Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
Абрахас взял её за запястья и медленно отвел руки от лица.
— Ты не должна стесняться меня, и уж тем более ощущать стыд, — вкрадчиво, но мягко начал он, понимая, что его слова вряд ли возымеют должный эффект. — Ты привыкнешь к супружеской жизни, но я никогда больше не причиню тебе боль. Обещаю, Аврора…
— Мы… Это так странно, — неловко произнесла она, — мы всегда были друзьями, понимаешь? Я бы никогда не подумала, что мы… А теперь… — она замотала головой, словно прогоняя наваждение и внезапно склонила голову ещё ниже, глядя на него из-под бровей. — Я так виновата перед тобой, Абрахас, виновата, что так долго тянула с этим, и из-за меня ты выслушивал от своего отца оскорбления.
— Пол ледяной, не хочу, чтобы ты заболела, — с улыбкой пресек он её бессмысленные оправдания и потянул
Она неуверенно кивнула и опять покраснела, находясь слишком близко, совсем позабыв, что еще двадцать минут назад они занимались любовью… Абрахаса это ничуть не смутило, он не разжал объятий, а осторожно коснулся поцелуем её щеки.
— Впредь всегда говори мне, если тебя что-то беспокоит, никогда ничего не скрывай, даже если это будет самая нелепая глупость в мире, — прошептал он. — Если ты доверишься мне, то всё наладится. Это ведь нетрудно, вернуть всё на свои места, да?
Серые, словно пасмурное небо Лондона, глаза начали постепенно оттаивать, в них больше не сквозило одиночество, несмелая улыбка тронула её припухшие от поцелуев и нервно обкусанные губы. Аврора всегда являла собой эталон чистоты — образ светлый, непорочный. Кто придумал её такой? А может, потеряв память, она до сих пор оставалась ребенком и требовала некоторого снисхождения… Точно её глаза, начало оттаивать и сердце Абрахаса, уже позабывшего, что с ней нужно быть заботливым, иначе она зачахнет, как цветок без воды.
— Ты простишь меня? — упрямо, но неуверенно спросила она.
— За что бы то ни было, прощу… — Абрахас коснулся губами её лба, а затем, удостоверившись, что Аврора успокоилась, вышел прочь из ванной, пообещав прислать эльфов с зельями.
Впервые за полгода он ощутил лёгкость на сердце: теперь всё происходило правильно, степенно, и опять в голове возникли мысли, что всё действительно может наладиться — они с Авророй всегда будут близкими людьми и крепло чувство, что может быть, им удастся обрести своё личное нерушимое счастье и покой.
***
— Квинси, где леди Малфой? — спросил Абрахас, помогая гостье снять легкий плащик, скорее бывший атрибутом моды, чем защищавший от холода. На улице было лето, но довольно прохладный северный ветер не позволял солнцу как следует прогреть воздух.
— Господин, леди Малфой опять купается в фонтане! Квинси и Майни пытались её остановить, но юному гостю нравится бросать игрушку в фонтан, чтобы леди её доставала! — извиняющимся тоном залепетал Квинси, округлив и без того огромные глаза, щелчком узловатых пальцев заставив куртку исчезнуть. — Мы говорили, что это опасно для здоровья, на улице слишком прохладно для купания, но леди не слушает нас! — взмолился он, надеясь, что благодаря усилиям, они избегут наказания в виде ручной уборки Малфой-мэнора. Эльфы любили работать, но даже они понимали, сколь велико поместье, чтобы убирать его без магии.
До этого молчавшая гостья издала смешок и прикрыла ладошкой рот, глядя на Абрахаса.
— Она мне уже нравится. Похоже, что ваша супруга, лорд Малфой, любит закаляться, — шутливо сказала она по-французски и пошла за ним в сторону двустворчатой стеклянной двери, за которой простирался зеленый газон и яблоневые деревья.
— Полетт, если ты не прекратишь называть меня так, я тебя уволю. Официальные обращения оставь для офиса, ты ещё успеешь устать называть меня лордом Малфоем.
Она возмущенно захлопала карими глазами и сдула со лба прядь каштановых волос, якобы поддаваясь на провокацию.
— Ты так изменился, что я даже не знаю, как мне с тобой общаться, — прижав руку к груди, призналась она. — Вообще, мы так давно не виделись, а теперь ты знакомишь меня со своей супругой. Неловко совсем, не каждый твой сотрудник удостаивается чести посетить Малфой-мэнор. Ты теперь человек женатый и очень уважаемый, так что изволь принимать свой статус как подобает, лорд Абрахас Малфой.
