Менестрель

– - А... э...
– - слова безжалостно застревали в горле.
– - Счастлив... был спеть вам, -- с каждым словом я чувствовал, как кровь приливает к лицу.
– - Буду рад... видеть вас вновь!

Девушка смущенно отвела взгляд, убирая рыжеватую прядь за ушко.

– - Только, если вы снова будете петь, -- улыбнулась она.

– - Только для вас, -- прошептал я.

Даже не помню, как оказался за кулисами. В голове все еще сидел ее образ, огромные, янтарные глаза. Я ведь так и не узнал ее имени. И, вероятно, уже никогда не узнаю. Осторожно откинувшись назад, я улегся прямо на ступени. Углы впились в спину, но меня это мало волновало. В крови все еще циркулировал адреналин, мозг прокручивал это странное выступление раз за разом. А на сцене... Да черт его знает, что там творилось на сцене! В своих мыслях я пропустил почти все остальные номера, вынырнув из раздумий на одной из последних историй. Если быть точнее, в момент, когда кто-то из зрителей вел оживленный диалог с Моревом.

– - Честно говоря, я не до конца понимаю, что вы хотите услышать, -- принц почесал маковку, едва не стянув повязку.

– - Вы и историю, и сказки, и страшилки детские понамешали...

– - Ну так...
– - красный, как закатное солнце, студиоз непонятного происхождения окончательно растерял слова и просто развел руками.

Эльфийский дедок, не отнимая головы от плеча темнокожей женщины, глубокомысленно поднял руку вверх и сказал:

– - Так он, похоже, про легенды говорит!

– - Легенды, значит, -- задумчиво протянул Морев. Судя по тону, он принялся вспоминать реально существующие легенды, то ли просто устав выдумывать, то ли его навыки лжи против этого жанра были бессильны. Так или иначе, через пару минут он не менее задумчиво произнес: -- Кое-что я вспомнил. Пожалуй, она отлично собирает в себя все ваши пожелания, мил человек, -- надеюсь, это не наши легенды -- наверняка, среди светлых найдутся параноики, которые примут обычную легенду за знак того, что мы из Камайна. Проблем не оберемся. Однако принц все еще держал голову холодной и подобных глупостей делать не планировал: -- Это одна из немногих, распространенных на поверхности, легенд темных эльфов, -- у студиоза аж глаза загорелись.
– - Это легенда о той, что скрывается в Бездне. Вы знали? Темные эльфы не всегда почитали Бездну. Изначально их божество мало отличалось от богов других народов. В начале своей земной истории, -- несмотря на спокойный тон, в каждом слове чувствовалось, насколько ему нравится то, что он делает, то, что он рассказывает, -- они возвели в этот статус одного из них. Того, или же ту, кто своей безумной идеей помог им выжить в этом суровом мире.

Нестерпимый жар этой планеты погубил уже многих из их собратьев, когда дитя главы экспедиции, заигравшись, наткнулось на сокрытую папоротниками темную нишу. Дитя решило укрыться там от палящего солнца и с наступлением темноты вернуться в лагерь. Но не только оно ждало ночи. Едва солнце скрылось за горизонтом, как из нор показались длинные, покрытые шерстью паучьи лапы. Дитя, хотевшее уже вернуться в лагерь, отступило назад, во тьму ниши, с ужасом наблюдая, как из своих нор выползают огромные, шерстяные туши пауков. Твари медлили. Перебирая своими лапами, они повернулись в сторону ниши. Дитя затаило дыхание, отходя еще дальше, пока не уперлось спиной во что-то мягкое, -- в этот момент одна из мамаш закрыла уши своему сыну. Остальная же публика неподвижно сидела и напряженно слушала. Судя по выражениям лиц отдельных особей, их не интересовало, что легенда о становлении ребенка божеством, и они ждали момента, когда пауки сожрут его. Или кого-нибудь из лагеря. А потом они нас называют кровожадными монстрами.
– - Это была густо опутанная паутиной кладка. От неожиданности дитя негромко вскрикнуло, тут же закрыв себе рот ладонью, но тварям и этого было достаточно, чтобы обнаружить нежеланного гостя. С десяток их отправилось сторону ниши. Дрожа, как осиновый лист на ветру, дитя обошло кладку и, не сводя взгляда с хозяев этих мест, стало спиной отступать назад. Дитя боялось, что вскоре уткнется в тупик, однако этого не произошло. Ближайший паук стал шустрее перебирать лапами, стремительно сокращая расстояние между ним и его добычей. "Добыча" взвизгнула и отскочила назад, в ту же секунду исчезнув из поля зрения хищных тварей, -- зал выдохнул, но расслабляться не спешил -- истории темных эльфов никогда не давали спокойно жить их героям.
– - В полной темноте дитя даже не сразу поняло, очнулось ли оно. С большим трудом оно разглядело в сводах над собой дыру, в которую провалилось. Оставаться здесь нельзя, кто знает, что скрывается в этих пещерах.

