Мальчик с Великой Миссисипи

Сэмми так спешил, что даже не остановился у витрины кондитерского магазина Мак-Даниеля, где в стеклянных банках лежали всевозможные конфеты.

Ему хотелось поскорее взглянуть на Миссисипи и убедиться, что она по-прежнему огромная и красивая и все так же притягивает к себе.

— Да, — прошептал он, — она еще больше, чем я думал.

Раздался вой пароходной сирены. Он заставил мальчика вздрогнуть от волнения.

По реке шел большой пароход. Сэмми с восторгом смотрел на клубы дыма, вырывавшиеся из его труб. Вот бы поплавать в таком дворце!

«Когда вырасту, я обязательно буду лоцманом»,—подумал Сэмми.

Эта мысль уже не раз приходила ему в голову.

«Быть лоцманом лучше, чем быть королем!» — окончательно решил он.

Он не мог выразить словами то чувство, которое охватывало его при виде великой Миссисипи, по которой вверх и вниз по течению плыло несметное количество больших и малых судов.

Он радовался тому, что снова дома, что стоит на берегу своей любимой реки.

Глава 13. ТЯЖЕЛЫЕ ДНИ И СЧАСТЛИВЫЕ ДНИ

Однажды Сэмми видел, как мама шила из разноцветных лоскутков стеганое одеяло. Он спросил, почему к темным кускам материи мама пришивает светлые.

— Одеяло будет красивее, потому что на фоне темной ткани светлая кажется еще ярче,—объяснила мама.

Сэмми пришло в голову, что дни тоже бывают светлые и радостные или ненастные и печальные. Счастливых дней, конечно, больше, но иногда тянутся безрадостные, однообразные дни.

Когда Сэмми было девять лет, в семье Клеменсов наступили тяжелые времена.

Отец пытался выручить из беды своего друга, который задолжал большую сумму денег. Этот человек выдал вексель, на котором отец поставил свою подпись, то есть поручился за него. Это означало, что с отца взыщут все деньги, если его друг не сможет их заплатить.

В те дни многие люди испытывали большие денежные затруднения, и друг отца не достал денег для оплаты своего векселя. Его объявили банкротом, и отец должен был платить деньги за него.

Но денег у Клеменсов не было. Им пришлось продать все свое имущество: дом, в котором они жили, контору, мебель и даже Дженни, девушку-негритянку.

Тяжелее всего было расставаться с Дженни. Негритянка рыдала. Отец, мать и дети горько плакали.

Но Клеменсы не принадлежали к числу людей, которые предаются отчаянию и сидят сложа руки. Они много работали, каждый делал что мог. Отец трудился с утра до ночи, и в скором времени ему удалось приобрести небольшую контору на набережной.

Они сняли новый дом, но маме пришлось устроить пансион: она сдавала жильцам комнаты и готовила им еду.

Орион уехал в Сент-Луис и устроился на работу в типографию. Часть заработанных денег он каждую неделю отсылал маме.

Памела давала уроки музыки.

Им жилось неплохо, но вдруг тяжело заболел Бенджемин. Через несколько дней он умер.

С новым несчастьем в дом вошла непривычная тишина: мама уже не смеялась с утра до вечера, как в былые дни, а отец стал совсем угрюмым.

Но время шло, и Клеменсы постепенно приходили в себя. Упорный труд облегчил их страдания и помог перенести все невзгоды.

— Скоро будем строить новый дом,—сказал отец маме.— На Хил-стрит есть чудесное место.

— Дом будет двухэтажный? — спросила Памела.

Отец ответил утвердительно.

Сэмми был в восторге. Он еще никогда не жил в большом, новом доме да еще с лестницей. До сих пор они жили только в деревянных зданиях.

«Мне нравится запах свежеобструганных досок,—думал он. — Мне нравится стук молотка и запах извести, а самое главное — из окон нового дома будет видна вся Миссисипи».

Глава 14. НОВАЯ СОСЕДКА

Дом Клеменсов был готов.

В день переезда Сэмми так волновался, что ничего не мог делать.

— Что ты носишься по комнатам, как недорезанный петух! — рассердилась на него мама, когда он чуть не выбил у нее из рук поднос с тарелками.—Ступай во двор, не путайся здесь под ногами!

Сэмми вышел из дому. Через минуту он уже взобрался на верхушку большого дерева, которое росло в двух шагах от крыльца, и уселся там, как король на троне.

Отсюда хорошо был виден дом на другой стороне улицы.

Вот дверь дома отворилась, и на пороге появилась маленькая девочка. Она казалась очень хорошенькой в своем нарядном плиссированном фартучке, с длинными черными локонами.

Девочка огляделась по сторонам, увидела на дереве лохматого Сэмми и громко рассмеялась.

— Ой, какая птица сидит на дереве! Рыжая птица! Рыжая птица! — закричала она.

— Сама ты птица! Черная, как ворона! — рассердился Сэмми,—И каркаешь ты, как ворона! Ворона! Ворона!

Между прочим, Сэмми считал ворон очень красивыми птицами. У них такие сильные крылья, блестящие перья, и вообще они смелые и забавные.

Девочка подошла поближе к забору и принялась разглядывать Сэмми.

— А рыжие птицы хуже черных ворон,—заявила она.

Сэмми раскачал ветку дерева, на которой сидел, и сказал:

— А у меня есть амулет от ведьм. И я знаю, где по ночам пляшут домовые. А еще я знаю много страшных рассказов о призраках. И у моего дяди Джона есть негритянка, старше которой нет никого в целом мире. Вот!

— И все ты врешь! — ответила девочка. — Но все равно, иди сюда. У меня есть коробочка с мятными лепешками. В ней семь штук. Если хочешь, возьми одну штучку.

Сэмми спустился на землю.

— Меня зовут Сэмми Клеменс, — сказал он девочке. — А тебя как?

— Лаура Хокинс, — ответила она и протянула Сэмми полосатую коробочку: — На, бери!

— Пойдем к реке, — предложил Сэкми. — Я, когда вырасту, буду лоцманом. А ты кем?

— Учительницей, — ответила Лаура. — А может быть, женой священника.

— А еще я буду клоуном,—продолжал Сэмми, который несколько раз был в плавучем цирке.—Я буду лоцманом на пароходе, а в свободное время — клоуном в цирке.

Они прошли мимо полуразвалившейся хижины, которая стояла возле самой реки.