Мальтийское Эхо
Шрифт:
– О, нет! Все рассказы оставим "на потом". В усадьбе наговоримся вдоволь!
– замахала руками Верочка.
– И тебе пора собираться.
– Да, конечно.
– Давай пока ты будешь звонить на телефон Андрея Петровича. Сегодня два звонка: когда доберешься до Катании, точнее до аэропорта, и когда сядешь в самолет. А завтра утром из Флоренции.
– А можно я напишу тебе письмо на планшет. Я хочу вновь попробовать писать. Письмо - эссе о моих впечатлениях.
– Хорошо. О Флоренции и Венеции я прочту с удовольствием.
– Вам, Ирина, будет что
– Да?
– Иришка посмотрела на него удивленно.
– Да, у меня внутри "Ухо Дионисия". Оно нашептало. Так назвал этот грот, где вы были, Караваджо. И за внешний вид, и за звучание в нем. Дионисий подслушивал разговоры людей, заключённых в этой пещере, - ответил мужчина.
И добавил:
– Я тоже отмечаю, что вы, Иришка, изменились...
– Андрей подобрал слова, - В усадьбе вы показались мне немножко... "синим чулком"...
– А сейчас?
– Сейчас... голубыми "волнительными" колготками, - рассмеялся мужчина.
– Вы это о чем?
– спросила Верочка.
– Секрет, - ответил мужчина.
– Все. Пора, - сказала Вера Яновна.
Сестры обнялись и расцеловались на прощание. Андрей Петрович тоже приобнял Иришку и трижды поцеловал в щеки.
– Счастливой поездки и удачи!
– сказал он.
– И вам удачи!
– ответила девушка.
Она ушла, а Верочка и Андрей сели в машину и отправились в Ното.
В 17:30 они были у цели. Проехав 200 метров вдоль кипарисовой аллеи, им удалось в тени припарковать машину. Аллея заканчивалась небольшой площадью.
– Ты всю дорогу сюда читал путеводитель. Рассказывай, только кратко, если... сможешь.
– Один из древнейших городов Великой Греции. После сильного землетрясения в 1693 г. был восстановлен. Отстройка в стиле барокко и Ното - лучший из образцов сицилийского барокко.
– Подожди, пожалуйста. Ты так часто упоминаешь барокко, что...
– Я и готику люблю. Только на Сицилии ее мало.
– Я хочу пить, давай купим воды и присядем, - предложила женщина.
– Зачем нам сидеть? Попьем по дороге.
– Нет, я должна уже поговорить... обсудить вопрос твоей зарплаты. Я все откладывала...
– Чушь! Не хочу об этом говорить.
– Так я и знала. Ты что, такой богач? Платишь все время в кафе, ресторанах...
– Ваша контора оплатила мне проезд и проживание, а я просто путешествую, развлекаюсь.
– Как прошлой ночью в катакомбах? Ничего себе развлечение!
– Ну, допустим, часть ночи была прекрасной!
– улыбнулся мужчина.
– Подожди. Я не люблю путать дела и личную жизнь.
– Так у нас переплетены. Кроме всего прочего я недавно продал машину, как-то стала не нужна. Живу в 15 минутах ходьбы от университета.
– И не жалеешь? Водители со стажем - автомобильные наркоманы.
– Если честно - жалею.
– Ну, вот и купишь в Питере новую машину!
У Андрея Петровича приподнялись брови.
– Я что, за 10 дней заработал денег на машину?
– Разумеется. Думаю, по 20 тысяч евро мы
получим гонораром. И это помимо собственно денег по гранту. Но по гранту премия только в конце декабря. И большая сумма. А если найдем Укладку, то... Но об этом нельзя загадывать.Мужчина задумчиво смотрел в сторону Королевских ворот Порта-Реале. Вера Яновна продолжила:
– По возвращению в Питер я доложу о результатах командировки. Но главный доклад не в институте. Там я и слова не скажу о Пергаменте. Мне нужно будет встретиться с А.В. Деевым. Наедине. Это очень умный, благородный и интеллигентный человек.
– Извини, что перебиваю. Но мне кажется, что и Иришке нужно...
– Выслушай до конца. Естественно, что я не обижу сестренку. Ей, как и нам, 20. Сейчас в усадьбе музей, но теперешний мэр собирается его закрыть, усадьбу забрать. Выкупить я ее не могу. Но я уже просила того же Деева через Министерство культуры помочь организовать в усадьбе пансионат для творческой интеллигенции Петербурга. Он обещал посодействовать. Будет у Иришки работа и зарплата. Свой гонорар и премию я отдам на обустройство пансионата. Флигель уже сейчас строю. Если дело "выгорит", и тебе там, в усадьбе, найдем работу.
– Я подумаю, - сказал Андрей серьезно, - Пергамент ты отдашь Дееву?
– Обязательно. Он его должен будет, наверное, вернуть Ордену. Или хотя бы показать Папе и великому магистру. Кстати, - она улыбнулась, - рассказ о британце и то, что удалось выведать у него кучу информации понравится Дееву. Ему будет чем "козырнуть" в Ордене! И свои планы, точнее наши с тобой планы о поиске Укладки, я тоже ему позже изложу. Но очень кратко. И вообще, нужно остыть и хорошо подумать...
Она посмотрела с любовью на мужчину.
– Непременно расскажу Александру Владимировичу о тебе. О твоем Даре Видеть. О том, что вы с Иришкой рисковали. Да и я тоже. Но без подробностей!
– Про сов не надо говорить!
– нахмурился Андрей.
– Хорошо, как-нибудь обойдусь, - ответила Вера.
– Пойдем, мой дорогой.
Путешественники прошли ворота и очутились на главной улице, проспекте Vittorio Emanuele.
– Смотри, Верочка, сразу направо улица Архимеда.
– Это который что-то сказал про тело?
– прищурилась женщина.
– Погруженное в воду, - наставительно поправил доцент.
Настроение прекрасное! Городок великолепен! Они шли вдоль проспекта по правой стороне и любовались церквями и дворцами, коих было во множестве. Целью Андрея был кафедральный собор Сан-Николо. При восстановлении Ното был использован туф, который после многих лет пребывания на солнце, приобрел где-то горчичный, а где-то золотистый цвет, отчего сама "архитектура приобретает, с одной стороны, искрометность и торжественность, а с другой - драматичную игру света и тени".