И дитя наощупь отправилось в никуда. Час это длилось или всего несколько минут -- неясно. Но очертания подземелья стали проявляться все четче. Вскоре дитя застыло на краю обрыва -- огромная пещера, целый подземный природный город открылся его взору. Освещаемый тысячами излучающими слабый свет грибами, сгнившими корнями, странными минералам, усеявшими своды этой подземной галереи. Но ребенку было не до восхищения чудесами чужеродной планеты, стоял вопрос выживания! По узкой тропке вдоль стены он обошел добрую половину этого "города", прежде, чем добрался до еще одного туннеля. Уже измотанный и ослабший ребенок подобрался к поверхности. Солнце невыносимо обжигало кожу. Мысленно попрощавшись с родичами, дитя отползло назад в тень пещеры. Этих мест он не знал, и не было шансов добраться домой. По серому лицу потекли красные, как кровь слезы, -- а где-то в зале текли слезы обыкновенные и сопровождались они всхлипами все того же эльфийского дедка, оказавшегося чрезмерно чувствительным.

– - А к вечеру в лагере поселился настоящий хаос -- десятки пауков приближались к лагерю, -- продолжал свой рассказ принц.
– - У ослабленных, больных эльфов не было и единой возможности спастись. Но полчище вдруг остановилось у самой кромки вытоптанной поляны, на которой расположилась экспедиция. Бежать бессмысленно, отбиваться бесполезно. Темные просто с ужасом ожидали своей участи. По крайней мере, это не столь мучительно, сколь гибель от жары и болезней. Твари не нападали, мгновения ожидания казались вечностью, как вдруг! Со спины самой крупной твари спрыгнул ребенок. Отец уж было хотел броситься к нему, но дитя в повелительном жесте подняло руку. Оно молча прошло в центр лагеря, и несколько пауков двинулось за ним. В коконы они замотали всех больных и немощных и сгрузили их на своих более крупных сородичей. Всех же, кто был способен стоять на ногах, дитя поманило за собой. Они взобрались на спины пауков, и те понесли их в неизвестном направлении. Всю дорогу глава экспедиции пытался докричаться до своего ребенка, но тот вскоре и вовсе перестал реагировать. Пред взорами эльфов предстала высокая арка пещеры, когда вся процессия остановилась. Дитя соскочило с паука и поманило отца за собой. Насторожившись, он последовал за своим ребенком, -- голос принца становился все тише. Это был не шепот, нет. Это был тот самый тон, который обычно не предвещает ничего хорошего.

– - То, что увидел он, не пожелаешь ни одному родителю -- его ребенок... тело его ребенка лежало рядом со стеной, прижав колени к груди. Ни дыхания, ни биения сердца, ничего. Он совершенно точно был мертв. Полные ужаса глаза отец поднял на точно такого же ребенка, стоящего рядом и молча показывающего на тело пальцем. И только сейчас заметил, как лунный свет проходит сквозь детское тельце. Едва сдерживая слезы, он поднял мертвое тело и последовал за духом, продолжившим путь. Следом двинулось паучье полчище. Когда пред эльфами предстал подземный "город", призрачное дитя обернулось. Черты его смазались, и в воздухе зависло уже бесформенное, темное нечто, впервые начав говорить:

"Здесь, куда не проникают ни свет солнца, ни потоки ветра, ни дикие ящеры, вы начнете свой путь. И помогут вам на сей колее они", -- со всех сторон темных обступило паучье войско.
– - "Пещеры эти станут вашим домом и вашей крепостью. Сердцем его и покровителем стану я. В минуты отчаяния Бездна поможет вам!"

Последние слова прозвучали громом, отражаясь от стен пещеры, и в самой ее глубине скрылась тень. Та. Что обитает. В Бездне, -- закончил принц рассказывать древнюю легенду.

