Merry dancers

— Какие доказательства, Эвелин? Не сходи с ума! — повысил голос Йен, ничего не понимая.

— Друэлла заплатила Флетчеру за встречу со мной, а этот урод подлил мне помутняющего рассудок зелья! — слезы градом лились из её глаз. — Тебя обвели вокруг пальца, ты… Ты не понял даже, что Риддл и Друэлла были заодно, хотя теперь уже и не знаю, стоит ли впутывать в это Риддла, Каллидора сказала, что это все — идея Друэллы! Они же так долго пытались нас разлучить, а ты им верил, Йен! Ты верил своей любимой сестричке, а она…

— Заткнись, немедленно! — не выдержал Йен, вскакивая со стула, его лицо пошло красными пятнами, а зеленые глаза метали молнии. Иви аж икнула от испуга, казалось, что Йен готов врезать ей по лицу кулаком. — Друэлла бы никогда так не поступила! Я знаю, что ты ей не нравилась, но не стоит так просто обвинять человека в таком… таком… Да у тебя свои мозги были!

Она снова смеялась, и это было больше похоже на истерику. Малфой — и тот не знал что сказать, как остановить двух бывших влюбленных, уверенных в своей правоте.

— Если ты так считаешь, то проваливай отсюда и больше не смей ни о чем просить. Друэлла получит по заслугам, не сомневайся, — злорадно сказала она, мастерски изображая кровожадную ухмылку. — Я даже рада, что между нами всё кончилось, видать, в комплекте с тобой мозги не прилагались.

— О… — лишь вымолвил Малфой, когда взметнув полами мантии, Розир выскочил из-за ширмы, опрокинув табурет, на котором сидел.

Он даже не подошел к спящей Друэлле, а выскочил за дверь как ненормальный.

— Йен? — позвал Каспар, недоумевая. — Ты куда…

— Пожалуйста, не уходи, прошу тебя, — внезапно обратилась Иви к Абрахасу, еще не полностью осознавшему, что сейчас произошло, и что он услышал. Он сдержанно кивнул.

— Так значит, там в лесу была Каллидора? — спросил Абрахас. Уилкис замялась, понимая, что сболтнула лишнего. В этот момент она стала похожа на жалкого домового эльфа, прижавшего ушки перед побоями хозяина. — Так это действительно было спланировано, чтобы разлучить тебя с Йеном? — она неуверенно кивнула. Всё-таки Малфой не должен был узнать больше чем нужно, да и теперь перед ним будет окончательно стыдно, когда все слухи подтвердились.

— Ты говорила про Риддла…

— Я не знаю, но Каллидора… — было видно, что имя одной из Блэков не приносит ей приятных эмоций. — Она предала меня, Абрахас, променяла на свидания с Харфангом, понимаешь? Друэлла обещала, что будет её покрывать. Каллидора участвовала в этом и именно она затащила меня в «Три метлы» в тот ужасный день…

*

И снова Том едва справлялся с потоком ярости, когда встретил в Большом Зале Йена. Они отошли поговорить, и теперь всё встало на свои места. Каллидора Блэк может забыть о снисхождении и покровительстве. Было благоразумно с её стороны всячески отмазывать Риддла от этой истории в разговоре с Эвелин, но она подставила Друэллу. Видите ли совесть взыграла в самый неподходящий момент. Глупая истеричка, теперь из-за неё страдает столько людей!

Тому поручили встречать у дверей замка семью Уилкис. Надменный Мердок вообще сделал вид, что не заметил его, проходя мимо к директорскому кабинету, а вот Лаура даже поздоровалась, Эвелин была её практичеки точной копией. Те же волосы приятного пшеничного цвета, нет, даже светлее, приятное личико, вот только глаза у миссис Уилкис были карими. Родители Моритц и Розир уже были там, что ж, Розиры сделали правильно, что пришли раньше, чтобы быть готовыми ко всему.

