Любовница мафиози

Стоя, я в ответ толкнула Джулио за борт яхты. Он с плеском упал в воду и поднялся на поверхность, отплевываясь. Я ухмыльнулась, глядя на него. — Вот что ты сейчас получил.

Он ухмыльнулся. — Поплавай со мной еще раз.

– Хорошо, но сначала пообещай больше не тянуть меня под воду.

– Te lo prometto (перев. с итал. я тебе обещаю).

Я пронеслась к концу площадки и прыгнула в воду.

Я совершил ошибку, взяв с собой Катарину.

Чтобы это выглядело как светская прогулка, я попросил мою mantenuta (перев. с итал. содержанку) пойти со мной. Я не видел ее с ночи в замке, а она всегда любила яхту . Однако по выражению лица Франчески было ясно, что Катарина ей не нравится.

Может быть, ревность?

Это казалось маловероятным, учитывая то, что Франческа меня недолюбливала. Скорее, привычка Катарины никогда не понимать, когда нужно помолчать, не понравилась Франческе. Но я заметил, как напряглись соски Франчески, когда я вышел на палубу в плавках. Я мог ей не нравиться, но я ее возбуждал.

Что-то изменилось между нами в ту ночь, когда она пыталась сбежать. Я прочитал похоть в ее глазах, увидел румянец на ее щеках. Она практически задыхалась, когда наставила на меня пистолет. Мои разговоры о трахе у стены возбудили ее еще больше.

Она не была невинной, и мои подозрения относительно нее оказывались верными на каждом шагу. У меня было чувство, что эта девушка любит грубость. Так же, как и я.

И я умирал от желания выяснить это.

Как бы я ни пытался убедить себя в обратном, я сгорал от желания обладать ею, оставить ее себе. Два дня я избегал ее, и это не помогло. Я был так же одержим, так же отчаянно хотел обладать ею, как и раньше. Я не мог ни на чем сосредоточиться. Мои дни проходили в просмотре видео с ней на винодельне, в конюшне. Даже с этими чертовыми ягнятами.

В общем, я был в полной заднице.

Она должна была быть для моего сына, женщина, которая родит следующее поколение правителей Раваццани. Поэтому я надеялся, что, увидев их сегодня вместе, я изменю свое мнение. Что это убедит меня держаться от нее подальше и придерживаться моего первоначального плана женить ее на Джулио. Избавит меня от этой постыдной тяги к девушке, которая достаточно молода, чтобы называться моей дочерью.

И тут я увидел ее в этом крошечном бикини.

Cristo santo (перев. с итал. черт возьми), ее тело было невероятным. Мягкие округлые изгибы кремовой кожи и попка, которую так и хотелось укусить. Маленькие треугольники ее лифа едва прикрывали ее великолепные сиськи, и я хотел только одного - содрать эту ткань и пососать ее соски. Однако у нее было нечто гораздо большее, чем ее тело. Ее бесстрашие, то, как она противостояла мне, возбуждало меня. Я хотел контролировать ее, заставить ее умолять меня.

Катарина прижалась к моей спине, возвращая мое внимание. — Ты хочешь пойти и трахнуть меня? Прямо и по делу. Это было то, что мне нравилось в ней больше всего.

Хотел ли я трахнуть Катарину? Когда я смотрел, как Франческа плещется в воде с Джулио, я знал ответ. — Нет.

– Тогда ты не возражаешь, если я пойду поплаваю?

– Конечно, нет. Развлекайся.

Я достал свой телефон и притворился, что работаю, пока они втроем плавали в воде. Катарина в основном делала селфи с края платформы для своих социальных сетей, а Джулио и Франческа смеялись, играя вместе. Эти двое не воспринимали друг друга не как влюбленные. Они вели себя как брат и сестра, если честно. Они смеялись и дразнились, сохраняя при этом уважительную дистанцию.

Это не имело смысла. Разве он не хотел ее трахнуть? Именно поэтому я приказал подготовить вертолет и присоединиться к ним сегодня, потому что я не мог смириться с мыслью, что они могут трахаться. Но они поддерживали между собой дружеское настроение, он шутил с ней как брат, а не как возлюбленный.

