Милый друг - английский и русский параллельные тексты

He liked to start off with her on a bright day on a suburban line, and traverse the ugly environs of Paris, sprouting with tradesmen's hideous boxes, talking lively nonsense.	А он любил ездить с ней в солнечный день на империале пригородной конки и, весело болтая, окидывать взглядом унылые окрестности Парижа, где буржуа настроили себе безобразных дач.
And when he had to return to dine at Madame Walter's he hated the eager old mistress from the mere recollection of the young one whom he had left, and who had ravished his desires and harvested his ardor among the grass by the water side.	И, возвращаясь в Париж, где его ждала к обеду г-жа Вальтер, он чувствовал, как в нем поднимается ненависть к навязчивой старой любовнице - ненависть, усиливавшаяся при воспоминании о молодой, которая только что, на берегу реки, в траве, насытила его страсть и утолила его любовный пыл.
He had fancied himself at length pretty well rid of Madame Walter, to whom he had expressed, in a plain and almost brutal fashion, his intentions of breaking off with her, when he received at the office of the paper the telegram summoning him to meet her at two o'clock at the Rue de Constantinople.	Он уже был уверен, что почти разделался с г-жой Вальтер, - ведь он наконец до жестокости ясно дал ей понять, что намерен порвать с нею, и вдруг ему опять приносят в редакцию телеграмму с просьбой быть в два часа на Константинопольской!
He re-read it as he walked along,	Дорогой он еще раз прочитал телеграмму:
"Must see you to-day. Most important.	"Мне непременно надо поговорить с тобой сегодня по очень, очень важному делу.
Expect me two o'clock, Rue de Constantinople.	Жди меня в два часа на Константинопольской.
Can render you a great service.	Я могу оказать тебе большую услугу.
Till death.--Virginie."	Твоя до гроба Виргиния".
He thought, "What does this old screech-owl want with me now?	"Что еще от меня нужно этой старой сове? – думал он.
I wager she has nothing to tell me.	– Бьюсь об заклад, что все это зря.
She will only repeat that she adores me.	Только для того, чтобы сказать, что она меня обожает.
Yet I must see what it means.	Впрочем, надо узнать.
She speaks of an important affair and a great service; perhaps it is so.	Она упоминает о каком-то важном деле, о большой услуге, - может, это и правда.
And Clotilde, who is coming at four o'clock!	А Клотильда придет в четыре.
I must get the first of the pair off by three at the latest.	Стало быть, я должен выпроводить ту не позднее трех.
By Jove, provided they don't run up against one another!	Дьявольщина, только бы они не встретились!
What bothers women are."	Беда с этими бабами!"
And he reflected that, after all, his own wife was the only one who never bothered him at all.	И тут он невольно вспомнил Мадлену: в сущности, она одна ничем ему не докучает.
She lived in her own way, and seemed to be very fond of him during the hours destined to love, for she would not admit that the unchangeable order of the ordinary occupations of life should be interfered with.	Она живет с ним бок о бок и как будто бы очень любит его, но только в часы, отведенные для любви, ибо она строго следит за соблюдением раз установленного порядка и не выносит, когда ее отрывают от дел.

He walked slowly towards the rendezvous, mentally working himself up against Madame Walter.	Он медленно шел в свой дом свиданий, мысленно проклиная г-жу Вальтер:
"Ah! I will just receive her nicely if she has nothing to tell me.	"Если только она мне ничего путного не скажет, я ей устрою веселенькую встречу.
Cambronne's language will be academical compared to mine.	Язык Камброна[34] покажется верхом изящества в сравнении с моим.
I will tell her that I will never set foot in her house again, to begin with."	Прежде всего я заявлю, что ноги моей больше у нее не будет".
He went in to wait for Madame Walter.	Он вошел в свою квартиру и стал ждать г-жу Вальтер.
She arrived almost immediately, and as soon as she caught sight of him, she exclaimed,	Она явилась почти вслед за ним и, увидев его, воскликнула:
"Ah, you have had my telegram!	– А-а, ты получил мою телеграмму?
How fortunate."	Какое счастье!
He put on a grumpy expression, saying:	Он сделал злое лицо.
