Место третьего

— Я дам тебе все лекции, — говорит Накахира, в очередной раз появившись из ванной, чтобы забрать новую стопку. — Хочешь, откопирую?

Пролистываю несколько учебников, чтобы определить, целы ли они. Потом беру альбом, в котором мы делаем чертежи для Ямады-сенсей, и сбиваю на пол стоявший на нём стакан с письменными принадлежностями. С десяток ручек и карандашей, пара линеек, ластики и точилка — всё разлетается по полу вперемешку со стеклом. Я никогда не храню ничего подобного в стакане — он у меня, вообще-то, для воды. Но Накахира наскоро повтыкал в него всю мелочёвку.

Опускаюсь на колени и принимаюсь медленно собирать всё это с пола, отправляя осколки сразу в мусорное ведро.

— Я помогу.

Накахира встаёт на колени рядом, подбирая ластики и ручки, улетевшие в сторону.

— Я слышал не всё, — наконец тихо признаётся он, не отрываясь от своего занятия. — Тебя исключат, если не найдут вора?

— Не знаю. Может быть.

— А ты знаешь, кто это сделал?

Я едва успокоился, не хочу думать об этом снова. Не сейчас. Дёргаю плечом вместо ответа.

— Но с тебя снимут все обвинения, если узнают, кто это? — спрашивает он задумчиво.

Я продолжаю молчать. Накахира встаёт, ссыпает собранную мелочёвку на стол и оглядывает комнату.

— Надо, наверное, подмести… Или хочешь, схожу к Яманаке-сану за пылесосом?

— Не нужно, я сам. Потом.

— Что-то ещё сделать?

— Нет.

Тоже поднимаюсь на ноги, тщательно оглядываю пол в поисках более мелких осколков, но не найдя, просто прислоняюсь к столу. В бедро что-то упирается — сегодняшняя странная книга из библиотеки, которую я вынимаю, кладу рядом с учебниками и засовываю руки в карманы. Какое-то странное ощущение неуверенности или стеснения. Словно в собственной комнате я за короткий миг стал гостем и теперь не могу присесть без разрешения.

— Сэймей, ты… прости, ладно? Я ведь тоже виноват. Ну, тогда, там… на полигоне.

— Забудь, — говорю я, не поднимая головы. — Это уже неважно.

— Ладно. Сэй… Ты… Если тебе ещё что-то нужно, или если…

— Нет, — обрываю я его. — Мне ничего не нужно. Иди.

Постояв ещё немного, Накахира кивает и направляется к двери.

— Спасибо, — запоздало благодарю я.

Он останавливается в дверях, смотрит на меня задумчиво, как будто что-то прикидывая, и выходит в коридор. Я остаюсь в своей осквернённой комнате в одиночестве.

Находиться здесь противно. Не могу ни сесть, ни лечь на кровать. Везде мне чудятся чужие отпечатки сальных пальцев. Но можно, откровенно говоря, сейчас забыть об этом — есть проблемы и поважнее. Вот только уж лучше думать о комнате, чем о них.

Мне в школе нередко доставалось: и враги были, и недруги, и просто завистники. Я постоянно с кем-то ругался, ссорился, сражался, перманентно находился в состоянии войны. Но всегда умел абстрагироваться от этого. Теперь же такое чувство, что весь грёбаный мир настроен против меня. Повернулся ко мне лицом, укоризненно смотрит, насмешливо кривит губы и грозит пальцем. Таким по-настоящему одиноким я не чувствовал себя, наверное, ни разу в жизни. Потому что теперь опасность реальна. Раньше я решал проблемы внутри системной жизни, но сейчас под угрозой она сама.

Нет, отдав Соби, Ритсу не сделал мне подарок. Он меня жестоко наказал. Наказал просто за то, что я теперь им владею. Ну не безумие ли?

Соби… где ты сейчас? Где ты, когда ты мне нужен?

