Merry dancers: продолжим?
Шрифт:
Абрахас бесшумно опустился на своё место, отодвинул тарелку и сложил руки на столе шатром.
— Думаю, во избежание последующих ссор, лучше будет послушаться отца.
Взгляд, полный осуждения и обескураженности, приклеил его к стулу, но он быстро взял себя в руки.
— Это говоришь мне ты? — уточнила Аврора, словно ослышавшись. — Там в гробнице человек! Возможно, он ещё жив, Абрахас! Как ты можешь говорить подобное, а главное, почему? — на её глаза наворачивались слёзы отчаяния, оказалось полной неожиданностью узнать, что её собственный муж не может, или не желает оказать поддержку, молчав на протяжении практически всего разговора со свёкром.
— Это не твоя вина, что он поскользнулся на песке и упал! Кроме того, именно он вызвал магические колебания, приведшие к перемещению этой гробницы! — Абрахас если и не понимал, что несет, но старательно делал вид, что в действительности находится на стороне
— Ты… — только и смогла ответить она.
— Мне, наверное, лучше уйти… — прошептала Полетт; у неё возникло странное ощущение — ей вдруг стало невыносимо душно от вспыхнувшего чувства сострадания к Абрахасу, которому приходилось терпеть выходки супруги.
— Я провожу тебя, — бросил Абрахас, даже не взглянув на Полетт.
Аврору преследовала вина за пропавшего человека, и она была слишком увлечена своей профессией, только и жужжала о ней всю ту неделю, когда Полетт жила в Малфой-мэноре. Поначалу появилось уважение к ней, как к непохожей на других девушке своего круга, но сейчас что-то в этих ощущениях изменилось — Аврора была не просто непохожа на своё окружение, она его игнорировала, считая, что выделяться — значит, быть особенной, только не совсем сообразный способ проявить себя она выбрала… Вращаясь в подобном обществе, нужно подчиняться его правилам, а Абрахас слишком разбаловал её, и его можно было понять — наследник был единственным способом привязать Аврору к дому и, наконец, получить расположение отца, для которого, судя по всему, основным постулатом полноценной идеальной семьи считалось именно продолжение рода. Полетт невольно удивилась собственным мыслям, рождающим раздражение по отношению к Авроре — с виду невинной и такой светлой, что рядом с ней меркла любая добродетель…
— До свидания… — неловко проговорила Полетт.
— Ты не можешь так поступить со мной, — выдавила Аврора, пораженная до глубины души, глядя на покидающего помещение Абрахаса и старательно избегающую встречаться с ней взглядом Полетт, скорее всего, из жалости. — Абрахас! — крикнула она вдогонку, когда они уже вышли в коридор. — Вернись немедленно!
Из обеденной донёсся звук бьющейся посуды, но Абрахас даже не скривился и не вздрогнул.
— Прости, ещё раз извини за это, — сдержанно произнёс он, когда эльф открыл перед ними дверь на продуваемую ноябрьскими ветрами улицу. — И этот разговор случился именно в твоём присутствии… — выдохнул он большое облако пара. — Когда дело касается Авроры, отец забывает о манерах и приличиях…
— Похоже, она ему совсем не по нраву… — заметила Полетт, забыв подумать, стоит ли вмешиваться в личностные семейные отношения. Накинув на голову платок, она понадеялась не получить ответа на свою реплику.
Дойдя до ворот поместья, Абрахас протянул руку, встретив удивлённый взгляд.
— На улице совсем темно, я провожу тебя до двери, — пояснил он, хотя никогда раньше не предлагал подобного. Полетт кивнула, приняла предложенную руку, и через несколько секунд они уже стояли возле Финчли Роад в тупике неподалеку от станции метро. Чуть дальше располагалось шоссе, где то и дело мелькали автомобили, слепя фарами прохожих, укрывающихся одинаковыми черными зонтами от накрапывающего дождика.
— В Лондоне дождь, возвращайся в поместье, да и Аврора…
— Послушай, Полетт, Авроре иногда полезно посидеть в одиночестве, ей нужно хорошенько всё обдумать. Она никак не может привыкнуть к тому, что у неё помимо собственной жизни есть обязанности, как моей супруги, тем более, она прекрасно знала, на что идет, когда выходила за меня замуж, — Абрахас чуть заметно напрягся на этих словах.
Полетт и не заметила, что они вышли из тупика и, слившись с потоком плывущих по улице зонтов, направились к дому, где она снимала квартиру. Автомобили караваном выстроились на светофоре и, как только загорелся зеленый, с негромким рёвом поползли вперёд, поднимая из-под колёс мелкие брызги луж. Магглы в большинстве своём были серой массой — изо дня в день кто-то спешил домой с работы, кто-то стоял в очереди у уличной палатки с кофе или на трамвайной остановке — и мало кто обращал внимание на немного странно одетого спутника Полетт, по их меркам, точно сошедшего с исторического романа середины восемнадцатого века. Раньше она редко выбиралась в мир магглов и, живя здесь, поначалу с удивлением взирала на проносящиеся мимо «повозки без лошадей» и странную одежду, но потом привыкла и уже не переживала из-за того, что ловит на себе взгляды, даже научилась
одеваться как магглы. Абрахас задумчиво разглядывал витрину сувенирного магазина, где блестели новизной отлитые из бронзы и высеченные из оникса египетские статуэтки, а на стенах были развешаны искусно выполненные папирусы с изображением древней настенной живописи и облаченных в туники людей в профиль.Когда они подошли к подъезду четырёхэтажного дома, где жила Полетт, дождь прекратился, защитные водооталкивающие чары не позволили им вымокнуть. Абрахас, несмотря на неизменно гордый внешний вид, почему-то выглядел потерявшимся щенком, трущимся у двери в поисках хозяина; невольно у Полетт защемило сердце. Без лишних слов и вопросов она просто открыла перед ним дверь в квартиру и пустила вперед, не успев спохватиться, что в её скромном жилище царит форменный беспорядок.