"By Jove, yes; I found it at the office just as I was going to start off to the Chamber.	– Ну да, мне ее принесли в редакцию, как раз когда я собирался идти в парламент.
What is it you want now?"	Что тебе еще от меня нужно?
She had raised her veil to kiss him, and drew nearer with the timid and submissive air of an oft-beaten dog.	Она подняла вуаль, чтобы поцеловать его, и с видом побитой собаки подошла к нему.
"How cruel you are towards me! How harshly you speak to me! What have I done to you?	– Как ты жесток со мной... Ты так грубо со мной разговариваешь... Что я тебе сделала?
You cannot imagine how I suffer through you."	Ты не можешь себе представить, как ты меня огорчаешь!
He growled: "Don't go on again in that style."	– Опять сначала? – проворчал он.
She was standing close to him, only waiting for a smile, a gesture, to throw herself into his arms, and murmured:	Госпожа Вальтер стояла подле него и ждала улыбки, жеста, чтобы кинуться к нему в объятия.
"You should not have taken me to treat me thus, you should have left me sober-minded and happy as I was.	– Вот как ты со мной обращаешься, - тихо заговорила она. – Тогда незачем было и обольщать меня, надо было оставить меня такой, какою я была до этого - счастливой и чистой.
Do you remember what you said to me in the church, and how you forced me into this house?	Помнишь, что ты говорил мне в церкви и как ты силой заставил меня войти в этот дом?
And now, how do you speak to me? how do you receive me?	А теперь ты как со мной разговариваешь! И как встречаешь!
Oh, God! oh, God! what pain you give me!"	Боже мой, боже мой, что ты со мной делаешь!
He stamped his foot, and exclaimed, violently:	Он в бешенстве топнул ногой:
"Ah, bosh!	– Довольно!
That's enough of it!	К черту!

I can't see you a moment without hearing all that foolery.	Ты не можешь пробыть со мной ни одной минуты, чтобы не завести этой песни.
One would really think that I had carried you off at twelve years of age, and that you were as ignorant as an angel.	Право, можно подумать, что я тебя взял, когда тебе было двенадцать лет, и что ты была невинна, как ангел.
No, my dear, let us put things in their proper light; there was no seduction of a young girl in the business.	Нет, дорогая моя, давай восстановим истину: я малолетних не совращал.
You gave yourself to me at full years of discretion.	Ты отдалась мне в сознательном возрасте.
I thank you. I am infinitely grateful to you, but I am not bound to be tied till death to your petticoat strings.	Я очень тебе благодарен, крайне признателен, но до конца дней быть привязанным к твоей юбке -на это я не согласен.
You have a husband and I a wife.	У тебя есть муж, а у меня жена.
We are neither of us free.	Мы не свободны - ни ты, ни я.
We indulged in a mutual caprice, and it is over."	Мы позволили себе эту прихоть, никто про это не узнал - и дело с концом.
"Oh, you are brutal, coarse, shameless," she said;	– О, как ты груб! Как ты циничен и мерзок!
"I was indeed no longer a young girl, but I had never loved, never faltered."	Да, я не была молодой девушкой, но я никогда никого не любила, никогда не изменяла...
He cut her short with:	Он перебил ее:
"I know it. You have told me so twenty times.	– Знаю, ты мне двадцать раз об этом говорила.
But you had had two children."	Но у тебя двое детей... стало быть, не я лишил тебя невинности.
She drew back, exclaiming:	Она отшатнулась.
"Oh, George, that is unworthy of you," and pressing her two hands to her heart, began to choke and sob.	– Жорж, это низко!.. Рыдания подступили ей к горлу, и, схватившись обеими руками за грудь, она начала всхлипывать.
When he saw the tears come he took his hat from the corner of the mantelpiece, saying:	Заметив, что сейчас польются слезы, он взял с камина свою шляпу.
"Oh, you are going to cry, are you?	– А-а, ты плачешь?
Good-bye, then.	В таком случае, до свиданья.
So it was to show off in this way that you came here, eh?"	Значит, только ради этого представления ты и вызвала меня сюда?