Выполнив задачу сопровождения, Том не находил себе места, Абрахас так и не вернулся из больничного крыла, идти за ним не было смысла — неизвестно в каком расположении духа находится «обиженная» сторона. Присутствовать на завтраке вовсе не хотелось, тем более там находился Йен, о продолжении разговора с которым, Том и не помышлял. Оставалось одно спокойное тихое место, где можно привести мысли в порядок — библиотека.

Замок после вчерашнего сумасшедшего дома казался вымершим, все студенты ютились по гостиным или завтракали в Большом зале, в коридорах же было пустынно. Второй этаж возле пролета, которому почему-то чаще всего доставалось от студентов, остался нетронутым: раскуроченную стену еще не восстановили, да и понятно, вчера у профессоров и старост не было на это времени, а куда смотрят эльфы? Нет, место преступления оставили нетронутым специально для министерского досмотра. Каменная пыль осела на подоконниках и доспехах, неаккуратной кучей сваленных возле их постамента. Убрана была только кровь Джуллианы Моритц, дабы не пугать студентов, итак переживших нервное потрясение, ведь весть о Круцио с таким количеством свидетелей было невозможно не предать огласке.

Мистер Буклав проводил Тома внимательным взглядом, но ничего не сказал, когда юноша направился в сторону запретной секции. Книги, содержащиеся там, Риддл знал практически наизусть, но их общество настраивало на спокойный лад.

Запретная секция состояла из двух рядов стеллажей, превращающих небольшое помещение в две смежных комнаты: в первом находились издания по светлой магии, Защите от Темных Искусств, фолиантов по высшей трансфигурации, некоторым редким видам волшебства, магическим зверям. Вторая секция, в которую Том не пошел — из темномагических писаний, естественно данных ученикам в небольшом объеме, а также некоторым интересным справочникам по ритуальной магии, даже некромантии. Но ни одна из этих книг не была способна дать студентам исчерпывающих сведений; в школе уже лет двести не содержатся книги с более углубленным изучением Тёмных искусств, а с двадцать второго года этого столетия запрещено и преподавать их на уроках. Уидмора это, конечно же, «не касается»…

Совершенно не замечая ничего вокруг, Том едва не сел мимо стула, но вовремя схватился за парту, сохранив равновесие. Он расположился у широкого сводчатого окна и даже не помышлял о том, чтобы углубиться в какую-нибудь книгу, он просто смотрел на унылый пейзаж за окном, размышляя, что же может разрешить сложившуюся ситуацию. Друэлла была очень хорошей девушкой — разумеется, по личным меркам Тома, он прекрасно понимал, что Круциатус просто так не спустят на поводу, но она не заслуживала Азкабана. Директор Диппет хоть и не ходил у Риддла в любимчиках, но сейчас Том был полностью согласен с его мнением и не хотел, чтобы дело дошло до министерства магии. Должно же быть решение. Том чувствовал как что-то подталкивает его на верный путь, но мысль постоянно ускользала, замещаясь мыслями о том, что ждет Друэллу если не… Если что?

Том схватился за голову и даже не заметил, как в небольшом помещении раздался глухой деревянный звук. Обращать внимание на любые мелочи сейчас не стоило, но шум повторился — на этот раз его мысли попытался прервать звук отодвигаемого стула, скрип железа о камень заставил Риддла поежиться, но он наконец-то осознал, что не один выбрал Запретную секцию библиотеки в качестве места для уединения. Ему не было интересно, кто скрылся за стеллажами о Тёмной магии, Том просто не мог потерпеть вмешательства в личное пространство.

С видом властолюбивого старосты — как это любил делать Корнелиус Фадж — Том выглянул из-за книжного шкафа, но должного эффекта не произвел, он сам на мгновение впал в ступор. Перед ним, склонившись над грудой учебников, обложенная записями и несколькими погрызанными перьями сидела та, о чьем существовании за последние часов тринадцать он и не вспоминал. Джоконда была так увлечена учебой, что не заметила его присутствия, а продолжала накручивать на обычный маггловский карандаш локон вьющихся волос, штудируя грозного вида фолиант с посеревшими от времени страницами и едва различимым текстом.