успели сделать, - ворчала Рейчел, указывая рукой на большие напольные часы.