Милый мальчик

Я громко кричу, но мой крик гаснет, как только этот придурок резко обкручивает мои запястья черной изолентой, выуженой из ящика.

– Ты что делаешь?
– холодею я в нехорошем предчувствии.
– Какого черта ты вытворяешь?!

Смотрю, как аккуратно он вырезает черный квадратик и отчаянно мотаю головой.

– Ты не посмеешь! Это уже слишком даже для тебя!

– Почему?
– Зеленые глаза смотрят на меня с весельем.
– Ты же в курсе моего диагноза. Только что утверждала, что я отправил добрую половиночку Саввы вздремнуть и захватил его тело, как в каком-то мистическом триллере. Почему считаешь, что я не могу сделать что-то плохое?

– Савва, пожалуйста, не позволяй ему брать верх... Услышь меня...

Парень передо мной вздыхает и закатывает глаза.

– Одно и то же по кругу, надоело. Помолчи-ка немного.
– Сказав это, он заклеивает мне рот черной изолентой.

**

42

Мне кажется, что все происходящее со мной - это глупый страшный сон или не в ту сторону свернувшая фантазия. Такое бывает, когда человек думает и воображает постоянно всякие нелепицы в своей голове.

В детстве я часто выдумывала различные истории, пикантные и захватывающие, и обязательно с хэппи эндом.

Но сейчас... Сейчас мне по-настоящему страшно, потому что я наедине с психически нездоровым монстром, связанная и с заклееным ртом. Беспомощная и бестолковая жертва, с которой можно делать все, что угодно.

Слезы текут, и Савва цокает, покачав головой.

– Соседей затопишь. Откуда столько грусти? Давай-ка я тебя немного развеселю.

С этими словами он поднимает меня как пушинку и ставит на ноги, разворачивает, плюхнув животом на островок. Хорошо, хоть придержал голову, и я не разбила себе нос об мраморную столешницу. Руки под животом мешают, щека ощущает прохладную поверхность, я беспрестанно мычу, непонятно на что надеясь. Волосы на загривке встают дыбом, когда я чувствую кожей его горячее дыхание, обжигающее мою поясницу.

Когда Савва стягивает мои джинсы прямо вместе с трусиками, я пытаюсь отшатнуться, но он тут же вжимает меня своим тяжелым телом обратно, нависая над ухом.

– Тшш. Лучше не дергайся, тогда не будет больно. Даже, наоборот, будет очень даже хорошо, - шепчет безумец.

Мой крик утопает в горле, изолента не дает ему вырваться на волю и раздаться по квартире. Хотя какая разница - никого нет, и соседи вряд ли нас слышат. Я уверена, что он не соврал насчет слышимости.

Пальцы психа касаются оголеных ягодиц, он гладит их, массирует, тяжело дыша за спиной. Задирает мою футболку как можно выше и целует горячим поцелуем позвоночник, шумно вдыхая запах моего тела.

– У тебя очень нежная фарфоровая кожа, которой все время хочется касаться...

Я пытаюсь сжать свои ноги, но он не позволяет. Наоборот, грубо расставляет их пошире, втиснув жесткое бедро.

Поцелуи опускаются все ниже, Савва прикусывает покрытую мурашками ягодицу, отчего в поясницу выстреливает электрическим импульсом, и я выгибаюсь.

– Тебе нравится, Миша. Я сразу понял, едва посмотрел в твои прозрачные серые глаза, что тебе нравится такое. Полностью быть в чужой власти, кричать и отбиваться. Делать вид, что ты не хочешь. Только знаешь, что тебя выдает? Ты вся мокрая, сучка. Стоишь и дрожишь. И капаешь на пол, оттого как сильно хочешь, чтобы я тебя трахнул.

Я опять дергаюсь, потому что это чудовище прикасается пальцами к моей промежности, размазывая появившуюся влагу. Ее так много, что мне становится стыдно. Хочется сгореть от стыда и ярости к самой себе. Мне противно, что тело, не смотря на происходящий ужас, размякает в гребаном предвкушении.

