Мгновения жизни

Дважды просить Тобиаса не пришлось, и, решив, что полчаса отдыха лишними не будут, под смех раздевающейся Эйлин он произнес очередное заклинание.

***

Остаток лета пролетел очень быстро, и, провожая Северуса второй раз, уже оба супруга махали ему в ответ, в то время как он, наученный Тобиасом, прощался с ними из окна Хогвартс-Экспресса. В этот раз оставаться вдвоем оказалось легче, и теперь, когда в их жизнь так плотно вошло исследование, супруги все чаще ловили себя на мысли, что им очень нужен маховик времени. Особенно это ощущала Эйлин, учившаяся по вечерам и, хоть получившая право работать три раза в неделю, но устающая гораздо больше, чем раньше. Несмотря на частые поездки супругов в исследовательский центр, где у Эйлин постоянно брали все возможные анализы и проводили порой очень странные тесты, исследования тянулись очень медленно, но к концу ноября уже появились первые стабильные результаты. Подопытные лабораторные крысы не теряли приобретенных навыков, шимпанзе тоже хорошо обучились телекинезу, и осталось только провести опыты на ком-то, способном рационально мыслить и произносить заклинания.

Так, отпраздновав рождество и ежегодное участие в пасхальных гуляниях, в первых числах мая Эйлин и Тобиас перешагнули порог исследовательского центра, полные надежд, хотя и понимая, что первая попытка по статистике вряд ли будет удачной.

– Вы почувствуете легкое жжение, но так и нужно, - сказал приятный голубоглазый юноша, обрабатывая руку Эйлин для инъекции «Вируса М», как неофициально его было решено назвать, - готовы?

Эйлин кивнула и с улыбкой посмотрела на бледного Тобиаса, наблюдающего за происходящим из-за стекла. В стерильный бокс пустили только Эйлин и юношу, производящего манипуляции.

– Вот, - сказал он с улыбкой, убирая пустой шприц, - теперь остается ждать, побудете тут выходные и поедете обратно, но с договоренностью фиксировать любые изменения в организме, даже если, на ваш взгляд, они будут никак не относиться к магии.

Растирая руку, Эйлин кивнула и, послав Тобиасу воздушный поцелуй, устроилась на кровати, решив потратить время на чтение очередного учебника. Однако сосредоточиться не получалось, и что-то странное она начала ощущать уже спустя несколько часов после инъекции. Кисти будто бы горели, и в один момент, словно почувствовав разряд электричества между пальцами, Эйлин вскрикнула, отбросив учебник, который внезапно взорвался в воздухе, осыпав ее дождем конфетти.

На довольно громкий хлопок прибежало сразу несколько человек, и, цивильно надев на себя стерильную одежду, они вошли, осматривая помещение и записывая со слов Эйлин произошедшее, также ничего особо не говоря ей, удалились.

«А лабораторным мышам не позавидуешь», - с досадой подумала она, поражаясь, как сухо и холодно с ней разговаривали. Бросив взгляд на стеклянное окно, Эйлин пожалела, что Тобиаса сейчас нет рядом и что о выбросе она сможет рассказать только завтра. Опасаясь брать в руки новый учебник, она походила по боксу, легла, пытаясь уснуть, но волнение никак не давало расслабиться. Вспомнив, что уставшие люди спят лучше, она решила сделать несколько упражнений и, подпрыгнув в очередной раз, вдруг осознала, что ее ноги перестали касаться пола и потолок, казавшийся таким высоким, теперь находится на расстоянии вытянутой руки. Эйлин чувствовала себя очень странно, будто изнутри ее наполнили гелием и радостью, сделав легкой и звонкой. Зависнув в воздухе, она неуклюже дотянулась до стены и, перебирая руками, доползла до двери и со смехом ногой нажала на кнопку вызова, коротко сообщив о своем небольшом затруднении. Спустя пару минут все та же группа ученых, одетых в стерильные костюмы и маски, вошла в бокс, но теперь уже они были удивлены куда больше.

– Миссис Снейп, а вы можете как-то заставить себя спуститься? — спросил один из них, задрав голову.
– Попробуйте расслабиться, — сказал он, наблюдая за ней.

Эйлин пыталась выполнять все, что говорил этот мужчина, но получалось только двигаться вперед-назад, опираясь на стену. Хмыкнув, один из ученых поднял руку и, просто поймав Эйлин за ногу, дернул вниз. Внезапно, словно вспомнив о силе притяжения, она вскрикнула, испугавшись, что падает с высоты, и почувствовала, как сильные мужские руки ловко поймали ее, не дав удариться о пол.