— В таком случае можно просто «мой господин», — съехидничал он, открыв дверь и пропустив её вперёд. — Серьёзно, чувствуй себя как дома, да и Аврора терпеть не может всего этого официоза. Не думай о ней, как о какой-то великосветской львице, она очень даже добродушна и легка
в общении, вряд ли ты найдёшь ещё одну такую леди, — как-то уж чересчур мечтательно произнес он. — Да, она не знает французского, так что…— Ого, Абрахас Малфой, ты с таким теплом говоришь о своей супруге! Впору верить, что все эти россказни о чистокровных браках — всего лишь бред завистников! — Полетт хотела шутливо ударить его кулачком в плечо, но в последний момент опустила руку, понимая, что сколь теплым не оказался приём после стольких лет, ей уже не тринадцать, а он уже не тот юноша, что учил её летать на метле в Шармбатоне.
Великолепие сада поразило бы любого человека, попавшего сюда впервые. Лабиринт из плотного кустарника поражал строгостью форм и прямотой линий — будто бы его выстригали по линеечке. Крупные розы алым пожаром пламенели вдоль увитых декоративным виноградом железных изгородей. Вся усадьба напоминала музей, ещё идя от главных ворот к входу, Полетт с восхищением рассматривала приближающийся дворец с белеными стенами, сияющими среди зелени оплетающего окна плюща и кустов жасмина. Она и представить не могла, что Абрахас живет в таком прекрасном месте, хоть и кое-что знала из его старых писем. Для неё было честью принять приглашение переехать в Британию, чтобы стать его личным секретарём в недавно открывшемся офисе близ министерства магии. Ему нужен был не просто секретарь, а помощник по делам фабрики «Гранд Текстиль», о которой стало известно в некоторых европейских странах. Из спонсорских отношений, как пояснил Абрахас, они перешли с Уилкисами в партнёрство, расширив производство. Когда-то зачахшая фабрика сейчас процветала, радуя модниц не слишком дорогой, но качественно сшитой одеждой; еще из-под станков выходили узорчатое постельное белье на любой вкус и, конечно же, шторы. Абрахас вместо себя поставил исполнительного директора — опытного и надёжного профессионала, однако ему нужен был свой человек, на которого можно было положиться — им и стала Полетт, как раз закончившая финансовый колледж в Париже. С небогатыми родителями ей повезло иметь в приятелях такого человека как Абрахас, взявшего её на хорошо оплачиваемую работу без опыта и особых навыков.
Проходя мимо открытой каменной беседки-ротонды с шестью колоннами коринфского ордера, обвитыми пышным виноградником с почти созревшими гроздями, они услышали заливистый, звонкий, словно соловьиная трель, детский смех, ему вторил взрослый — женский, не менее звонкий и такой же счастливый. Сквозь яблоневые деревья уже можно было разглядеть мелькающие силуэты. Вместо ожидаемой затянутой в строгие одежды дамы, чей образ был известен Полетт по снимкам в газетах, пред нею предстала озорного вида девушка в закатанных по бедро брюках и свободной рубашке — улыбчивая и жизнерадостная леди Аврора Малфой. Стоя в фонтане, она хлопала в ладоши перед тянущим к ней ручки ребенком — мальчиком лет двух на вид, с ёжиком русых волос, сидящим на руках у другой светловолосой женщины, явно старше, отшатывающейся от брызг воды.
— Абрахас! Посмотри на Барти! Он просто маленькое солнышко, да? — Аврора вручила ребенку подплывшего к ноге деревянного единорога, и Барти, проговорив нечто, неподдающееся дешифровке, похожее на набор гласных букв, кинул игрушку обратно в фонтан. — У-у-у, игруля, — чмокнув смеющегося малыша в нос и закатав брюки повыше, она пошла за игрушкой, попавшей в поток воды, льющийся из кувшина статуи водоноса. — Ой, а вы, наверное, Полетт, — заметив, что Абрахас пришел не один, Аврора отдала игрушку подруге, раскачивающей на руках Барти, судя по всему, не желающего стоять на земле, и протянула влажную руку. — Я — Аврора, очень приятно познакомиться, Абрахас много о вас рассказывал.
Полетт протянула руку, чтобы ответить на отнюдь не женское рукопожатие.
— Моё имя вы знаете, Аврора, Абрахас так же писал мне о вас, — немного смущенно ответила Полетт. — Рада познакомиться с вами воочию, — с улыбкой добавила она, глядя на то, с каким трепетом Абрахас, подхватив супругу, точно пушинку, осторожно вытаскивает её из фонтана.
— Чарис Крауч, — представилась вторая, но руки не протянула, пытаясь справиться с ребенком. — Это Бартемиус, и он… — она подхватила его поудобнее, — …сегодня не получит своё любимое ореховое печенье, если не начнет вести себя как подобает!