Майонезовские сказки
Шрифт:
Сегодня оба братца работали в Лесной метеостанции, расположенной на вершине Дуба, а в квартире, крайне запущенной, появлялись изредка по какой-то таинственной нужде.
Запыхавшийся Пыш вбежал в эту квартиру на первом этаже и сразу же увидел старушку Че в зелёной футболке Кото-Лажки, с номером семь на круглом животе. Че муштровала котов.
– Я вас спрашиваю, коты, почему вся квартира завалена бумагой и залита чернилами?! – вопрошала Че, как строгая кошачья учительница.
– Тётушка Че, – отвечали виновато рыжики, – Пыш недавно написал удачный роман, и мы тоже решили писать
– Понимаю, – заклокотала Че, – но вот Розалии недавно удачно вырезали аппендицит, почему вы не делаете операций, коты?! Почему каждый дурень думает, что можно сесть к столу и что-то написать?! У вас для этого- только чернила, а у Пыша для этого не хватает только чернил! Я вам расскажу притчу о шестёрке: « Я хочу быть десяткой»– сказал шестёрка, – « Ну чем я не десятка? Не хватает только какой-то единички, правда, и ноль у меня не совсем обычный, но это пустяки!»
– Мы всё поняли, Тётушка Че,– в голос завопили Кот-Васия и Кото-Лажка,– мы с завтрашнего дня начнем делать операции!
…Пышка широко улыбнулся, отчего болезненно натянулась кожа на шишке. Луна висела уже над краем воронки. Поэту вспомнился и «этот самый день».
Сегодня Пыш поспешил попроведовать друзей и вошёл в кошачью квартиру на первом этаже Волшебного Дуба. В квартире пахло овсянкой, и все занимались своими делами: профессор что-то писал в прихожей; Рокки распевалась в туалете; Берёза и Паралличини обсуждали в ванной комнате костюмы к новому шоу; в гостиной Сигезмунд с утками повторял домашние задания; в спальне Че ходила по кругу и что-то искала, а Кро стоял в центре круга и тренировал себя к чемпионату предложений - палиндромов; в кухне Розалия готовила обед, состоящий из чая и каши.
Пыш приблизился к гостиной, заинтересовавшись новой образовательной методикой Сигезмунда.
– Повторим геометрию!–строго прозвучал старческий голос за дверью,– сосредоточьтесь, мальчики-зайчики и девочки-белочки!
– Пифагоровы штаны во все стороны равны!– дружно отвечали утки, – А биссектриса – это крыса, которая бегает по углам и делит угол пополам!
– Что вы знаете из физики о цветах спектра?– спросил довольный Сигезмунд.
– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан!– выпалили с готовностью ученики.
– Не балуй, гордый сапинс, а то я тебя за шкирку да в дырку!- прикрикнул учитель на одного из сереньких котят- подкидышей, – Повторяй-ка падежи!
– Иван родил девчонку, велел тащить пелёнку!- отвечал без запинки котёнок.
– Молодец, зубри-зубри, зубром станешь! – довольно крякнул старый педагог, – Переходим к царице всех наук - логике! У нас есть два суждения, вам нужно выбрать правильные варианты ответов, которые могут служить выводом из этих суждений. Напрягитесь, утки! Каждый треугольник розовый. Все треугольники – большие.
А) существуют треугольники с очень большими углами;
Б) существуют треугольники с розовыми углами;
В) существуют розовые большие - прибольшие углы;
Г) углы и треугольники розовые и большие;
Д) у большущих треугольников – розовые углы.
За дверью гостиной воцарилось гробовое молчание, только присвистнул
серенький «гордый сапинс».– Пока я жду, когда вы пошевелите своими ленивыми извилинами, мог бы уже выполоть целую цветочную клумбу!- заявил в нетерпении Сигезмунд.
– У нас нет больше цветочной клумбы, господин учитель,- сказала маленькая белка и шмыгнула носом.
Остальные молчали. Пыш приоткрыл дверь и прошептал: «Все ответы не верны!»
– Сегодня все, кроме господина Пышки получают за логику по двойке, а господин Пышка получает за подсказку единицу! Мыть руки и есть овсянку!- резюмировал педагог.
– Фу-у, опять овсянка! А когда - пирожные?! – в голос воскликнули утки.
Довольный Пыш направился в спальню. Там мало что изменилось.
– «МИР, КАК РИМ»,- твердил Кро,–«А ЛИЗА – МАЗИЛА».
– «ДОЛОГ ГОЛОД»,-отозвалась Че, –эх, «ТОНЕТ ЕНОТ»!
– Побольше бодрости, друзья, – вклинился Пыш,– например: «АРГЕНТИНА МАНИТ НЕГРА»!
– А что Вы, собственно, ищите, маменька?– наконец-то поинтересовался Кро.
– Не поверишь, зая, но я ищу свою шёлковую ночную рубашку в крупных чайных розах и с золотистым кружевом!– сокрушённо ответила Че.
– Не отчаивайтесь, Тётушка, Вам очень идет зелёная футболка с номером семь,– попытался утешить её Пыш.
– Не поверишь, малыш,– заговорила непривычным жалобным голосом Че,- но мне в этой квартире каждую ночь снится один и тот же кошмар: я выхожу на сцену в шикарном платье, в первом ряду сидит с большим букетом губернатор со всем начальством. Я начинаю петь по-итальянски, но забываю текст, перехожу на немецкий, снова не могу вспомнить ни слова, мычу, как корова! В отчаянии взмахиваю руками, и из пышного рукава вылетает, величиной с лапоть, бутерброд с ветчиной и ударяет в лоб губернатора!
– Не переживайте, мэм,– воскликнул Пышка,– мы что-нибудь придумаем!
– А, правда, придумай что-нибудь, Пыш, – попросил просто Кро.
– Малыш, – неуверенно заклокотала Че, – может быть ты как самый везучий сбегаешь в «Дом Черепахи»? Я откладывала деньги на приданное уткам в одну из розовых китайский вышитых наволочек, она в их спальне, принеси ее, Пыш, иначе мы умрём от голода! Так хочется пирожных!
– Я попробую, конечно,– неуверенно ответил Пышка-везунчик.
– Да, малыш, принеси и мою пуховую шапку,– продолжала уже бодро клокотать Че, грозно посмотрев в сторону оккупированной территории,– завтра понедельник, и никаким врагам не помешать нам выиграть новые тапочки!
Пыш помчался по улице академика Лизалкина, затем по площади Аристотеля, где в витринах висели полотенца с портретом Аристотеля и плакаты «Смерть одуванчикам!» В переулке футболиста Пи-Пи к нему пристроился Майский жук, явно вызывающий его на состязание в беге. Они неслись ноздря в ноздрю по направлению к «Дому Черепахи», как вдруг Пышка, начавший лидировать, провалился сквозь землю, приняв темнеющую воронку за тень от круглого дерева.
Видимо поэт пролежал без сознания долго, на лбу успела вырасти шишка. Ещё было видно луну. Неужели это всё та же луна, которая светила над осенним Лесом, когда счастливый Пыш шёл в дом Тётки Черепахи и Кролика, шуршал листьями по дорожке и напевал: