Мария-Эстелла, или Призраки из прошлого

Элоиза помолчала немного, а потом вдруг неожиданно для себя самой улыбнулась.

— Договорились.

— Пойдемте, проводим вас в комнаты, — он поднялся и потянул за рукав Лодовико.

— Да-да, пошли, — тот согласился и встал.

— Я что, по-вашему, заблужусь?

— Нет, но мы вас все равно проводим. Поднимайтесь. Уже вон за окном светлеет, спать пора.

Они неспешно дошли до дверей в ее покои. Элоиза отперла дверь, Марни её придержал, пропуская хозяйку внутрь. Зашел следом, кивнул Лодовико, тот тоже зашел.

— Спокойной ночи, господа. Спасибо за компанию и за поддержку тоже спасибо, — она слегка улыбнулась и выразительно посмотрела на дверь.

— Элоиза, вы уверены, что сейчас не нужно сидеть с вами рядом и держать за руку?

— Совершенно уверена. И да, кстати, чуть не забыла. Про Марко. Кто такая Мария-Эстелла?

— Понятия не имею, — Марни прищурился, задумался. — Но мы поищем, спасибо. Ладно, раз вы говорите, что уже все хорошо, идемте спать, — он поцеловал ей руку, подмигнул Лодовико и они вышли.

А Элоиза легла спать и в первый раз за эти последние несколько дней спала спокойно и без сновидений.

* 19 *

Утром Элоиза проснулась сама, без будильника и удивилась — как-то слишком ярко было в спальне. А сколько времени, кстати? Она взяла телефон, взглянула на него и похолодела — начало первого. Скоро обед. А она должна была быть в кабинете с утра. Это до чего она дошла, что забыла вечером включить будильник! Или… или она его все-таки включила?

Для начала она позвонила в свою приемную брату Франциску. И с удивлением узнала, что «монсеньор Марни утром предупредил, что вам нездоровится, и вы будете ближе к обеду».

Тогда она позвонила Марни.

— Монсеньор, добрый день, — и уже была готова рваться в бой и что-нибудь выяснять, но он продолжил сам.

— Элоиза, добрый день. Рад вас слышать. Вы уже простили нас за выключенный будильник?

— Так это вы? — она даже задохнулась от возмущения.

— Пока мы с вами разговаривали у вас в прихожей, Лодовико выключил будильник в вашем телефоне. Мне показалось, что вам необходимо выспаться, а потом уже идти работать.

— Спасибо, конечно, но в этом не было необходимости.

— А об этом уже позвольте судить мне самому. Но вы хотя бы спали?

Она выдохнула и немного успокоилась. Всё равно уже всё есть так, как оно есть.

— Да, я спала. Очень хорошо. Спасибо за вчерашний разговор, он, кажется, чем-то помог.

— Всегда к вашим услугам, если нужно поговорить. Или не только поговорить.

— Спасибо, буду иметь это в виду. До свидания.

— Буду рад услышать вас еще, звоните.

* 20 *

Оказалось, что с утра ничего не случилось, ее отсутствие не повлекло за собой никаких проблем, а с текущими делами она в любом случае успевала разобраться до вечера. Так, в принципе, и получилось. Разобралась, тихо-мирно закончила работу и отправилась в косметический салон — на регулярные процедуры. Опять же, внимание к себе должно было избавить от последних остатков депрессии.

Во вторник Элоиза уже по привычке хотела тихонечко отсидеться в кабинете, но не вышло. Сначала с утра возникло незапланированное совещание у искусствоведов, опять по поводу новых покупок. Потом юристам понадобилась ее консультация. А потом кардинал пригласил доложить о результатах ее собственной работы.

Что ж, собрала папки и пошла. Голова соображала неплохо, разные разности не тревожили, отчего бы не поговорить с адекватным начальством об интересной работе?

Поговорили, выпили кофе, по ходу посмеялись с отцом Варфоломеем над парочкой студентов-неслухов, которые учились описывать картины, но пока несли редкостную чушь. Потом еще посмотрели выводок новорожденных щенков, которых в корзинке принесли с псарни сотрудники показать кардиналу. Тот чрезвычайно обрадовался, вынул из корзинки каждого, осмотрел и поименовал.

В разгар благостной беседы о щенках и картинах к кардиналу снова явился Винченцо Анджерри.

— Дядюшка, мне очень нужно с вами поговорить. Это очень важно и очень секретно. А, здравствуйте, — кивнул он остальным и хотел что-то сказать Элоизе, но она опередила его.

— Добрый день, господин Анджерри. Ваше высокопреосвященство, отец Варфоломей, я, с вашего позволения, откланиваюсь. Если что — буду у себя.

Кивнула всем и выплыла из кабинета. И даже каблуки не высекали искры из мраморного пола.

Водворившись к себе в кабинет и плотно закрыв дверь, Элоиза крепко выругалась. Шепотом, чтобы не смущать брата Франциска. Ругаться она умела на всех известных ей языках, и даже немного на некоторых неизвестных — кузина Линни научила, но уже давно не позволяла себе ничего подобного в обществе, а обществом почитались все, кроме некоторых особо близких родственников. Остальному населенному миру знать об этом умении Элоизы де Шатийон не полагалось. Впрочем, она осталась довольна собой — потому, что смогла не только сохранить лицо при встрече с крайне неприятным ей человеком, но и не впасть в расстройство от общего несовершенства мира.

Как там, по словам Линни, прогоняют призраков? Крепким словом и холодным железом? Ну, сегодня холодного железа не понадобилось, обошлись крепким словом. И отлично.

4.9 Выход Марии-Эстеллы

* 21 *

Марни возник в телефоне в тот момент, когда она вечером в своей гардеробной собирала сумку на тренировку. У них с Амалией днем возникла идея попробовать новую трактовку сарабанды, внимательно почитать нотацию и потрогать ногами шаги.

— Добрый вечер, Элоиза. Знаете, мне нужно так много вам рассказать, что просто не терпится! Мы можем сегодня встретиться за ужином?

— Добрый вечер. Не знаю, сейчас я еду на тренировку.

— Ну и приезжайте после вашей тренировки в «Девять котов». Буду ждать. Договорились?

Она хотела было отказаться… но любопытство пересилило.

— Договорились. Я приеду.

— Отлично, жду вас и заказываю мясо, оно ведь вам в прошлый раз понравилось, я правильно помню?

— Да, можно так сказать, что понравилось, — согласилась Элоиза.

Она же сегодня добрая, вежливая и воспитанная.

После тренировки она приехала в «Девять котов», удивилась, не увидев на парковке машины Марни, но пошла внутрь — договаривались же. Ее узнали и впустили без разговоров.

— Монсеньор ждет вас, проходите, — привратник придержал дверь и пропустил ее в зал.

Он на самом деле ждал, был очень рад ее видеть, усадил, сказал много комплиментов.

— Я надеюсь, с вами все хорошо и несовершенство мира вас больше не тревожит?

— Сегодня определенно не тревожит, — согласилась она.