Манул

По сигналу рожка сеча началась. Внезапно вспыхнувшая в глазах вояк ненависть, решимость, с которой они убивали друг друга, до дрожи в коленках испугала мальчишку.

А когда его ранили в первый раз, пришло четкое осознание всей тяжести и безысходности положения. Дурацкая секира больше мешала, нежели помогала, и парнишка быстро избавился от оружия, принявшись загнанным зайцем метаться по полю.

Однако убегать было некуда. Лишь победителю будет позволено выйти из этой западни. На его окрики, мольбы стража попросту не реагировала. Зато реагировал господин Ульс, сидящий на передних рядах.

Заметив его торжествующий взгляд, Май побелел от гнева. Не страх, но уже злость руководила его затухающим сознанием. Невольно вспомнилось искаженное ужасом лицо дурачка-Плаксы, беспомощного перед жестоким ублюдком, возомнившим себя божком местного разлива.

Сам не осознавая, что он делает, парень ринулся обратно, в сгущающиеся над дерущимися клубы пыли. Пыль-то его и спасла. Укрыла от пытливых глаз нетерпеливой публики, охочей до зрелищ. Надежно скрытый, парень позволил себе вольность — выпустил когти, ринувшись на врага. Для оружия он был слишком слаб, но верные когти оборотня никогда его не подводили. Спасли его и тогда.

Не помня себя, он дрался с отчаянием безумного, вспарывая подворачивающимся под руку воякам животы, налетая со спины и вгрызаясь зубами в шею. В этому ему, помимо собственных когтей помогла старенькая, изъеденная ржавчиной шашка, которую он успел выбить из рук одного убитого им наемника.

Он и сам не заметил, как стал упиваться боем, вернее резней. Запах крови будоражил кровь, вид бледно-розовых кишок ласкал взгляд. И под этой эйфорией ему уже не было дела до собственных ран, до усталости.

Остановился Май только тогда, когда один из воинов ударил его по голове, заставив повалиться на песок. Тогда-то ему пришлось вспомнить, где он и кто.

Выронив окровавленную шашку, он мешком повалился в пыль.

Победитель пнул мальчишку в живот, заставив перевернуться. Май, надрывно захрипев, упал на спину, запрокинув голову. Над ним стоял мужчина. Простой человек. Необычайно сильный, он усмехался, скаля зубы.

В его руке блестело древко копья. Им-то этот вояка и воспользовался. Но, если в прошлый раз удар он получил древком, то сейчас его шею должен был пригвоздить к земле наконечник копья. Острый, с рваными краями, он выглядел до омерзения притягательно, приковав все внимание Мая.

Он успел пронестись к самой шее, да так и застыл, словно бы в нерешительности. Затем, вообще исчез. Исчез вместе с воином. Вместо них на горизонте вырисовался мужчина. Красивый блондин, вид которого портил только жуткий шрам. Май прищурился, силясь вспомнить, где же он видел его. За ним шел еще один важный господин, украдкой оглядываясь по сторонам.

— Итак, господин Ульс, что же я вижу? — Дорский усмехнулся, пристально рассматривая Мая. — На лицо явное нарушение…

— Ваше высокоблагородие? — Ульс смотрел не на Дорского, но на мужчину шедшего сзади. — Я всего лишь наказывал виновного, ясно! Вы и сами видели с утра! В конце концов, это мои подчиненные…

— Вот, значит, как вы устав трактуете, Ульс, — мужчина шедший позади Жориха вздохнул. — Признаться, Дорский, я до последнего не верил, что подобное происходит в нашей армии. Но то, что я увидел лично…

— Как видите, решение батюшки-царя было очень полезным для нас. Из-за повальной коррупции мы оставались слепы к реальному положению дел. Ведь капитан Ульс отнюдь не единственный, кто откровенно превышает свои полномочия. Детально я описал это в своем отчете, - вмешался Дорский.

— Да, я его видел, — кивнул мужчина важно. — Хорошо, что я смог воочию убедиться во всем. Капитан десятого отряда, ваш чин, все привилегии и звания будут аннулированы сегодня же. Так же, отныне вам запрещается занимать в армии любые управленческие должности. Соответствующие записи писарь затвердит. Завтра на рассвете состоится официальная часть трибунала. Советую вам морально, и физически подготовится. На это все.

С этими словами важный человек поспешил удалиться прочь, оставив Дорского и бывшего командира Ульса наедине с мальчишкой.

— Что, теперь доволен? — зло выплюнул Ульс. Лицо исказилось гримасой гнева и отвращения. — Из-за какой-то падали подставил меня! Ну, погоди, не долго тебе править этой шарашкиной конторой осталось. Ты не бессмертен, помни об этом!

С этими словами командир от души пнул рекрута, уйдя прочь. Дорский же, проследив за его уходом, склонился над полубесчувственным парнишкой, провел рукой по спутанным, заляпанным кровью колтунам, обвел пальцем контур растрескавшихся губ.

— Дайте хоть умереть спокойно, — прохрипел парнишка тем временем.

— Разве пристало оборотню так говорить? — Дорский хитро прищурился, следя за тем как быстро «возвратился с того света» мальчонка. — Да, я знаю, кто ты и я не буду тебя выдавать.

— Почему? — только и смог прошептать пораженный мальчишка.

— Нравишься ты мне, — Дорский подхватил рекрута на руки, зашагав прочь с арены. — Так что будь добр, пока не утолишь мой интерес, не смей умирать.

— Да я сам тебя убью, — злобно рыкнул мальчонка, оскалив моментально удлинившиеся клыки.

— Придет время — убьешь. А пока я развлекусь с тобой всласть, — оборвал его Дорский.

***

Губы Мая тронула невольная усмешка. Вот уж чего он точно не ожидал, так это вновь попасть в бездну, именуемый гладиаторскими ямами. Впрочем, он уже был не просто запуганным мальчишкой, но настоящим воином, имевшим за плечами не одну битву. Потому предстоящее погружение в ад оборотня не страшило. Волновало лишь то, сдержит ли Добрик свое обещание, и не вспомнит ли часом господин Ульс своего бывшего рекрута, послужившего причиной раскрытию целой сети коррупционеров и продажных военачальников.

— Эй, пацан, твой выход! — вывел оборотня из размышлений окрик ведущего.

— Иду, — крикнул ему манул.

— Готов? — ведущий тут же подскочил к Маю, подозрительно косясь на грабли. — Может, вам оружие выдать?

— Давай, — оборотень двинулся вперед. Все же, на мощность изрядно поношенного древка он не мог положиться, решив перестраховаться.

За Маем поспешил и ведущий, на ходу всучив манулу старенькую шашку. Ему-то уж точно было все равно, кто выживет, а кто умрет в предстоящей резне. Его заботой было вовремя дать сигнал, и следить, чтобы гостям не надоела кровавя забава.

Комментарий к Глава 27 Манул в гладиаторской яме

Канцлер - высший гражданский чин. В моей истории является в облике эдакого “постоянного ревизора”.

========== Глава 28 Манул и Каркаданн ==========

— Ну что, далеко собрались, господа хорошие? — вежливо поинтересовался господин Ульс у застывших прямо перед ним беглецов. Слегка сутулый пацаненыш по-звериному оскалился, явно намереваясь, напасть. Непоправимое все же не случилось. Миловидная краснощекая девица тут же остановила его, взяв за руку. Стоящий сзади великан вообще не подавал признаков жизни, словно бы вообще думал о чем-то своем, и все произошедшее ему было до одного места.