Зал молча сидел, переваривая странную историю. Первым очнулся Эридир. Он похлопал и с улыбкой попросил спеть что-нибудь повеселей, ибо "негоже оставлять зрителя в таком состоянии".

Концерт закончился ближе к десяти вечера, расползся народ и того позже. Сидя на кровати, Морев с счастливым выражением лица пересчитывал монеты, которыми его осыпали по окончанию выступления. Да, формально, за выступление платить не надо было, но на афише была весьма заметная пометка, что мы были бы не прочь получить любовь зрителя и в денежном эквиваленте. То ли народ здесь оказался даже более щедрым, чем в первом городе, то ли он был просто побогаче -- что вероятнее всего, -- но эти монетки Морев считал уже минут пятнадцать, а его улыбка не становилась шире лишь потому, что уже достигла своего предела. Не менее довольным был Лис, который вернулся только по прошествии часа с окончания концерта. Чем он занимался все это время, он не озвучил, позволяя нам додумывать в меру своей испорченности. Войдя в комнату, он, не задумываясь, плюхнулся на кровать прямо за моей спиной. Я раздраженно вздохнул и, поднявшись с нее, подошел к окну.

– - А ты прямо-таки фурор произвел, трусишка, -- усмехнулся Лис, поднимая голову с подушки.
– - Половина девушек только и щебетала о том, какой ты милый и чувствительный.

– - Того дедка он в чувствительности точно не переплюнул!
– - засмеялся принц, отрываясь на мгновение от подсчета.
– - Вот ведь!.. Сбился! Теперь сначала считать, -- надулся Морев, сгребая монетки в одну кучу.

– - О да! Тебя же это так напрягает!
– - притворно-сочувственным тоном протянул Лис.

– - Так же, как тебе "щебетание" местных девушек, -- беззлобно огрызнулся принц и повернулся ко мне лицом: -- У тебя чего руки трясутся?

– - Что? А, это, -- я отмахнулся.
– - У меня еще и голова болит, и коленки дрожат. Никак не отойду. Лис! Лезь на свою кровать, дай пострадавшему прилечь!
– - возмущенно проговорил я, глядя на задумчиво почесывающего нос Лиса.

– - Пострадавшему от чего? От женского внимания? Неужто, первая за двести лет?
– - Лис заржал.

– - Ахаха, -- пробурчал я.
– - Сам пошутил -- сам посмеялся. Браво. Шуруй наверх!
– - рыкнул я, злобно сверкнув глазами.

– - Да расслабься, рыжик!
– - Лис слез с кровати и поднял руки в примирительном жесте.

– - Лис, с огнем играешь, -- с улыбкой посмотрел на него Морев.

Спустя секунду молчания, эти двое разразились смехом. Я фыркнул и завалился на свою кровать, закрыв уши подушкой. "Покусаю", -- не удержавшись от улыбки, выдал я, вызвав очередной взрыв хохота. Да, этот день определенно задался.

Уже к полуночи, окончательно разобравшись с монетками и продлив найм комнаты, Лис с Моревом выключили свет, задернули шторы и принялись рассматривать план города, расстеленный на полу, в поисках ближайшего прохода в канализацию. "Да вот же он" и стук пальца по полу то и дело раздавались над ухом. "Ты совсем?! Ты вверх ногами ее смотришь!" -- звучал раздраженный ответ и очередной стук пальца по полу.

– - Вы там молотком по доскам стучите?!
– - не поворачиваясь, возмущенно шептал я. Почему-то темнота в комнате заставляла понизить голос.

– - Спи уже!

– - С вами заснешь! Тут за гостиницей люк есть. Его даже из нашего окна увидеть можно, если высунуться, как следует, -- ворчал я, пряча голову под подушку.

– - Чего сразу-то не сказал?!
– - обиженно засопел Лис.

Послышался шелест бумаги -- принц сворачивал карту.

– - Запрос не поступал, -- огрызнулся я.

– - Так, ладно, -- Морев поднялся на ноги.
– - Конрад, раз тебе плохо, остаешься в комнате. Уж постарайся до утра прийти в себя. А мы с Лисом, -- он резко понизил голос до шепота, -- мы с Лисом спустимся вниз и поищем пути, ведущие за пределы города, для безопасного отступления. Постараемся к утру вернуться, но ничего не обещаю. Если до завтрашнего вечера не вернемся...