She had taken a step forward in order to bar the way, and quickly pulling out a handkerchief from her pocket, wiped her eyes with an abrupt movement.	Она шагнула вперед, чтобы преградить ему дорогу, и, порывистым движением вынув из кармана платок, быстро вытерла слезы.
Her voice grew firmer by the effort of her will, as she said, in tones tremulous with pain,	Она изо всех сил старалась казаться спокойной, но душевная боль была так сильна, что голос у нее все же прерывался и дрожал.
"No--I came to--to tell you some news-political news--to put you in the way of gaining fifty thousand francs--or even more--if you like."	– Нет... я пришла... сообщить тебе новость... политическую новость... я хотела, чтобы ты заработал пятьдесят тысяч франков... даже больше... при желании.

He inquired, suddenly softening,	Он мгновенно смягчился.
"How so?	– Каким образом?
What do you mean?"	Что ты имеешь в виду?
"I caught, by chance, yesterday evening, some words between my husband and Laroche-Mathieu.	– Вчера вечером я нечаянно подслушала разговор моего мужа с Ларошем.
They do not, besides, trouble themselves to hide much from me.	Впрочем, от меня они не очень таились.
But Walter recommended the Minister not to let you into the secret, as you would reveal everything."	А вот тебя Вальтер советовал министру не посвящать в их тайну, потому что ты можешь разоблачить их.
Du Roy had put his hat down on a chair, and was waiting very attentively.	Дю Руа положил шляпу на стол. Он насторожился.
"What is up, then?" said he.	– Ну так в чем же дело?
"They are going to take possession of Morocco."	– Они собираются захватить Марокко!
"Nonsense!	– Чушь!
I lunched with Laroche-Mathieu, who almost dictated to me the intention of the Cabinet."	Я завтракал сегодня у Лароша, и он мне почти продиктовал план действий нового кабинета.
"No, darling, they are humbugging you, because they were afraid lest their plan should be known."	– Нет, мой дорогой, они тебя надули. Они боятся, как бы кто-нибудь не узнал про их махинации.
"Sit down," said George, and sat down himself in an armchair.	– Сядь, - сказал Жорж и сам сел в кресло.
Then she drew towards him a low stool, and sitting down on it between his knees, went on in a coaxing tone,	Придвинув к себе низенькую скамеечку, г-жа Вальтер примостилась между колен любовника.
"As I am always thinking about you, I pay attention now to everything that is whispered around me."	– Я постоянно думаю о тебе, - заискивающим тоном продолжала она, - и потому, о чем бы теперь ни шептались вокруг меня, я непременно прислушиваюсь.
And she began quietly to explain to him how she had guessed for some time past that something was being hatched unknown to him; that they were making use of him, while dreading his co-operation.	И она вполголоса начала рассказывать, как она с некоторых пор стала догадываться, что за его спиной что-то затевается, что его услугами пользуются, но сделать его своим сообщником не решаются.
She said, "You know, when one is in love, one grows cunning."	– Знаешь, кто любит, тот пускается на хитрости, -сказала она.
At length, the day before, she had understood it all.	Наконец вчера она поняла все.
It was a business transaction, a thumping affair, worked out on the quiet.	Под шумок затевалось огромное, колоссальное дело.

She smiled now, happy in her dexterity, and grew excited, speaking like a financier's wife accustomed to see the market rigged, used to rises and falls that ruin, in two hours of speculation, thousands of little folk who have placed their savings in undertakings guaranteed by the names of men honored and respected in the world of politics of finance.	Теперь она уже улыбалась в восторге от своей ловкости, рассказывала с увлечением и рассуждала, как жена финансиста, на глазах у которой подготовлялись биржевые крахи, колебания акций, внезапные повышения и понижения курса, - все эти спекуляции, которые в какие-нибудь два часа дотла разоряют тысячи мелких буржуа, мелких рантье, вложивших свои сбережения в предприятия, гарантированные именами почтенных, уважаемых лиц - банкиров и политических деятелей.
She repeated, "Oh, it is very smart what they have been up to!	– Да, это они ловко придумали.
Very smart.	Исключительно ловко, - повторяла она.