Ты одержим ею.

Слова Джулио, сказанные ранее, преследовали меня. Сначала Марко, теперь мой сын. Все они видели, что эта девушка делает со мной. Она выворачивала меня наизнанку. С тех пор, как я поймал ее, когда она перелезала через стену, я преследовал ее.

Ощущения не проходили. С каждой минутой тяга становилась все более сильной, преследуя каждую мою мысль наяву. И мои сны тоже. Я мечтал гоняться за ней по виноградникам, пока не поймаю ее, прижму к грубой земле и оттрахаю до бесчувствия.

Что-то нужно было сделать, и я знал, что я должен сделать.

Я должен был оставить ее у себя.

Она отказывалась от роли mantenuta (перев. с итал. любовницы), но я ее приводил в чувства. Она все равно не была заинтересована в браке. В статусе моей любовницы, я мог преподнести ей весь мир на блюдечке. Деньги, путешествия, машины... все, что она захочет. В моем мире это было желанное положение, власть и престиж. Не так много, как у жены, конечно, но она была бы неприкасаемой, когда я обеспечивал ей свою защиту. А когда она мне надоедала, я отправлял ее обратно в Торонто или туда, куда пожелает ее сексуальная задница. Я бы купил ей дом или квартиру в любой точке мира.

Было много других женщин - итальянских дочерей ‘ндрины, - на которых Джулио мог бы жениться. Манчини бы это не понравилось, но он не посмел бы перечить мне. Я был слишком могущественным и мог делать с Франческой все, что хотел, без всякого наказания. Она ведь не была девственницей.

Я смотрел на ее сочную попку, когда она ныряла под воду, и облизывал губы. Мне не терпелось пошлепать по этой попке. Смотреть, как она подпрыгивает, когда я трахаю ее сзади.

Мой член начал увеличиваться в плавках. Я не мог получить эрекцию прямо в данный момент. Поднявшись, я решил пойти сделать несколько телефонных звонков на другой конец лодки. Уединение там облегчало работу, а если бы я дольше изучал Франческу, то, скорее всего, наделал бы глупостей.

Когда я закончил свои звонки, уже начало смеркаться. Я решил забрать Катарину и вернуться на вертолете в замок. После того, как я переоделся в свой костюм, я пересек салон и увидел Франческу, выходящую из туалета. Она поправила верх костюма, показав мне почти целый шар плоти, и вожделение собралась в моем паху.

– Подожди, — рявкнул я, когда она направилась к бассейну.

Вскинув руку к груди, она повернулась ко мне лицом. — Черт. Ты напугал меня до смерти.

Этот грязный рот. Большинство итальянок не ругались так, как женщины в других странах, и я не был уверен, нравится мне это или нет. Я остановился на своем месте, держась в тени, где никто из посторонних не смог бы нас увидеть. — Иди сюда.

Она бросила взгляд через плечо. — Почему?

– Потому что я так сказал, monella (перев. с итал. паршивка).

– Я не думаю, что мы должны быть здесь одни.

Интересный выбор. Она беспокоилась о том, что может причинить боль Джулио? Я сомневаюсь. — Не заставляй меня повторяться.

Она закусила губу, и я почти видел, как ее мозг обдумывает это. Несмотря на ее нерешительность, ее соски снова напряглись, выдавая ее. В то время как большинство женщин испытывали бы страх, Франческа была другой. Ее тянуло ко мне, несмотря на страх - хотя, возможно, она ненавидела себя за это.

Я бы изменил это. Скоро она будет умолять меня трахнуть ее и вылизать ее киску. Сосать мой член и глотать мою сперму. Между нами не будет стыда, не будет пределов для разврата, который я покажу ей. И она будет наслаждаться каждой минутой.

Она откинула плечи назад и, не боясь, направилась ко мне. Ее груди подпрыгивали при каждом шаге, бедра покачивались, и я едва мог дышать. Когда она выгнула бровь в вызове, и у меня зачесались руки от желания перекинуть ее через колени и отшлепать ее дерзкую задницу.