Мастер спорта в догонялки

— Слышь, Васин, вставай. — Негромко прошептал «укладывавший нас баиньки» ефрейтор. И, многозначительно и с какой-то ехидцей в голосе, уведомил. — С тобой поговорить хотят…

— Отъебись. (То есть «отстань», конечно же «остань», простите за мой французский!) — Сонно пробубнил я.

И, повернувшись на другой бок, попытался задать храпака дальше.

Но, не тут-то было.

Чёртов (прости, Создатель, за упоминание имени врага Твоего) душнила не давал покоя и продолжил теребить сладко спящего меня.

— Ты чё, припух салага?! — С явно проявившимися злыми нотками в голосе, начал психовать неугомонный старослужащий. — Встал и пошёл! Быстро!

«Бить будут»! — Разлепляя веки и зевнув, вяло подумал я.

Правда, никакой обречённости в этой, простой как три копейки и однозначной, как наступление команды подъём, мысли, не было.

В смысле, предстоящей драки я не боялся. И лишь лёгкая досада, оттого что этот, слегонца охуевший пидор, (то есть, опять вынужден извиняться за спонтанное использование ненормативной лексики, взявший на себя слишком много и явно превысивший собственные служебные полномочия, нехороший молодой человек) не дал толком отдохнуть.

«Ну что вам стоило, суки, доебаться (прошу прощения, попытаться выяснить отношения и надавать по шапке абсолютно не толерантному мне) не ночью а, так сказать, в "служебное время суток».

Во время утреннего кросса, например. И сами выспались бы. И меня б не потревожили.

Заодно и совместили бы полезное с приятным. Размялись, начистили друг дружке репы и произвели предварительное расставление обеих точек над «Ё».

Почему предстоящую разборку не считал окончательной и финальной?

Ну, так это и так понятно. «Они» будут доёбываться, (виноват, пытаться давить). Я же, а обязательном порядке, стану давать сдачи. Главное сдерживаться, и не доводить дело до смертоубийства. А то я и так в бегах и имею за спиной целую кучу трупов. Но те, хотя бы, получили то, что заслуживали.

А отбивать бошки сопливому молодняку, пытающемуся, в меру собственного разумения, выстраивать иерархию, совсем не гоже.

Не-е… Так-то рожи им начистить надо. Особенно потерявшему берега Нехайло. С чьего беспонтового и совершенно безосновательного наезда и начался теперешний сыр-бор. В смысле, пробудка после отбоя и изрядно разозлившее предложение «выйти».

— Счас. — Быстренько но, оттого не менее тщательно взвесив все «за» и «против», недовольно буркнул я. — Обуюсь только.

— То-то, шкет. — Не стал обострять ситуацию, а так же глумиться и подгонять непослушного меня, ефрейтор.

И, оглянувшись и, как понимаю, для острастки и чёткого пониманиия «кто здесь есть кто», показав внушительного вида кулак, скрылся за дверью казармы.

Натянув штаны и кирзачи, решил выйти на предстоящую драку с голым торсом. На улице, не то, чтобы совсем уж тепло, но и не так, чтобы холодно. А повредить форму «в процессе» легче лёгкого. Оторвут рукав, или карман попортят… И, вместо положенного отдыха, буду вынужден заниматься рукоделием, орудуя иголкой и ниткой.

Выйдя в коридор, я увидел дожидавшегося меня провожатого и «стоявшего на тумбочке» дневального. Который, впрочем, усиленно делал вид, что ничего не замечает и вообще, как раз в это время «смотрит в другую сторону».

«Уёбок, блядь»! — Лениво подумал я. (То есть, простите, плохой, нехороший человек!) — А ведь, выйди я один, а не в сопровождении этой, «блюдущей священные права старослужащих» особи с «соплёй» на погоне, то обязательно бы доебался. (Звиняйте, действовал бы в точности по уставу и вымотал бы всю душу, не давая без всенепременного в таких случаях «внушения», даже сходить посцать).

Но — «в каждой избушке — свои погремушки».

«Поруганная честь» дедов, черпаков и дембелей требовала отмщения. А непокорный, и позволивший себе слишком много салага, скорейшего и неотвратимого возмездия.

В назидание другим и вообще… Чтоб неповадно было.

А потому мы беспрепятственно выбрались на свежий воздух и, пройдя десяток метров и завернув за пару углов, оазались на месте задуманного совсем не вашим покорным слугой, рандеву.

— Ну чё, щегол, извиняться будешь? — Многозначительно постукивая кулаком правой руки в раскрытую ладонь левой, с ухмылкой поинтересовался дождавшийся меня Нехайло. — Или как?

— А есть за что? — Широко зевая, и прикрыв раззявленный рот тыльной стороной ладони, сладко потянулся я. — Да и вообще, шёл бы ты… Ещё раз форму почистил!

— Борзый, сука! — Констатировал видимый невооружённым глазом факт, начавший заводиться Нехайло. — И, оглянувшись в поисках поддержки остальных, а было их всего человек пять, скомандовал. — Гаси его, робя!

— Эй, пацаны! Не до смерти и без переломов! — Громко выкрикнул предупреждение, занявший нейтральную позицию приведший меня сюда, ефрейтор. — А то сами знаете…

«Ладно, парень… Это тебе зачтётся…» — Пропуская мимо первый удар и смачно впечатывая кулак в челюсть, слишком уж резко начавшего Нехайло, сделал в голове отметку я.

Сука, вообще-то, этот ефрейтор. И заботится о целостности моей бренной тушки вовсе не от любви к ближнему, а очень даже из мелкособственнических шкурных интересов.

Но, так как, судя по всему, в драку вмешиваться не станет и, пусть даже и косвенно, а всё-таки «на моей стороне», будет ему плюсик в карму.

В смысле, бить не буду. Если сам не полезет, естественно. И в дельнейшем, если оно, всё-таки, будет у меня, армейское «будущее», постараюсь наладить контакт и перетянуть на свою сторону.

Махач, тем временем, продолжался. Место «севшего на жопу» Нехайло заняли целых двое его подельников, а ваш покорный слуга, отбив удар одного и увернувшись от пинка другого, выдал обоим по порции умиротворяющих пиздюлей. (То есть простите, вежливо и, очень на это надеюсь, адекватно, ответил). Заехав первому под дых и угостив по печени второго.

Бил относительно несильно, так как разрыв внутренних органов и последующая госпитализация негаданных оппонентов — последнее что я хотел получить в итоге сегодняшнего сабантуя.

Так что, оба остались на ногах но, скорчившись и держась за повреждённые части тел, тихо поскуливали не выказывали желания действовать дальше.

Кстати то, что разбудили среди ночи, малость выбило из колеи и чуть не пустило насмарку мой так хорошо обдуманный и тщательно выпестованный план. Получить, в умеренных дозах разумеется, по мордасам и загреметь в больничку.

А тут — три секунды, такое же количество ударов и — пожалуйста! Большая чать «учителей» выведена из строя, а оставшиеся нерешительно переглядываются и, переминаясь с ноги на ногу, как понимаю не знают, стоит ли продолжать, явно сворачивающую куда-то не туда, и идущую совсем не по разработанному ими сценарию, «воспитательную беседу».