It was Walter who did it all, though, and he knows all about such things.	– Впрочем, все до мелочей обмозговал Вальтер, а он на этот счет молодец.
Really, it is a first-class job."	Надо отдать ему справедливость, сделано артистически.
He grew impatient at these preliminaries, and exclaimed,	Жоржа начинали раздражать эти предисловия.
"Come, tell me what it is at once."	– Да говори скорей.
"Well, then, this is what it is.	– Ну так вот.
The Tangiers expedition was decided upon between them on the day that Laroche-Mathieu took the ministry of foreign affairs, and little by little they have bought up the whole of the Morocco loan, which had fallen to sixty-four or sixty-five francs.	Экспедиция в Танжер была решена еще в тот день, когда Ларош стал министром иностранных дел. К этому времени облигации марокканского займа упали до шестидесяти четырех -шестидесяти пяти франков, и они скупили их все до одной.
They have bought it up very cleverly by means of shady brokers, who did not awaken any mistrust.	Скупали они их очень осторожно, через мелких, не внушающих доверия биржевых жучков, которые ни в ком не возбуждали подозрений.
They have even sold the Rothschilds, who grew astonished to find Morocco stock always asked for, and who were astonished by having agents pointed out to them--all lame ducks.	Ротшильды не могли взять в толк, почему такой спрос на марокканский заем, но они и их обвели вокруг пальца. Им назвали имена посредников: все это оказались люди нечистые на руку, выброшенные за борт.
That quieted the big financiers.	Тузы успокоились.
And now the expedition is to take place, and as soon as we are there the French Government will guarantee the debt.	Ну, а теперь затевается экспедиция, и, как только мы будем в Танжере, французское правительство сейчас же обеспечит заем.
Our friends will gain fifty or sixty millions.	Наши друзья заработают миллионов пятьдесят -шестьдесят.
You understand the matter?	Понимаешь, в чем штука?
You understand, too, how afraid they have been of everyone, of the slightest indiscretion?"	Понимаешь теперь, почему они боятся решительно всего, боятся малейшей огласки?

She had leaned her head against the young fellow's waistcoat, and with her arms resting on his legs, pressed up against him, feeling that she was interesting him now, and ready to do anything for a caress, for a smile.	Голова ее лежала у него на жилете, а руки она положила к нему на колени; она чувствовала, что нужна ему теперь, и ластилась, льнула к нему, готова была за одну его ласку, за одну улыбку сделать для него все, пойти на все.
"You are quite certain?" he asked.	– А ты не ошибаешься? – спросил он.
"I should think so," she replied, with confidence.	– Ну вот еще! – воскликнула она с полной уверенностью.
"It is very smart indeed.	– Да, это здорово, - согласился он.
As to that swine of a Laroche-Mathieu, just see if I don't pay him out one of these days.	– А уж перед этим прохвостом Ларошем я в долгу не останусь.
Oh, the scoundrel, just let him look out for himself!	Погоди, мерзавец!.. Погоди!..
He shall go through my hands."	Ты у меня вверх тормашками полетишь из своего министерства!
Then he began to reflect, and went on,	Он призадумался.
"We ought, though, to profit by all this."	– Не мешало бы, однако, этим воспользоваться, -пробормотал он.
"You can still buy some of the loan," said she; "it is only at seventy-two francs."	– Купить заем еще не поздно, - сказала она. – Каждая облигация стоит всего семьдесят два франка.
He said, "Yes, but I have no money under my hand."	– Да, но у меня нет свободных денег, - возразил он.
She raised her eyes towards him, eyes full of entreaty, saying,	Она умоляюще посмотрела на него.
"I have thought of that, darling, and if you were very nice, very nice, if you loved me a little, you would let me lend you some."	– Я об этом подумала, котик, и если ты меня хоть чуточку любишь - будь добренький, будь добренький, позволь мне дать тебе взаймы.
He answered, abruptly and almost harshly, "As to that, no, indeed."	– Это уж извините, - резко, почти грубо ответил он.
She murmured, in an imploring voice: "Listen, there is something that you can do without borrowing money.	– Послушай, - молила она, - можно устроить так, что тебе не придется занимать.
