Магия жизни

Максур прокомментировал все, что я наблюдала сейчас:

– У пустыни свои правила. В черном не выжить под палящим солнцем. Пошли, я провожу тебя в кустики, а потом ты тоже переоденешься.

Я не стала спорить и сделала то, что от меня требовали, пока мужчина, отвернувшись, ждал. Пытаясь вырваться из плена кустов, я зацепилась своим огромным плащом за какую-то ветку, поэтому Карвишу таки пришлось меня спасать.

– Я же говорил, что носить тебя на руках может стать традицией. Ну или гарантией того, что мы хоть куда-то доберемся, – сказал он, дергая плащ и вынося меня на траву. Потом протянул сумку и сказал переодеваться в то, что я там найду. Открыв сумку, я нашла светлые легкие штаны и рубашку, а также длинную тунику, которую натянула поверх них. Выйдя на свет, и увидев, что в такой странный наряд здесь одеты все, я успокоилась. Райан, подойдя ко мне, накинул на меня еще и белый шарф, закрыв им голову и нижнюю часть лица.

Я оглянулась, пытаясь понять, на чем буду перемещаться верхом. Мне подвели одну из лошадей, которую распрягли из экипажа.

– Я не знала, что лошади могут выживать в пустыне.

– Ты многого не знаешь. Это специальная порода, они могут долго обходиться без воды и стойко переносят высокие температуры, – сказал Максур.

Его не портил белый балахон – каким-то образом даже в этой хламиде он умудрялся выглядеть мужественно. Оглядевшись вокруг, я заметила несколько пока неприкрытых торсов мужчин, которые переодевались в светлый наряд. Мазнув взглядом по их мускулистым телам, я вспомнила Трокс и мой обморок на полигоне. Сейчас меня это зрелище не волновало, вид неодетых мужчин не вызывал во мне никаких эмоций. А вот перспектива брести по пустыне пугала. Так захотелось напомнить, что я – не особая лошадь Карвишей, а потому не терплю жажду и жару.

– Маргарита! – кажется, Карвиш все же заметил мое замешательство. – Я обеспечу твою безопасность, верь мне. И не стоит глазеть на моих солдат, иначе мне придется убить их.

Я не поняла, шутил ли он, но на всякий случай отвела глаза.

– Макс, зачем ты пугаешь Маргариту, – встрял в наш разговор Райан, и обратился уже ко мне: – Он не убьет, не переживай. Просто кастрирует на всякий случай.

***

Обновленная версия нашего отряда выдвинулась на рассвете. Карету оставили, а лошадей распрягли и взяли с собой, нагрузив поклажей. Корда тоже ехала на серой кобыле из экипажной четверки. Женщина была очень молчалива, но постоянно выражала заботу по отношению к братьям. Принесла им какой-то напиток из своей седельной сумки, что-то сказала, и братья выпили его без пререканий. Все члены нашего отряда разговаривали между собой на ширтадском и только иногда, видимо из жалости ко мне, переходили на всеобщий.

Первые рассветные лучи громко намекнули на то, что нас ждет. Максур обещал, что весь путь займет сутки, однако восходящее солнце открыло мне весьма удручающий пейзаж, который по ощущениям был способен растянуть сутки на год мучений. Трава и мелкие кустики исчезли и в итоге копыта моего коня ступили на белый песок пустыни Талахи.

К полудню, куда ни посмотри, кругом был только слепящий пустынный пейзаж, было душно, жар шел отовсюду: с неба, из-под ног, из кипящего воздуха, который словно погружал тебя в раскаленную лаву. Я обратилась к Райану, спросив, почему они не охладят воздух магией, не сделают прохладный ветерок, не наколдуют зиму, в конце концов. Мужчина только усмехнулся и сказал, что пустыня защищена от магических воздействий. Здесь человек выживает один на один с природой.

Еще через час один из всадников начал показывать пальцем на запад и что-то быстро говорить на своем непонятном языке. Я была уверена, что различила ругательства в ответной тираде Максура. Слова непонятны, но выражение и интонация не позволяли думать иначе. Карвиш злился и это пугало. Наш отряд остановился, а я попыталась рассмотреть, на что указывал мужчина. Мне кругом виделось и осязалось только одно – раскаленный пустынный воздух. Однако Райан, подъехав ко мне, разъяснил нашу проблему:

– Приближается песчаная буря. Нам надо приготовиться.

