Люди желтых плащей

Через пять минут ужин готов. На столе появляются тарелки с бутербродами в ассортименте: колбасные, сырные, с паштетом, шпротами, рыбой и даже красной икрой. Два наскоро поструганных салата из свежих овощей, хлеб, кола и бутылка вина.

Почти романтический ужин. Черт, беру свои слова обратно -- у этого бога явно нездоровое чувство юмора....

Садимся за стол и накидываемся на еду. Мы так голодны, что первые десять минут проходят в чавкающем молчании. Потом нашу трапезу прерывают звуки, исходящие снаружи.

Город очнулся от дневного сна и приступил к ночному бодрствованию.

21:30

Похоже, ужин окончен -- кусок в горло уже никому не лезет.

Мы слышим "прокаженных" повсюду. Они ворчат, скулят и скребутся. На дороге их десятки, может быть, сотни. Кто-то уже минут пять ходит во дворе -- или у меня разыгралось воображение? Потом что-то с силой врезается в наши ворота, и начинается ожесточенная потасовка. Вопли, визг, рычание, резкие шлепающие удары по голому телу.

Выскакиваем из-за стола и разбегаемся кто куда. Арт с Сашей приникают к заколоченным окнам, Женя, схватив дробовик, высовывается в коридор. Я включаю фонарик и совершаю обход дома. В комнатах порядок. Если во дворе кто-то и бродил, то теперь он ушел.

За столом остаются только Ева и Лилит.

– - Возвращайтесь за стол!
– - зовет нас Ева.
– - Чего забегали? Чему быть -- того не миновать.

Чуть подумав, решаю, что она права. Снова садимся за стол, однако оружие забираем с собой. Если в дом ворвутся, не хочу, чтобы нас застали врасплох.

В комнате воцаряется зловещая тишина, разбавляемая звуками жизнедеятельности "прокаженных". Мы сидим, как на иголках, невольно прислушиваясь к каждому шороху: не скрипнет ли калитка, не треснет ли шифер на крыше?

– - Ну, расскажите что-нибудь о себе!
– - нарушает общее безмолвие Ева.

Ей страшно, как и всем, но, в отличие от нас, она пытается отвлечься от своего страха, а не зацикливаться на нем. Не самая плохая стратегия.

– - Ладно, отбой тревоги, -- говорю пацанам.
– - Пора привыкать, что теперь так будет каждую ночь. Давайте выпьем, что ли.

– - Почему каждую ночь?
– - выкатывает глаза Саша.
– - Думаешь, везде так? А вы не думали, что это только здесь? Блин, Евка, -- в ее голосе проскакивают истеричные нотки, -- вот угораздило же нас с тобой приехать в этот Ростов!

Разливающий по бокалам вино Женя замирает с бутылкой в руках, мы с Артом недоуменно переглядываемся.

– - Не обращайте на нее внимание, -- отмахивается Ева.
– - Она дурочка.

– - Ой, умная заговорила! Слышь, Евик, щас по башке получишь.

Чокаемся и выпиваем. Тоста нет. Мы пьем для храбрости, а не для удовольствия.

– - А вы не местные, что ли?
– - спрашивает Арт.

В последующие десять минут узнаем, что девчонки из Шахт, в Ростов приехали учиться, обе поступили в ДГТУ на факультет менеджмента, а этот дом снимают у бабки, живущей по соседству. Теперь ясно, откуда участок в три сотки. Из всей троицы только Лилит коренная ростовчанка, но в ее историю наши новые знакомицы предпочитают не вдаваться. Она осталась сиротой -- это все, что нам нужно знать.

Потом приходит наш черед, и мы вкратце рассказываем о себе. Узнав, что отправились на поиски родных, девушки понимающе нам кивают. В их участливости сквозит плохо прикрытая радость от сознания того факта, что их семьи сейчас далеко отсюда, но я не склонен разделять их оптимизм. В отличие от Саши, я вовсе не уверен, что за пределами Ростова все спокойно.

Однако я не произношу этого в слух, и разговор переходит на другую тему. Я рассказываю о первых сутках после наступления апокалипсиса, о приключениях в "Супер-Арсенале" и добытом нами оружии, а так же о пойманном мальчишке-оборотне. Когда Арт в красках описывает опыт по определению болевого порога "прокаженных", Саша неприязненно морщит носик.

Бутылка почти опорожнена, и я чувствую дикую сонливость. Усталость наваливается на нас разом и едва не валит с ног. Сказывается недосып и стресс.

Увидев, что мы едва ворочаем языками, Ева решительно сворачивает посиделку и гонит нас спать. Мы так заболтались, что почти забыли о "прокаженных", толпами бродящих под нашими окнами. Только оказавшись в полутемной спальне (источником света здесь является единственная свеча на прикроватной тумбочке), мы вспоминаем, где находимся, и что находится за стенами дома.

Двуспальная кровать расстелена поперек -- так, чтобы могли улечься трое. Три подушки, три одеяла, а вот простыни нет. Да и зачем, спать все равно будем в одежде.

– - Располагайтесь, -- Ева не входит внутрь, остается в дверях.
– - Оружие в кровать возьмете?

– - Угадала, -- отвечаю.
– - А ты хотела, чтоб тебе отдали?

– - Да нужно оно мне сто лет! Я и стрелять-то не умею. Вы только это, смотрите, друг дружку не поубивайте.

Издаю смешок политеса.

– - Спасибо тебе. За все.

– - Да, пожалуйста! Ну, спокойно ночи. Сама поражаюсь, как глупо звучит, -- она хмыкает и закрывает дверь с другой стороны.

Мы остаемся в спальне втроем.

– - Прикольная девчонка, -- выносит вердикт Женя.

– - А подружка у нее еще прикольней, -- подбрасывает Арт, плюхаясь на кровать.

– - Да, но та вся такая манерная, а это живая, бойкая.

– - Даже слишком бойкая, -- говорю я и поворачиваюсь к Арту.
– - Чувак, твоя смена первая.

Арт недоуменно моргает:

– - Какая еще смена?

– - Караульная. Бери ружье и на пост.

Лицо Артема вытягивается, он недовольно качает головой -- типичные жест крайнего раздражения.

– - Макс, да я еле на ногах стою. Створки закрываются.

– - Не ебет. Пойди умойся, кофейку наверни. Через два часа разбудишь, я тебя сменю.

Арт неохотно встает, цокает языком:

– - Бля, не понимаю! На кой хуй это надо? За кем следить?

– - Арт, Макс прав, -- вступает Женя.
– - Вокруг нас такое творится, а мы дрыхнем? По-любому кто-то должен следить за домом.

– - И не только за домом, -- добавляю я.
– - За девочками нашими тоже последи.

– - А чо за ними следить?

Я открываю рот, чтобы ответить, но Арт отмахивается, хватает своей "Ремингтон" и, всем видом выражая неудовольствие, выходит из спальни.

Перед отходом ко сну пытаюсь вызвать по рации Михася. Как и ожидалось, тишина. В глубине души надеюсь, что заявленные компанией "Моторола" пятнадцать километров -- не рекламный ход. На всякий случай оставляю рацию включенной на тумбочке.