Милицейская сага

– Могила!
– горя восторгом, поклялся Галушкин.

6.

Выйдя из отдела, Виталий поколебался, не пойти ли отсыпаться домой. И, должно быть, пошел бы, если б не загремел в отдалении оркестр ресторана "Лебедь". Справедливо рассудив, что отоспаться он когда-нибудь успеет раз и навсегда, Мороз повернул на звук.

Народу, может, по причине буднего дня, на входе не было. Но и дверь с неизменной табличкой "Спецобслуживание" оказалась заперта.

Мороз постучал, разыскивая глазами дядю Сашу. Но вместо старого швейцара из гардероба выглянул долговязый и длинноносый амбал, которого он здесь прежде не видел. Судя по габаритам, должность швейцара он совмещал с обязанностью вышибалы. Похоже, ему тоже внешность заместителя начальника районного угрозыска ничего не говорила. Потому, считая короткого отрицательного кивка достаточным, парень собрался вернуться в глубь гардероба. Но тут Мороз с силой пристукнул ногой по двери. И этим швейцара рассердил. Грозно нахмурившись, он решительно направился к двери.

– Ну, ты чего, салабон, гремишь? Объяву не видишь? Иль тебя поучить требуется?
– он распахнул дверь и угрожающе выглянул наружу.
– Так мне звездюлей выписать недолго. Здоровья на двоих таких хватит.

Все-таки самоуверенность нас губит. Хотя, с другой стороны, где-то ему и повезло. Укачанный бессонными сутками, Мороз был настроен вполне миролюбиво. Потому ограничился тем, что выбросил вперед руку с двумя раздвинутыми пальцами, ловко ухватил ими длиннющий, будто для того и выращенный "шнобель", резким движением скрутил его вниз и влево, отчего по ресторану разнесся вопль, и вошел в вестибюль, двигая перед собой пятящегося на карачках, подвывающего охранника.

– Метрдотель где?
– как ни в чем ни бывало, поинтересовался Мороз.

Не в силах говорить от боли, тот показал узловатым пальцем на служебный кабинетик меж двух туалетов.

Оставив обхватившего лицо швейцара кататься по полу, Мороз заглянул в комнатку. Сидя к нему боком, в кресле рыдала, размазывая косметику, молоденькая официантка. Стоящая рядом женщина в обтягивающем платье, подчеркивающем округлые ее формы, пыталась ее утешить:

– Ну что ж ты в самом деле надумала-то, дуреха? Из-за какой-то ерунды на развод. Ну, дал он тебе по рылу. С кем не бывает? Мишка мой меня, думаешь, не бьет? Недавно опять застукал, так до сих пор синячище на ноге. И - ничего!

– Ну, Мишка! Сравнила, - всхлипнула сидящая.
– Мишка твой - человек. Он ведь как побьет, так после обязательно чего-нибудь тебе и купит. Ты ж вон вся в золоте ходишь! Нашла с кем сравнить. Мишка!

– Привет, красавицы, - обозначая свое присутствие, шепнул Виталий.

– Виталечка!
– аппетитная утешительница - она же метрдотель, - оставив подругу, радостно кинулась к Морозу, вытеснила его в фойе. Здесь обнаружила сидящего на полу вахтера. Слегка нахмурилась.
– Опять твои шуточки!

– Хамов не терплю, - по-своему извинился Виталий.

Метрдотель засмеялась. С того момента, как ответственная за заветную гостевую комнатку пухлоколенная официанточка по протекции Маргариты Ильиничны Паниной заняла должность метрдотеля, улыбалась она гораздо чаще. А с Морозом у них и вовсе установились самые добрые товарищеские отношения. Пару раз даже переспали.

– Наши кто есть?

– А когда их не было, ваших-то? Вовсю гудят. С некотрых пор ресторан "Лебедь" стал излюбленным местом отдыха тружеников Красногвардейского райотдела милиции. - Ты как, кстати, на сегодня?
– томно промурлыкала метрдоотель, незаметно для поднимающегося охранника проведя ладошкой по морозовским брюкам.
– У меня как раз муж уехал.