— Там кухня, — указала она в сторону ответвления небольшого коридора и понеслась вперед него, чтобы убрать грязные кружки из-под утреннего кофе в раковину, очистить заклинанием стол с россыпью хлебных крошек и даже небольшим кусочком прожилка из колбасы, на котором сидела мерзкая металлического зеленого цвета муха, тут же взлетевшая и прожужжавшая к раковине, где оставалось, чем поживиться. — У меня немного не прибрано… — Полетт почесала затылок и только сейчас заметила, что до сих пор не сняла с головы платок.
— Я заметил, — равнодушно откликнулся Абрахас, присаживаясь в небольшое плетеное креслице.
Губы Полетт поджались после такого комментария.
— Что-нибудь хочешь? Чай, кофе? У меня в холодильнике, кстати, полезная маггловская вещь, есть апельсиновый сок…
— Полетт, присядь, пожалуйста, мне ничего не надо, — с лёгкой издевательской ухмылкой произнёс Абрахас, глядя на её попытки быть хозяйкой. — Хотя… Если у тебя найдётся что-то покрепче кофе, я не откажусь.
Она задумалась, но потом кивнула и отошла куда-то в комнату, вернулась с внушительных размеров бутылкой Огденского виски, вызвав у Абрахаса удивление.
— Не думал, что ты пьёшь виски, — прокомментировал он, извлекая пробку заклинанием.
— Я хотела подарить его мистеру Стивенсону на шестидесятилетие, но…
— Зачем тогда достала? — Абрахас поздно спохватился, что бутылка уже вскрыта. — Полетт, я очень польщен твоим гостеприимством, но это же был подарок, — он поднес горлышко к носу и вдохнул. — Хорошо выдержанный подарок.
— Перебьется, — отмахнулась она, доставая пару квадратных стаканов из буфета, — в его возрасте лучше вести здоровый образ жизни, — она пригубила глоток и, поморщившись, оценила: — Ну и мерзость…
— Очень неплохой виски, — рассмотрев содержимое стакана после пробы, заключил Абрахас. Его взгляд блуждал по небольшой кухоньке, в которой едва помещался стол и бытовая техника — квартиру Полетт снимала у одного маггла, поэтому здесь была и газовая плита, и жужжащий, будто рой пчёл, холодильник. На беленом потолке в углу расползались небольшие желтоватые разводы. — Аврора иногда пьёт его, правда нечасто, но… — он усмехнулся и разом опрокинул полстакана.
— Абрахас, что тебя так сильно беспокоит? Я считала, что ты счастливый человек… Я не думала, что ты так отреагируешь на слова отца о наследнике и опасности этой работы… — Полетт прикусила язык, но с ней частенько случалось сболтнуть лишнего.
Он, казалось, пропустил вопросы мимо ушей, но, покрутив стакан меж ладоней, не поднимая на неё взгляда ответил:
— Полетт, я не хочу загружать тебя своими проблемами, — он посмотрел на неё, как бы спрашивая позволения продолжить: — У нас с Авророй действительно не всё гладко, вернее сказать… — он потер виски пальцами. — Ладно, по порядку: мы знакомы с ней с седьмого курса Хогвартса, так случилось, что мы сблизились на почве общих горестей. У меня в то время была девушка, — губы Абрахаса дрогнули; имени той девушки он не назвал, но Полетт и так знала, о ком он говорит — в то время они переписывались. — Всё было серьёзно, мы уже планировали свадьбу, точнее, наши родители, но… Случилось несчастье, и она трагически погибла. Аврора в то время мне очень помогла, можно сказать, вытащила меня из депрессии, тогда и сама Аврора едва не погибла… — Полетт из газет знала о случившемся, ведь происшествие с внучкой Альбуса Дамблдора вряд ли могло пройти мимо мирового сообщества. — Мы всегда были с ней близки, но только как друзья. Я всегда считал её младшей сестрой и не более того, она относилась ко мне аналогично и, к тому же, всегда была влюблена в другого… Она попала в беду, и только я мог помочь ей финансово, но отец решил, что деньги просто так не даются, и решил поженить нас… — он, видимо, совсем не вдавался в подробности. — Нетрудно представить, что будет, если два лучших друга станут супругами… Нам было очень трудно примириться с этим, Авроре — в особенности. Это отдалило нас, сделало практически чужими, но со временем нам пришлось узнавать друг друга с другой стороны.