I wanted to buy ten thousand francs' worth of the loan to make a little nest-egg.	Чтобы иметь немножко собственных денег, я было решила купить этих облигаций на десять тысяч франков.
Well, I will take twenty thousand, and you shall stand in for half.	Ну так я куплю не на десять, а на двадцать! Половина будет принадлежать тебе.
You understand that I am not going to hand the money over to Walter.	Само собой разумеется, Вальтеру я за них платить не стану.
So there is nothing to pay for the present.	Значит, пока что деньги не понадобятся.
If it all succeeds, you gain seventy thousand francs.	В случае удачи ты выиграешь семьдесят тысяч франков.
If not, you will owe me ten thousand, which you can pay when you please."	В случае неудачи ты будешь мне должен десять тысяч франков, а отдашь, когда захочешь.

He remarked, "No, I do not like such pains."	– Нет, мне эта комбинация не по нутру, - снова возразил он.
Then she argued, in order to get him to make up his mind. She proved to him that he was really pledging his word for ten thousand francs, that he was running risks, and that she was not advancing him anything, since the actual outlay was made by Walter's bank.	Тогда она начала приводить разные доводы, доказывать, что, в сущности, он берет у нее десять тысяч франков, веря ей на слово, что, следовательно, он идет на риск, что она лично не ссужает ему ни одного франка, поскольку выплату за облигации будет производить "банк Вальтера".
She pointed out to him, besides, that it was he who had carried on in the _Vie Francaise_ the whole of the political campaign that had rendered the scheme possible. He would be very foolish not to profit by it.	В заключение она напомнила ему, что это он вел на страницах "Французской жизни" кампанию, сделавшую возможным это предприятие, и что не извлечь из него выгоды было бы с его стороны просто неумно.
He still hesitated, and she added,	Он все еще колебался.
"But just reflect that in reality it is Walter who is advancing you these ten thousand Francs, and that you have rendered him services worth a great deal more than that."	– Да ты только подумай, - прибавила она, - ведь фактически же это Вальтер одолжит тебе десять тысяч франков, а те услуги, которые ты ему оказывал, стоят дороже.
"Very well, then," said he,	– Ну ладно! – сказал он.
"I will go halves with you.	– Вхожу к тебе в половинную долю.
If we lose, I will repay you the ten thousand francs."	Если мы проиграем, я уплачу тебе десять тысяч франков.
She was so pleased that she rose, took his head in both her hands, and began to kiss him eagerly.	Не помня себя от радости, она вскочила и, обхватив руками его голову, начала жадно целовать его.
He did not resist at first, but as she grew bolder, clasping him to her and devouring him with caresses, he reflected that the other would be there shortly, and that if he yielded he would lose time and exhaust in the arms of the old woman an ardor that he had better reserve for the young one.	Сперва он не сопротивлялся, но она, осмелев, готова была зацеловать, заласкать его, и тут он вспомнил, что сейчас придет другая и что если он не даст отпора, то лишь потеряет время и растратит в объятиях старухи тот пыл, который следовало приберечь для молодой.
So he repulsed her gently, saying,	Он тихонько оттолкнул ее.
"Come, be good now."	– Послушай, успокойся!
She looked at him disconsolately, saying,	Она бросила на него отчаянный взгляд.
"Oh, George, can't I even kiss you?"	– Ах, Жорж! Мне уж и поцеловать тебя нельзя.
He replied, "No, not to-day.	– Только не сегодня, - сказал он.
I have a headache, and it upsets me."	– У меня болит голова, а от этого мне становится хуже.
She sat down again docilely between his knees, and asked,	Она опять послушно села у его ног.
"Will you come and dine with us to-morrow?	– Приходи к нам завтра обедать, - сказала она.
You would give me much pleasure."	– Как бы я была рада!
He hesitated, but dared not refuse, so said,	Он некоторое время колебался, но в конце концов у него не хватило духу отказать ей.

"Certainly."	– Хорошо, приду.
"Thanks, darling."	– Спасибо, дорогой.