– Грустную правду я тебе скажу, подруга, - Виталик подманил ее к себе и сделал большие глаза.

– Сегодня меня самого можно...

Окончание фразы он прошептал в самое ушко.

– Так я готова. Хоть какое-то разнообразие, - подмигнула девушка, пропуская его на лестницу.
– Если надумаешь, я завсегда.

– Жуткий бабник, - ностальгически сообщила она постанывающему охраннику.
– И - такой, я тебе скажу, хохмач!

Охранник смолчал: он этого не находил.

Шумный, переваливший за экватор вечер огромного, словно зал ожидания, ресторана обрушился на Мороза.

И первое, что он разглядел, был столик неподалеку от эстрады, где обосновалась ударная следственная группа: Чекин, Ханя и совершенно осоловелый Чугунов.

– О, Виташа!
– Ханя радостно развел руки.
– Дружище! Вот удача! Вот и отличненько. Подсаживайся.

– В-в-в....

– Выпью, - Мороз избавил Чугунова от мучений. Опьянев, тот принимался заикаться на все согласные алфавита.
– Андрей не заходил?

При невинном этом вопросе Чекин помрачнел.

– Он теперь нами брезгует, - пожаловался Ханя и, будто только сейчас сообразив, что говорит с лучшим другом Тальвинского, с притворным испугом прижал палец к губам:

– Но я тебе ничего не говорил.

– Будет выпендриваться-то, - Мороз поднял рюмку, подхватил на вилку грибок.
– Опять чего-нибудь отмочил?

– Да так, - увильнул от ответа Вадим. Что-то сообразив, оживился.
– А кстати! Посоветуй. Такую телку заприметил! Редкий экземпляр. Два танца уж сбацали, и все никак что-то не подступлюсь. Вообще-то ты мой глобальный принцип знаешь: "Больше сантиметров, меньше сантиментов". Но тут случай особый. Требуется, понимаешь, какой-то тонкий, нестандартный ход.

– Нужно п-предложить минет, - посоветовал Чугунов.

– Пошляк!
– возмутился Вадим.
– А то сам не думал? Но - рано. С этой в лоб не пройдет. Вроде и льнет, а вроде и по рылу залепить не слабо. Тонкая штучка. Сейчас я тебе ее покажу. А ты присмотрись. Потом скажешь, чего б такое ввернуть понаучней. Во-он там, спиной к нам.

Мороз повернулся и внутри у него заныло: через стул была переброшена жесткая коса, перевитая растрепавшейся рыжеватой проволокой. Со времени их последней встречи с Мариной Садовой прошло два года.

Заиграла музыка. Мороз поднялся.

– Эй, ты куда?!
– растерялся Вадим.

– П-п-проверить мою г-гипотезу, - добродушно объяснил Чугунов.

– Надеюсь, я могу рассчитывать на танец?
– Виталию хотелось выглядеть небрежно победительным - в соответствии с моментом.

– Вы?!
– к радости Мороза, лицо обернувшейся Марины вспыхнуло.
– Вот уж не ожидала. - Я очень рад, что встретил вас.

– Удивительно, но я тоже. Но - какими судьбами? - У нас здесь неподалеку логово, - он кивнул подбородком на окно.

– Ах, да!.. Так вы все еще в этом задрипанном райотдельчике?

– Не люблю суетиться.

– А я вот ушла. Слободяна после всей этой истории выгнали. Ну, и... Но, знаете, не жалею. Теперь тружусь старшим товароведом на хлебзаводе. Между прочим, вместе с женой этого вашего, как его? Ну...
– она брезгливо оттопырила губу, пощелкала пальцами.

– Андрей Иванович Тальвинский, - опередил ее Мороз.
– Ныне начальник райотдела.

– Бедный райотдел. А вот жена у него очень даже ничего. Резвушка.