Мелиан. Охота Дикой Кошки

знак благодарности, он вернулся к сундучку, а я спустилась с крыльца.

Похоже, у вечерней прогулки появилась цель.

***

По дороге к храму я немного задержалась, заплутав в извилистых улочках Корниэлля. Они все

казались на одно лицо. Когда я вышла к обители Лиара, вокруг клубилась ночная темень,

разгоняемая лишь золотистыми светом фонарей – больших шаров-светильников, водружённых на

чугунные столбы. Прямо у ворот храма, облокотившись на высокую белую стену, изрезанную

барельефами, стоял северянин и со скучающим видом разглядывал подаренный клинок, время от

времени бросая взгляд на улицу. Заметив меня, он выпрямился, заткнул кинжал за пояс и скрестил

руки на груди. Его лицо приобрело непроницаемо-угрюмое выражение.

– Знаешь, Кошка, нанимать человека для охраны, если сама то и дело норовишь сбежать от него, по

меньшей мере, странно, - бесцветным голосом сообщил он, дождавшись, пока я подойду поближе.

Я глубоко вздохнула, справляясь с неприятным шоком, который вызвала эта встреча, и мрачно

произнесла:

– Дай-ка угадаю. Рин, слуга из "Зелёного леса"?

Коннар дернул широким плечом:

– Я не узнавал, как его зовут. Меня больше интересовало, куда пропала та, за сохранность которой

я поручился. Твоя комната заперта, а хозяин сказал, что совсем недавно ты покинула постоялый

двор. Этот твой Рин с готовностью выложил всё, что знал, - с мстительным удовольствием сообщил

северянин, не сводя глаз с моего лица.
– И поджилки у него, по-моему, тряслись от страха, когда я с

ним беседовал!

Я не хотела уточнять, как именно протекала их беседа, хотя внутри слабо отозвалась жалость к

бедолаге Рину. Стало ясно, что вечерняя прогулка пройдет под неусыпным оком наёмника. С

неприязнью глянув на северянина, я сухо сказала:

– Если помнишь, я не очень-то горела желанием брать тебя с собой. Не забудь, что в любой момент

я могу избавиться от твоих услуг.

Скулы наёмника обозначились резче на хищном лице.

– Если бы не я, тебя бы сожрал мангор!

161

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

– А я бы придумала, как с ним справиться! – дрожащим от гнева голосом парировала я. Мне

захотелось кричать, выплеснуть на него всё, что накопилось, но я понимала, что так поступать ни в

коем случае нельзя. Это только подстегнёт его собственную ярость. Неизвестно, что он может

потом вытворить. Впрочем, кричать и не пришлось. На лицо Коннара набежала туча, а зрачки глаз

расширились, почти слившись с радужкой.

– Если бы не тот проклятый колдун, - процедил он сквозь зубы, исподлобья пожирая меня глазами, -

я бы заставил тебя укоротить свой язык! Женщина не смеет так смотреть, так разговаривать и

держать себя со мной так, будто я – жалкий юнец, на губах которого ещё пенится молоко!

Он стиснул кулаки и надвинулся на меня – огромный, страшный, как бык. Ахнув, я отступила,

инстинктивно выставив ладони вперёд. В этот момент я больше всего испугалась того, что он

дотронется на меня, и окажется, что гипноз Кристиана рассеялся. Что же мне тогда делать?

Рука Коннара остановилась в ударе сердца от моего плеча. Северянин прерывисто вздохнул. Я

замерла, как вкопанная, окутанная оцепенением.

– Хэллева Кошка!
– рявкнул наёмник. Сбросив сомнамбулическую муть, я отшатнулась подальше.
–

Ведьма, ты же знаешь, что я не могу тебя коснуться, и нарочно меня дразнишь!

Сплюнув на землю, он выругался на не знакомом мне языке и отошёл. Я позволила себе выдохнуть,

чувствуя, как в груди ослабли каменные тиски. Видимо, не только во мне копилось невысказанное.

Краем глаза я заметила какое-то робкое движение справа. Неподалеку стояли два юноши в

золотисто-сиреневых одеяниях храмовников: широких бесформенных балахонах, колышущихся у

самых пят. Оба были коротко подстрижены. На их головах чудом держались остроконечные

шапочки, похожие на миниатюрные пирамидки.

Поняв, что их присутствие обнаружено, юноши заметно смутились и, синхронно поклонившись мне,

двинулись в сторону ворот храма. Я решила, что мне подвернулась неплохая возможность

выяснить всё, что нужно, прямо на месте. Желание и дальше гулять по вечернему городу исчезло

ровно в тот момент, когда я увидела Коннара.

– Погодите, - окликнула я юношей. Те остановились и вопрошающе посмотрели на меня. Затем,

переглянувшись между собой, отвесили неглубокие поклоны, прижав ладони к животам.

– Вам что-то угодно, сестра(111)?
– спросил меня тот, что стоял справа. Его короткие волосы

отливали медью, а на бледном лице едва заметно угадывались веснушки. Его товарищ хранил

молчание, глядя на северянина, вернувшегося на прежнее место.

– Угодно, - мягко сказала я.
– Видишь ли, меня очень интересует один из монастырей вашего бога.

Он находится...

– Прошу прощения, сестра, - вежливо, но твердо прервал меня храмовник.
– Я ещё не нахожусь на

той ступени, что позволила бы мне благословлять вас на паломничество. Вы ведь хотите

отправиться к монастырю, верно?

Чувствуя, что нащупываю верную почву, я с готовностью кивнула:

– Да-да, разумеется! Именно паломничество я и имела в виду!

– В таком случае, я могу проводить вас к мейстеру(112) Алихиму! Только он в нашем храме может

выдать благословение.

Фраза про выдачу благословения показалась забавной. Я хихикнула, прикрыв губы ладонью.

Похоже, обычаи в обителях бога света разительно отличались друг от друга. В Коннемаре, по

крайне мере, благословениями не промышляли.