She rubbed her cheek slowly against his breast with a regular and coaxing movement, and one of her long black hairs caught in his waistcoat.	Ласкаясь к нему, она медленно водила щекой по его груди до тех пор, пока ее длинный черный волос не зацепился за пуговку жилета.
She noticed it, and a wild idea crossed her mind, one of those superstitious notions which are often the whole of a woman's reason.	Она это заметила, и тут ей пришла нелепая фантазия, одна из тех суеверных фантазий, которые так часто заменяют женщинам разум.
She began to twist this hair gently round a button.	Она принялась тихонько обматывать этот волос вокруг пуговицы.
Then she fastened another hair to the next button, and a third to the next.	Потом другой, третий.
One to every button.	И так вокруг каждой пуговицы она обмотала по волосу.
He would tear them out of her head presently when he rose, and hurt her. What happiness!	Сейчас он встанет и вырвет их. Он причинит ей боль, - какое счастье!
And he would carry away something of her without knowing it; he would carry away a tiny lock of her hair which he had never yet asked for.	Сам того не зная, он унесет с собой частицу ее существа - унесет с собой прядь ее волос, которой он, кстати сказать, никогда у нее не просил.
It was a tie by which she attached him to her, a secret, invisible bond, a talisman she left with him.	Этой таинственной невидимой нитью она привяжет его к себе.
Without willing it he would think of her, dream of her, and perhaps love her a little more the next day.	Она оставит на нем талисман, и он невольно будет думать о ней, увидит ее во сне и завтра будет с ней ласковее.
He said, all at once, "I must leave you, because I am expected at the Chamber at the close of the sitting.	– Мне надо идти, - неожиданно заявил он, - меня ждут в палате к концу заседания.
I cannot miss attending to-day."	Сегодня я никак не могу пропустить.
She sighed, "Already!" and then added, resignedly, "Go, dear, but you will come to dinner to-morrow." And suddenly she drew aside.	– Ах, так скоро! – со вздохом сказала она и, покорно добавив: - Иди, дорогой, но только завтра непременно приходи обедать, - резким движением подалась назад.
There was a short and sharp pain in her head, as though needles had been stuck into the skin.	На одно мгновение она почувствовала острую боль в голове, точно в кожу ей вонзились иголки.
Her heart throbbed; she was pleased to have suffered a little by him.	Сердце у нее забилось. Она была счастлива, что вытерпела эту боль ради него.
"Good-bye," said she.	– Прощай! – сказала она.
He took her in his arms with a compassionate smile, and coldly kissed her eyes.	Снисходительно улыбаясь, он обнял ее и холодно поцеловал в глаза.
But she, maddened by this contact, again murmured,	Но от этого прикосновения г-жа Вальтер совсем обезумела.
"Already!" while her suppliant glance indicated the bedroom, the door of which was open.	– Так скоро! – снова прошептала она. А ее умоляющий взгляд показывал на отворенную дверь в спальню.

He stepped away from her, and said in a hurried tone, "I must be off; I shall be late."	Жорж отстранил ее рукой. – Мне надо бежать, а то я опоздаю, - с озабоченным видом пробормотал он.
Then she held out her lips, which he barely brushed with his, and having handed her her parasol, which she was forgetting, he continued,	Тогда она протянула ему губы, но он едва коснулся их и, подав ей зонтик, который она чуть не забыла, сказал:
"Come, come, we must be quick, it is past three o'clock."	– Идем, идем, пора, уже четвертый час.
She went out before him, saying,	Она шла впереди и все повторяла:
"To-morrow, at seven," and he repeated, "To-morrow, at seven."	– Завтра в семь. – Завтра в семь, - подтвердил он.
They separated, she turning to the right and he to the left.	Они расстались. Она повернула направо, а он налево.
Du Roy walked as far as the outer boulevard.	Дю Руа дошел до внешнего бульвара.
Then he slowly strolled back along the Boulevard Malesherbes.	Затем неспешным шагом двинулся по бульвару Мальзерба.
Passing a pastry cook's, he noticed some _marrons glaces_ in a glass jar, and thought,	Проходя мимо кондитерской, он увидел засахаренные каштаны в хрустальной вазе.
