Мастер спорта в догонялки

И это только первый, внутренний слой. За которым смутно угадывалась сетка-рабица и, хрен знает, армированное или простое, внешнее стекло.

«Сука, блядь»! — Выразил я крайнюю степень возмущения, вызванного стрессовой и опасной для жизни ситуацией, и невозможностью побороть обстоятельства. И тут же попытался заняться анализом и выяснить причину отказа, до сих пор исправно работавшего противогаза. — «Фильтры Ёбанные»!

Матерился я про себя. Плотно сжав губы и не имея возможности раскрыть рот. Не говоря о том, чтобы вдохнуть.

Так как, заполнившая весь объём резиновой маски рвота плотно облепила лицо и закупорила все имеющиеся на нём отверстия. И даже ругнуться сквозь зубы, как это делал раньше, тоже не представлялось возможным.

И я долбил, долбил железным «карандашом» в окно. Пробив заветную дырочку, сквозь которую наружу начал выходить отравленный ядовитыми парами воздух.

А после сорвал с себя этот заблёванный резиновый гандон и, припав губами к отверстию, сделал первый, такой желанный и показавшимся лучшим, что случилось в моей непутёвой жизни, вдох.

Правда, так и не принёсший заметных результатов. Так как, по всей видимости, вместе и живительным кислородом, я таки успел хватануть этой, чтоб её черти побрали (прости, Создатель, за упоминание имени врага Твоего), отравляющей гадости.

Свет перед моими глазами померк и ваш покорный слуга, мысленно попрощавшись с жизнью, потерял сознание.

Глава 26

Симбионт был если не в панике, то в состоянии очень близком к этому. И даже, несмотря на то, что в отличии от носителя не имел привычки использовать в собственном лексикон матерные слова, охарактеризовал ситуацию ёмким и полностью отражающем всю безнадёжность ситуации, словом «пиздец».

Который был полным и всеобъемлющим. И на первый, запололшный и испуганный взгляд, не оставлял никакого, даже мизерного шанса, дающего возможность продолжить существование. Пусть даже вот такое. Ущербное и отрезанное от всеобщей сети, в не входящей в Содружество Локации.

Ведь, несмотря ни на что, биопроцессор был, пусть и квазиживым но, всё-таки имеющим инстинкт самосохранения, организмом.

И вот теперь, тушка хозяина, отравленная придуманным этими… недалёкими условно-разумными, ядовитой гадостью, отсчитывала последние минуты их общей жизни. А впереди не было, в буквальном слове, ничего.

Реципиент, лишённый магии и находящийся без сознания был практически трупом. Помощь, даже если и придёт, скорее всего опоздает. А, если принять во внимание, что антидот, даже если и случиться чудо и их общее тело доживёт до спасительной инъекции, скорее всего тоже находится в стадии разработки и является, экспериментальным образцом, то дела их очень и очень плохи.

Пиздец, короче! И этим всё сказано!

И, не желающий, вот так, по-глупому закончить их одну на двоих жизнь, биологический компьютер, решился на отчаянный шаг. Разрывая нервные волокна в теле носителя, он шарахнул такой непереносимой болью, что хозяина выгнуло дугой. От чудовищных спазмов господин на мгновение пришёл в сознание. И, стараясь убежать от этой невыносимой пытки, активировал малую часть способностей и перешёл в Стазис.

Чисто интуитивно выбрав место рядом с медицинскими капсулами. Спокойно стоящими в межпространственном континууме и полностью готовыми к приёму очередного пациента.* (*Более подробно о свойствах Стазиса, и возможностях его использования Истинными Разумными, описано в цикле романов «Эльф на плоской Земле»).

Общее, единственное, имеющееся в их распоряжении, тело моментально вернулось в бессознательное состояние. Но, так как воздействие отравляющего вещества прекратилось, то симбионт, если можно так выразится, «вздохнул спокойно».

Поверхностный анализ показывал, что урон, нанесённый носителю был не критичен. Повреждения дыхательных путей, слизистой и небольшой ожог лёгких, само-собой имелись. Но, молодой организм и отсутствие дальнейшей интоксикации давало надежду на то, что и в этот раз, очередная, чуть не доведшая до беды, дурацкая эпопея, закончится благополучно.

А наличие рядом исцеляющих капсул и вовсе настраивало на оптимистический лад. Хозяин, разумеется, тот ещё долбоёб (усмехнувшись, симбионт, сделал самому себе замечание и пообещал впредь не использовать, так любимых носителем матерных выражений). Но, даже если и не догадается поместить свою пострадавшую тушку в медблок, направить его в нужную сторону было делом техники.

Метод «кнута» и отсутствия боли, выступающее в роли импровизированного «пряника» практически не давал сбоев. За время вынужденного пребывания в прошлом этой, если честно, так набившей биопроцессору оскомину, Локации он был неоднократно опробован и, в общем и целом, стал более-менее понятен реципиенту. И, положа руку на сердце, не единожды сослужил им благую службу.

Ещё раз, более тщательно обследовав их общее тело, квазиживой организм выдал несколько слабых электрических импульсов. Заставляя интенсивнее работать лёгкие и тем самым скорее выводя из организма эту дьявольскую (прости, Создатель, за упоминание имени врага Твоего), мерзопакостную гадость.

А затем, с лёгкой душой и чистой совестью, снова вернулся в режим ожидания. По его прикидкам, для того, чтобы окончательно прийти в сознание, хозяину потребуется минут двадцать. Так что, симбионт, фигурально выражаясь, «умыл руки», «закрыл глаза» и погрузился в ставший уже привычным, чуткий и поверхностный сон.

Очухивался я долго. А кошмары, посетившие во время беспамятства, были поистине ужасны. В адских видениях я блевал. Выворачивая внутренности на изнанку и, казалось, исторгая не только содержимое многострадального желудка, включая последние капли желчи но все остальные внутренние органы. На мгновение мне даже представилось, что сейчас через рот вылезет прямая кишка.

Подталкивая перед собой остальных своих собратьев. Наполненных дерьмом и прочими продуктами жизнедеятельности моего многострадального организма. Которое, вместо того, чтобы пройти предназначенный природой путь, полезет у меня изо рта, носа и, возможно, минуя лопнувшие барабанные перепонки, покажется даже из ушей.

Тело, при этом, болело так, словно его недавно прокручивали через гигантскую мясорубку. При этом поджарив лёгкие и залив в дыхательные пути ведро расплавленного олова.

А когда окончательно оклемался, оказалось, что это не сон. И всё случилось на самом деле.

Грудь, шея и лицо были облеплены рвотной массой. Каждая клеточка взывала о милосердии и, где-то на краю сознания, угнездилась слабая но, при этом, очень и очень настойчивая мысль о самоубийстве.

Во всяком случае, «мама, роди меня обратно», я промычал не один раз.

Тут, откуда-то сверху, на меня спикировала стайка полупрозрачных сущностей и я, абсолютно не понимая, что делаю, выдал в чернеющее темнотой пространство ультразвуковой импульс. Еле видимая мошкара поуспокоилась и, сбившись в кучу, повисла над головой.