Скорее всего, это тоже чепуха и приступ депрессии. Я бы никогда не расписался в подобной слабости, никогда бы не признался, что нуждаюсь в Бойце вне Системы. Но почему-то в этот момент так хочется увидеть именно его. Просто почувствовать, что я не один. Вспомнить, что нас двое. Что, кроме меня, есть ещё кто-то живой, кто всегда будет только на моей стороне.

Какой же я сейчас жалкий. Какая же размазня…

Сеанс самоедства прерывается внезапным стуком в дверь, тихим и лёгким. Скорее всего, Накахира что-то забыл, или Хироши узнал о случившемся, или Мимуро, или Ямато снизошла, или… Да кто угодно может стоять там, в коридоре, но сердце почему-то начинает биться чаще.

Быстро подхожу к двери и распахиваю её резко, почти жадно. И в первую секунду думаю, что глаза меня обманывают, потому что за порогом стоит Соби. Смотрит с тревогой, чуть нахмурившись, беспокойно скользит по моему лицу глазами, открывает рот… и молчит. Как будто не знает, что сказать, или не может найти слов, чтобы объяснить, зачем пришёл — ведь я приказывал ему не являться без вызова. Но он ослушался.

— Заходи и запри дверь, — говорю я, возвращаясь в комнату, и по пути привычно гашу верхний свет. — Уже знаешь?

— Да. Я пришёл, как узнал. Ты не сердишься?

Пожимаю плечами. Не могу ответить на этот вопрос однозначно. Сейчас я вообще не способен выдавать правильные ответы. Чтобы совершить хоть какое-то действие, нажимаю кнопку электрочайника и всё-таки сажусь в кресло. Агацума продолжает стоять.

— Сэймей, я говорил с Ритсу-сенсеем. Я всё знаю.

— Молодец, — усмехаюсь я совсем вяло. — Теперь можешь позлорадствовать.

— Он не исключит тебя, — говорит Соби уже тише и отводит глаза.

— Да? Откуда такая уверенность?

— Я знаю.

Щёлкает кнопка чайника. Я не хочу пить чай. Я смотрю на Соби в упор.

— Как это понимать? — и тут приходит осознание. — Что?.. Что ты ему пообещал?!

— Что не буду выключать телефон, — улыбается он, глядя на меня из-под чёлки.

— И всё?

— Не совсем, — Соби мрачнеет и отворачивается. — Я зайду к нему в гости завтра. Единственный раз.

Я глубоко вздыхаю, вдруг понимая, что последние часы не помнил, как это — дышать полной грудью.

— Три часа твоего времени и две чашки чая — вот сколько я стою?

— Сэймей…

— Хватит. Всё равно это ничего не меняет.

Ровным счётом ничего. Хотя Агацума явно много значит для Ритсу, раз тот пошёл фактически на шантаж. Пусть и такой, на первый взгляд, смехотворный. Соби почти освободился от него, так что запросто может послать его к чёрту. А может и не послать. Выполнить какие-то ничтожные условия — и Ритсу до конца года не вспомнит о случае с Careless. Это ставит меня в зависимость ещё и от Соби… Я могу приказать ему прекратить контакты с Минами, могу не приказывать. То есть могу выбрать: зависеть от него или от Ритсу.

Небеса, да лучше сдохнуть, чем иметь такой выбор!

Ладно, пусть с Минами Соби разбирается сам. В конце концов, я его ни о чём не просил. Для меня безопаснее, если он будет время от времени гонять чаи со своим сенсеем.

— Извини, что потревожил. До свидания, Сэймей.

Это так внезапно, что первые несколько секунд я бессловесно наблюдаю его удаляющуюся спину. Потом, наконец, опоминаюсь.

— Подожди.

Уже потянувшись к ручке двери, он оглядывается. Я знаю, чего хочу, знаю, что должен сказать. Но вот заставить себя не могу. Отвожу глаза. Пусть уходит…