"I will take in a pound for Clotilde." He bought a bag of these sweetmeats, which she was passionately fond of, and at four o'clock returned to wait for his young mistress.	"Возьму-ка ливр для Клотильды", - подумал он и купил этих сладостей, которые она любила до безумия. В четыре часа он был уже дома и поджидал свою молодую любовницу.
She was a little late, because her husband had come home for a week, and said,	Она немного опоздала, - оказалось, что к ней на неделю приехал муж.
"Can you come and dine with us to-morrow?	– Приходи к нам завтра обедать, - предложила она.
He will be so pleased to see you."	– Он будет очень рад тебя видеть.
"No, I dine with the governor.	– Нет, я обедаю у патрона.
We have a heap of political and financial matters to talk over."	Мы заняты по горло, - у нас бездна политических и финансовых вопросов.
She had taken off her bonnet, and was now laying aside her bodice, which was too tight for her.	Она сняла шляпу. Затем начала расстегивать корсаж, который был ей немного тесен.
He pointed out the bag on the mantel-shelf, saying,	Он показал глазами на пакет, лежавший на камине.
"I have bought you some _marrons glaces_."	– Я принес тебе каштанов в сахаре.
She clapped her hands, exclaiming:	Она захлопала в ладоши:
"How nice; what a dear you are."	– Какая прелесть! Ах ты, мой милый!
She took one, tasted them, and said:	Она взяла пакет, попробовала и сказала:
"They are delicious.	– Объедение!
I feel sure I shall not leave one of them."	Боюсь, что скоро от них ничего не останется.
Then she added, looking at George with sensual merriment:	Затем, бросив на Жоржа задорный и чувственный взгляд, добавила:
"You flatter all my vices, then."	– Значит, ты снисходишь ко всем моим слабостям?

She slowly ate the sweetmeats, looking continually into the bag to see if there were any left.	Она медленно ела каштаны и все время заглядывала в пакет, как бы желая удостовериться, что там еще что-то осталось.
"There, sit down in the armchair," said she, "and I will squat down between your knees and nibble my bon-bons.	– Послушай, сядь в кресло, - сказала она, - а я примощусь у твоих ног и буду сосать конфетки.
I shall be very comfortable."	Так мне будет очень уютно.
He smiled, sat down, and took her between his knees, as he had had Madame Walter shortly before.	Он улыбнулся, сел и обхватил ее коленями, как только что г-жу Вальтер.
She raised her head in order to speak to him, and said, with her mouth full:	Обращаясь к нему, Клотильда всякий раз поднимала голову.
"Do you know, darling, I dreamt of you? I dreamt that we were both taking a long journey together on a camel.	– Ты знаешь, мой дорогой, - с полным ртом говорила она, - я видела тебя во сне: мне снилось, будто мы с тобой едем куда-то далеко на верблюде.
He had two humps, and we were each sitting astride on a hump, crossing the desert. We had taken some sandwiches in a piece of paper and some wine in a bottle, and were dining on our humps.	У него два горба, и мы оба сидим верхом на горбах: ты на одном, я на другом, и проезжаем через пустыню... Мы взяли с собой сандвичей в бумаге и бутылку вина, и вот мы закусываем на горбах.
But it annoyed me because we could not do anything else; we were too far off from one another, and I wanted to get down."	Но мне скучно, потому что ничем другим заняться нельзя. Мы слишком далеко друг от друга, и мне хочется сойти.
He answered: "I want to get down, too."	– Мне тоже хочется сойти, - признался он.
He laughed, amused at the story, and encouraged her to talk nonsense, to chatter, to indulge in all the child's play of conversation which lovers utter.	Ее рассказ забавлял Жоржа, и он настраивал Клотильду на шутливый лад, заставлял ее дурачиться, болтать чепуху, городить весь этот милый вздор, который приходит на ум только влюбленным.
The nonsense which he thought delightful in the mouth of Madame de Marelle would have exasperated him in that of Madame Walter.	Детский лепет, который так раздражал его в устах г-жи Вальтер, казался ему очаровательным в устах г-жи де Марель.
Clotilde, too, called him	Клотильда тоже называла его:
"My darling," "My pet," "My own."	"Мой дорогой, мой мальчик, мой котик".