– Какой вы сильный, - сказала Эйлин смущаясь и глупо рассмеялась, представляя, как должно быть комично все это выглядело со стороны.

– Если так пойдет дальше, - строго сказал он, ставя ее на пол, - придется оставить вас на гораздо больший срок. Учитесь владеть силой, то, что происходит, сродни обычным детским выбросам, и в ваших интересах как можно быстрее научиться их отслеживать и контролировать. Для вашего же блага.

– Так вы волшебник? — спросила Эйлин, краснея уже от того, что ее отчитывают, будто ребенка.

– Да, и от успеха нашего дела зависит, будет ли жить мой сын, - сказал он все с тем же суровым тоном, - сквибы от рождения, а не ставшие таковыми случайно, очень восприимчивы к маггловским смертельным болезням и крайне невосприимчивы к волшебным методам их излечения. Таких людей очень много, подумайте о них, миссис Снейп. Для вас это просто возвращение потерянного, а для них, возможно, гораздо больше, чем бытовые чары.

Не говоря больше ни слова, он вышел из комнаты, оставив Эйлин в полной растерянности.

========== Глава 5. Когда мечты сбываются некстати ==========

Вопреки всем надеждам, контролировать и хоть как-то обуздать всплески магии, которые теперь случались при каждом изменении настроения, у Эйлин не получалось. Включив магию, вирус будто прорвал плотину, и волшебной силы в Эйлин с каждым днем становилось все больше и больше, что приносило ощутимые неудобства. Вместо предполагаемых двух дней она вынужденно находилась в своем боксе уже месяц, и эта изначально белая камера постепенно обросла книгами, уже переставшими вмещаться в комод и теснившимися у стены, личными вещами, одеждой и рисунками. Последние оказались для Эйлин, никогда не увлекавшейся искусством, странной прихотью. Действуя в порыве вдохновения и устав от книг, пастельными карандашами она разрисовывала сперва обычные листы бумаги, а после, плюнув на условности, перешла на стены и потолок, попутно осваивая новую забавную возможность парить над полом.

Тобиас, приезжавший к ней так часто, насколько могла позволить работа, с восхищением рассматривал замысловатые узоры, которые в последние несколько дней обрели возможность двигаться, переливаясь и искрясь. На потолке Эйлин смогла нарисовать вполне достоверное небо и теперь с гордостью смотрела, как нарисованный ветер гонит легкие облака, и как они, натыкаясь на светильник, рассыпаются, чтобы потом собраться заново.

– Как ты? — спросил Тобиас и, наплевав на стерильность, сдернул с лица маску, впиваясь в губы жены с такой страстью, с какой приникает к воде человек, пробежавший марафон по жаре.
– Я дико соскучился по тебе, всей - простонал он, с досадой оглядываясь на стеклянную стену, где сейчас никого не было, но испытывать судьбу он совершенно не хотел.

– Нормально, - улыбнулась она, укладываясь ему на грудь и целуя через слой одежды, - в какой-то степени уже привыкла. Без твоей поддержки было бы хуже, а так, ты же мне даже конспекты привозишь, на что тут жаловаться?

Она усмехнулась, вспомнив, как Тобиас описывал все перипетии, вставшие на пути получения заветных конспектов, и как он выдумывал различные причины, пытаясь объяснить, почему Эйлин пока не может посещать университет.

– Я принес твою палочку, - сказал он, со вздохом обнимая жену еще крепче, - вернее, мне сказали привезти. Почему-то они считали, что сами смогут найти аналог, но, видимо, не вышло?

– Нет, ни одна не откликнулась. Они мне штук тридцать их притащили, и все были просто разрушительными в моих руках, а без палочки я тут скоро с ума сойду, - она потянулась и встала, ища в принесенных сумках артефакт, - как же я по ней скучала!

Едва коснувшись древка и ощутив приятную теплую волну магии в руке, она рассмеялась и, направив палочку на взорванную утром от выброса магии подушку, тихо прошептала: «Репаро».

Закружившись в маленьком смерче, перья собрались в прямоугольник, и полоски ткани спешно слились обратно, к радости Тобиаса, который, схватив восстановленную подушку, сунул ее себе под поясницу.