Малиновка поёт лишь о любви...

Она надула розовые губки и только что не топнула ногой, но потом опять заулыбалась:

– Но ты ведь граф Босвел, - сказала она, смакуя его титул. – Зачем нам слушать этих замшелых стариканов в рясах? Пусть…

– Замолчи! – он стремительно шагнул к ней и зажал ей рот ладонью. – Никогда не произноси таких слов, даже если тебе кажется, что никто кроме меня не слышит! Инквизиция не шутит.

Золотистые брови вопросительно поднялись, но Дьюлла даже не сделала попытки освободиться. Наоборот, она приникла к Рику всем телом, а его ладонь ощутила быстрое и горячее прикосновение проворного язычка.

С проклятием Рик отдернул руку и отшатнулся:

– Что это ты творишь, Дьюлла!

– Не знаю, - смотрела она на него невинно. – Но мне так хочется. И еще мне очень хочется целовать тебя не только здесь и здесь, - она коснулась тонкими пальцами своих щек, - но и здесь…

Не сводя с него глаз, он дотронулась до своих губ, потом коснулась шеи:

– И здесь…

Остолбенев, Рик следил за ее движениями, как завороженный. Эта девчонка еще читала, спотыкаясь, и писала с ошибками, но ей было прекрасно известно, как свести мужчину с ума! Чертовка в облике ангела! Как же она его мучила, жестокая!

– А еще мне хочется поцеловать твою грудь, - закончила она, горя глазами. – А тебе хочется поцеловать мою? Когда я касаюсь ее, то всегда представляю, что это делаешь ты, и тогда у меня все сжимается в…

– Стой! – крикнул Рик исступленно, и Дьюлла удивленно замолчала, хлопая ресницами.

Он едва стоял на ногах, а его член уже готов был выстрелить, даже не почувствовав рядом женского тела.

– Мне… надо уйти, - Рик пошел к двери, сделав большой крюк, чтобы не приближаться к Дьюлле ближе, чем на пять шагов.

Она сердито повернулась за ним, явно не понимая, почему он так себя ведет.

– Но ты сказал, у тебя никаких дел на сегодня, - напомнила она, когда он уже добежал до порога.

– Есть! Срочные! – он выскочил из комнаты и помчался в свою комнату, молясь, чтобы никто из слуг не попался навстречу.

Лишь заперев за собой дверь, он смог дать выход раздиравшим его чувствам. Ругаясь сквозь зубы, зажмурив глаза, он раз за разом ударял кулаком в стену, разбив в кровь костяшки пальцев. Но даже боль была слабым средством против того адского пламени, в которое ввергла его кокетка. Столько лет он жил в своем одиночестве и уже смирился с ним, и вдруг – такое испытание. Надменная Стелла-Гертруда не причиняла ему таких страданий, как эта пташка-малиновка, уверявшая, что любит его больше всех на свете. Ах, эта Дьюлла… Сама любовь, сама насмешливость – зачем ей нужно было истязать его так жестоко?

А вдруг… Рик вскинул голову, уставившись в стену невидящим взглядом. Ведь бросил же дядя короля вызов Святому Папе, когда влюбился. Разве для любви нужны законы? Какие законы могут быть в лесу – у птиц, зверей… И что такое человек, если не животное?.. Несколько безумных секунд Рик переживал восторг и упоение от одной мысли, что может получить Дьюллу. Ведь он и правда любит ее, а она – его. Она говорит, что любит…

Но следом за восторгом пришло разочарование, и горечь, и стыд. Разве можно верить малиновке, которая доверчиво спорхнула к тебе, чтобы угоститься зернами? Разве можно сжать пальцы, чтобы ее поймать? Малиновка сама не знает, чем рискует, садясь на чужую ладонь. Поэтому он, Рик, должен позаботиться о пташке. Даже если пташка будет против такой заботы.

20. Нежданные гости

Несколько дней Рик усиленно избегал встреч с Дьюллой, а когда им приходилось столкнуть на лестнице или в коридоре, старался не замечать ее удивленного и встревоженного взгляда, и отговаривался делами.

На третий день странной игры, когда он, уклоняясь от встречи с кузиной, хотел запереться в кабинете, к нему обратился мажордом – всегда степенный, но на этот раз запыхавшийся, потому что ему пришлось пробежаться по коридору прежде, чем милорд захлопнет двери кабинета.

– Прошу прощения, но там дама… - еле выговорил мажордом. – Леди там во дворе…

– Отдышись, - велел Рик.

После десятка глубоких вздохов и выдохов, слуга, наконец, смог поведать связно – к замку явились две дамы, обе в слезах, и обе требуют хозяина.

Сначала Рик подумал, что Дьюлла снова учудила какую-нибудь шутку, но мажордом заверил его, что дамы незнакомые, и попросил побыстрее спуститься.

– Дамы хорошенькие? – спросил Рик, сбегая по ступеням.

Мажордома шокировал его вопрос.

– Не мне судить о внешности благородных леди, - ответил слуга осторожно, а Рик подумал, что общение с Дьюллой не прошло для него бесследно – вот и он уже стал небрежен к вопросам этикета.

– Что случилось? – спросил он, выходя во двор.

– Милорд Босвелл!
– к нему тут же бросилась нарядно одетая девушка, которую он явно видел впервые в жизни. – Прошу вас, не откажите даме, попавшей в беду! Моя карета!.. Ах, моя карета!.. – девушка разразилась истерическим смехом, потом заплакала, а потом лишилась чувств, повалившись на Рика, так что тому только и оставалось, что подхватить девушку.

– Это леди Надин Броаз, - затараторила подскочившая к нему вторая дама – одетая не так пышно, как первая. – А я – ее камеристка, Несс Вилл, к вашим услугам! Мы ехали в Лион, но карета сломалась, и нам пришлось…

– Помолчите, - оборвал ее Рик, подхватывая безжизненное тело леди Броаз под плечи и колени. – Сначала надо позаботиться о вашей хозяйке, объясняться будете потом.

Он кивнул, приказывая слугам распахнуть двери, и внес леди Броаз в замок.

– Надо положить ее в комнате для гостей, - распоряжался Рик на ходу, - и позовите лекаря.

Он опустил девушку в постель, на мягкие перины, пока служанка опускала штору, чтобы гостью не беспокоил прямой солнечный свет. Леди Броаз застонала, ресницы ее медленно поднялись, и взгляд затуманившихся глаз устремился на Рика:

– Ах, вы так добры… - прошептала она.

Ладонь ее легла Рику на плечо, и он сразу отстранился – чужое прикосновение показалось ему неприятным.

Камеристка леди Броаз застыла поодаль с глупым выражением на миловидном личике.

– Позаботьтесь о своей госпоже, госпожа Вилл, - сказал Рик, - а я прослежу, чтобы лекарь приехал как можно быстрее.

– Вы очень добры, милорд, - сказала камеристка, торопливо кланяясь. – Благодарим вас, милорд.

Не успел Рик дойти до конца коридора, как услышал, что кто-то завет его по имени – шепотом, из-за угла. Конечно же, это была Дьюлла. Она спряталась в портике – бледная, испуганная, и сразу напомнила Рику первые дни их знакомства. Тогда Дьюлла тоже шарахалась в страхе ото всех.

– Что это тебе вздумалось прятаться? – спросил Рик, подходя ближе.

– Кто эта дама, которую ты нес на руках? – спросила она, бледнея еще сильнее.