Я ненавижу Савву, ненавижу за то, что делает со мной, мучает мое тело и разум. Но еще больше в эту минуту ненавижу себя. За то, что такая безвольная тряпка, за то, что позволяю себе растаять под его умелыми пальцами вместо того, чтобы отбиваться до потери сознания или хотя бы стоять замороженной и не реагировать на прикосновения.

Из меня вырывается жалобный стон, когда его пальцы мягко проскальзывают внутрь. Другой рукой он ласкает бугорок, совершая медленные и искушающие движения.

– Вот так, малышка. Ночь моя, я же сказал. Но я не настолько плохой, чтобы наслаждаться этим один. Тебе достанется намного больше, глупенькая.

На холодном мраморе мокро от моих слез, я кручу головой и дергаю плечами, но все бессмысленно - он вдавливает меня своим телом, вес которого сейчас кажется не меньше тонны. Его ласка приводит меня в чистейшее безумие, между ног так мокро и горячо, низ живота наполняет знакомым жаром.

Веки устало прикрываются, потому что бороться с нахлынувшими ощущениями больше нет сил. Я медленно двигаюсь навстречу его пальцам в отчаянной жажде получить разрядку.

Когда они выскальзывают из меня с хлюпающим звуком, я не сдерживаю стон разочарования и прикусываю щеку изнутри, снова открыв глаза.

Тихий и довольный смех монстра доносится до моих ушей, но я не успеваю даже подумать о том, как постыдно и жалко выгляжу, как сокровенного местечка касается горячий язык, посылая новый табун мурашек по всему телу, а следом жар по венам. И вызывая во мне новый гортанный стон вперемешку с бесильным воем.

Савва лижет и целует, нежно прикусывает, трогает пальцами, вызывая по всему телу неуемную дрожь. Меня трясет от возбуждения, в глазах мутно и темно, в ушах один сплошной белый шум.

– С этого ракурса ты выглядишь превосходно, - с восхищением шепчет псих, вновь возвращаясь к извращенной пытке, вылизывая и целуя, стоя на коленях позади меня.

Сжимает ощутимо между пальцев твердый пульсирующий бугорок, сдавливая, и я взрываюсь, рассыпаясь на крошечные части. Громко кричу в изоленту, в глазах пляшут разноцветные звездочки, и я никак не могу сконцентрироваться на реальности, потому что Савва не перестает меня ласкать. Мучает еще долго, и языком, и пальцами... Меня накрывают болезненно-сладкие спазмы, один за другим. Молю, чтобы он остановился, но слова превращаются в жалкие всхлипы и невнятное мычание.

Вскоре он отлепляется от меня, но только для того, чтобы подняться с колен, спустить штаны и резко, до упора войти. Я изгибаюсь от неожиданного вторжения, приподняв плечи и снова замычав, но он сжимает мою шею и вдавливает обратно на поверхность, не позволяя шевелиться. Толчки становятся грубыми и глубокими, Савва тяжело и хрипло дышит, вгоняя в меня огромный и твердый член. Мне кажется, что он разорвет меня на части, но ничего такого не происходит. Только поднимается по ногам новая волна острого удовольствия, грозящая перейти в очередной оргазм.

Наши бедра с бесстыдным хлюпающим звуком сталкиваются, разбрызгивая мою влагу, мы оба стонем, как проклятые. Савва набирает темп, хотя мне кажется, что мощнее уже невозможно, что он просто размажет меня по островку. Но нет, он удерживает меня и с адской силой трахает, выпустив всех своих демонов наружу.

Находясь на грани потери сознания, я снова сильно кончаю. Мне хочется выгнуться от удовольствия, руки под животом больно затекли, но скованное тело продолжает мучительно подрагивать в спазмах, обрушивающихся все сильнее и сильнее с каждым новым толчком. Цунами после шторма все же наступает, и я тону, не способная самостоятельно выбраться из поглотившей пучины. Хочется, чтобы пытка закончилась, и я смогла бы свободно вздохнуть и прийти в себя, но псих не останавливается.