These words seemed sweet and caressing.	И слова эти казались ему нежными и ласковыми.
Said by the other woman shortly before, they had irritated and sickened him.	Когда же их незадолго перед тем произносила другая, они злили его и вызывали в нем отвращение.
For words of love, which are always the same, take the flavor of the lips they come from.	Слова любви всегда одинаковы, - все зависит от того, из чьих уст они исходят.
But he was thinking, even while amusing himself with this nonsense, of the seventy thousand francs he was going to gain, and suddenly checked the gabble of his companion by two little taps with his finger on her head.	Но, смеясь над ее забавными выходками, Дю Руа не переставал думать о семидесяти тысячах франков, которые ему предстояло выиграть. И, прикоснувшись пальцем к голове своей подружки, он неожиданно прервал ее болтовню:
"Listen, pet," said he.	– Послушай, кошечка.

"I am going to entrust you with a commission for your husband.	Я хочу тебе дать поручение к твоему мужу.
Tell him from me to buy to-morrow ten thousand francs' worth of the Morocco loan, which is quoted at seventy-two, and I promise him that he will gain from sixty to eighty thousand francs before three months are over.	Скажи ему от моего имени, чтобы он завтра же приобрел на десять тысяч франков марокканского займа, - каждая его облигация стоит семьдесят два франка. Ручаюсь, что меньше чем через три месяца он заработает на этом деле от шестидесяти до восьмидесяти тысяч франков.
Recommend the most positive silence to him.	Внуши ему, чтобы он никому про это не говорил.
Tell him from me that the expedition to Tangiers is decided on, and that the French government will guarantee the debt of Morocco.	Передай ему от моего имени, что экспедиция в Танжер решена и что французское правительство обеспечит марокканский заем.
But do not let anything out about it.	Но больше никому ни полслова.
It is a State secret that I am entrusting to you."	Я доверяю тебе государственную тайну.
She listened to him seriously, and murmured: "Thank you, I will tell my husband this evening.	Клотильда выслушала его внимательно. – Спасибо, - прошептала она. – Сегодня же вечером поговорю с мужем.
You can reckon on him; he will not talk.	Ты вполне можешь на него положиться, - он не проболтается.
He is a very safe man, and there is no danger."	Он человек надежный. Ему доверять не опасно.
But she had eaten all the sweetmeats.	С каштанами Клотильда покончила.
She crushed up the bag between her hands and flung it into the fireplace.	Она скомкала пакет и бросила его в камин.
Then she said, "Let us go to bed," and without getting up, began to unbutton George's waistcoat.	– А теперь в постельку, - сказала она и, не вставая со скамейки, принялась расстегивать ему жилет.
All at once she stopped, and pulling out between two fingers a long hair, caught in a buttonhole, began to laugh.	Потом вдруг наклонилась и двумя пальцами вытащила из петли длинный волос.
"There, you have brought away one of Madeleine's hairs.	– Смотри! – сказала она со смехом. – На тебе волос Мадлены.
There is a faithful husband for you."	Вот уж верный супруг!
Then, becoming once more serious, she carefully examined on her head the almost imperceptible thread she had found, and murmured: "It is not Madeleine's, it is too dark."	Внезапно она нахмурилась и начала пристально разглядывать на ладони чуть заметную нить. – Нет, это не Мадлены, он черный, - прошептала она.
He smiled, saying:	Жорж усмехнулся:
"It is very likely one of the maid's."	– Наверно, горничной.
But she was inspecting the waistcoat with the attention of a detective, and collected a second hair rolled round a button; then she perceived a third, and pale and somewhat trembling, exclaimed:	Но Клотильда, точно сыщик, продолжала изучать жилет: нашла другой волос, обмотанный вокруг пуговицы, потом третий. Она побледнела и слегка вздрогнула.
"Oh, you have been sleeping with a woman who has wrapped her hair round all your buttons."	– А-а! – воскликнула она. – Ты спал с женщиной, и она обмотала свои волосы вокруг твоих пуговиц!
He was astonished, and gasped out:	Жорж был поражен.