Мы слезли с лошадей, соединив и связав их поводья. Морды животных укутали в лёгкую ткань, которая проводила воздух, но лишала возможности видеть и хоть как-то предохраняла от песка. Ландшафт не предоставлял никакого выбора: рядом был только один бархан, мы расположились рядом с ним. Достали из сумок большие куски ткани, которыми прикрылись, улегшись с подветренной стороны. Максур и Райан положили меня и Корду между собой, натянув ткань над нами. Мне было душно, пот катился градом. Я почти жалела, что действительно не бросилась в воду вместо того, чтобы отправиться в это опасное путешествие.

Буря накрыла внезапно, показав, что до этого все было очень неплохо. Максур притянул меня к себе, накрыв мою голову и не давая песку никакого шанса. Я чувствовала, как ткань над нами становится тяжелой и тряслась от ужаса. В какой-то момент меня накрыло такой дикой паникой, что стало тяжело дышать. Я поняла, что сейчас натворю глупостей, поэтому, пересилив себя, попыталась успокоиться. Закрыв глаза, я вдруг увидела знакомый образ черного волка в лесу, который скулил, рычал, рвал когтями травяной настил и кору деревьев. Я настолько увлеклась этим зрелищем, что забыла про бурю. Чувствуя тоску зверя, моя душа рвалась к нему. В его глухом рыке как будто слышалось обещание, что найдет. Картина была настолько реальна, что я почувствовала лесную свежесть, до меня долетел запах хвои, малины и листвы.

Внезапно меня дернуло и вырвало из транса. Буря закончилась и мужчины откапывали нас из-под песка. Как только мы вылезли, Максур в ярости схватил меня за плечи:

– Что это было? О ком ты думала? Я чувствовал его и твою тоску! – мужчина тряс меня, крича в лицо:

– Не смей, ты моя! Поняла?

– Ты был так уверен в своем праве и правоте, что даже не попытался ничего обо мне узнать, – ответила я. Удивительное спокойствие снизошло на меня. Мужчина был в бешенстве, его серые глаза горели из-под каштановых волос, мокрых от пота и прилипших к лицу, а пухлые губы искривили рот в досаде.

Вдруг он резко притянул меня к себе и впился губами в мой рот. Отпустив мои плечи, он ухватил меня за голову, притягивая ее и углубляя поцелуй. Я била его кулаками, но Карвиш как будто не чувствовал моих ударов. Отпустил он меня так же резко, посмотрев еще раз в глаза и сказав уже более спокойно:

– До нашей свадьбы ты официально под опекой рода Карвишей. Никто не смеет прикасаться к тебе. Даже во сне! Запомни это!

После этого мужчина отпустил меня и пошел к остальным.

Буря лишила нас двух коней, которые задохнулись под толщей песка. Люди пострадали незначительно, так что скоро мы смогли продолжить свой путь. Перед тем, как оседлать своего коня, ко мне подошла Корда и тихо сказала:

– Максур не так плох, как вам сейчас кажется, айса Маргарита. Его душа стонет и жаждет любви. Магия делает его жизненную ношу очень тяжелой. Он многое видит, многое знает, а сделать себя счастливым не может. Возможно, судьба дала ему вас для того, чтобы он смог успокоить свое сердце.

Я не стала спорить с женщиной, которая явно воспринимала Карвишей как своих сыновей. Да и по своей сути я никому никогда не желала зла. Просто я не понимала, почему свои страдания Карвиш должен преодолевать за счет моих. Пусть Максур будет счастлив. Только если при этом мне не придется быть его женой, ложиться с ним в постель и рожать ему детей.

14

К вечеру жара отступила, кони пошли бодрее, даже я выпрямилась в седле, перестав напоминать подтаявшее мороженое. Я не уставала удивляться стойкости Корды, из стали она сделана, что ли? Уж на что я тоже не избалована комфортными условиями, и последние четыре года мы с мамой толком нигде не задерживались, постоянно переезжая, но, чтобы выдерживать вот такое пекло, – и в прямом и переносном смысле – нет, к такому меня жизнь не готовила.