Милый мальчик

С горьким вздохом я понимаю, что сделать это трудно, потому что, как ни крути, он уже проделал огромную работу и утянул меня в свою темную бездну. Выбраться оттуда без малейшей царапинки уже не получится. Ну и пусть. Пусть будут болезненные раны, пусть останутся шрамы в душе. Но я все равно должна осуществить задуманное и собрать себя по кусочкам обратно.

– Стемнело. Пойдем домой?
– доносится до меня его голос.

Перестав медитировать на пустую чашку из-под чая, я поднимаю голову и натыкаюсь на немигающий взгляд.

**

44

Я не тешила себя надеждами, что он будет таким же улыбчивым и ласковым ночью, как и днем, чтобы на меня не обрушилось разочарование. Мир становится проще, когда ты не смотришь на него сквозь розовые очки, и тогда твои ожидания не сыпятся, как карточный домик.

Что ж... Я оказалась права.

Едва мы входим в квартиру, парень набрасывается на меня, вжимая в стену.

– Савва...
– шепчу испуганно, вцепившись в широкие плечи и пытаясь оттолкнуть. Его напор вселяет в меня легкое чувство страха, смешанное с предвкушением.

Словно испытывая дикую жажду, он неистово целует мои губы, шею и ключицы. Снова возвращается к губам. Прикусывает кожу так ощутимо, что они сразу припухают и начинают гореть. Я слышу как тихонько звенят слезы бриллиантов на моей шее. Если он так будет терзать меня, то порвет свой подарок.

Отпихивая эту громадину, мычу ему в рот, потому что дыхания уже не хватает.

Парень останавливается и, простонав, тихо смеется, прислонившись к моему лбу и успокаивая тяжелое дыхание. Я тоже хватаю жадными глотками драгоценный воздух.

До меня доносится его лихорадочный шепот:

– Миша, я от тебя с ума схожу. Мне сносит крышу от твоего запаха, взгляда... Откуда ты взялась такая? Однажды я еще пожалею, что вообще встретил тебя...
– Каждое его слово намечает черточки ран в моей душе. О да, ты сильно пожалеешь...

Глубоко вздохнув, он отстраняется и смотрит на меня потемневшими глазами.

– Скажи, что будешь со мной всегда. Скажи, что не уйдешь. Не оставишь меня.

От его слов я застываю на миг, сердце сжимается в острых шипах колючей проволоки. В этот момент Савва выглядит таким уязвимым и встревоженным. Он как будто чувствует, что я что-то задумала, ищет ответ в моих глазах.

– Я не уйду.
– Ложь вылетает из меня легко. Потому что я уже все решила. В конце концов, я всегда была целеустремленной девочкой.

– Ты моя. Ты навеки моя, - улыбаясь, шепчет парень и сжимает мои пальцы до хруста.

С обезумевшим видом он снова бросается на меня, сминая в горячем поцелуе губы. Мои ноги подкашиваются от его напора и страсти, и желание невольно пронзает до самого основания, вызывая дурацкий тремор в конечностях.

Мы даже не разулись. Он взял меня прямо у двери, подняв на руки и впечатав в стену.

От возбуждения меня всю потряхивает, но мне хорошо.

Как легко, когда не нужно больше рефлексировать и переживать. Не нужно раскладывать по полочкам: это "правильно", а это "нездорово".

Как только он нетерпеливо проникает в меня, все мои мысли улетучиваются. Я протяжно стону и откидываю голову, подставляя горло его чувственным губам. Он во мне, и удовольствие расползается по телу, как настоящее лекарство от смертельной болезни. Это странно, потому что он же сам и есть - смертельная болезнь.

Мы трахаемся как ненормальные, вспотев в еще влажной от дождя одежде. Мокрая ткань моих джинсовых брюк неприятно холодит кожу и неудобно скомкалась на одной щиколотке. Савва даже не потрудился стянуть их до конца. Для себя я решаю, что пора снова носить юбки. Хотя бы удобно ее задирать в таких случаях.

– Не кончай в меня, - прошу его между стонами, положив ему ладонь на щеку.
– Пожалуйста, я боюсь залететь.

– Мы можем вместе выбрать малышу имя, - шепчет мне в ухо парень. Почему-то я уверена, что в этот момент его губы изгибаются в улыбке. Он прикусывает мою мочку уха, а потом зализывает место укуса.

Тело обмякает от такого простого действия. Я едва проговариваю слова.

– Позже, может быть. Сейчас я хочу чтобы были только мы. Ты и я. И к тому же, во время беременности, следует быть осторожным в плане секса.
– И я добиваю его еще одной фразой: - Иногда по предписанию врач может запретить половую жизнь на какое-то время, если будет угроза малышу.

– Ты умеешь уговаривать, - ухмыляется Савва, щекоча мне шею жарким дыханием.
– Ладно. Как скажешь.

Он увеличивает темп, и через жалкую минуту я уже кричу от нахлынувшего оргазма, вцепившись острыми ногтями в крепкую шею до красных следов. От души царапаю своего монстра, возвращая ему боль хотя бы в крошечном размере. Вряд ли он почувствовал. А если и да, то скорее возбудился еще больше, чем испытал страдания. Уверена, моему психу такое нравится.

Окончательно испачкав одежду, мы раздеваемся прямо в холле и голышом идем в душ, чтобы согреться. Хотя, можно сказать, мы и так уже согрелись.

Запоздало вспоминаю, что в квартире может находиться Егор, но потом мне становится уже все равно, потому что как только я вхожу в кабинку, мой ненормальный парень снова начинает меня целовать.

Чувствую себя послушной куклой в его руках. В какой-то момент он надавливает мне на плечи, опустив на колени, и, даже не дав собраться с мыслями, вгоняет огромный горячий член по самое горло.

Слабо мычу, пытаясь увернуться, для меня это слишком. Слишком глубоко, слишком чувствительно, слишком стыдно. Но Савва сжимает мои волосы в кулаке и жестко имеет меня в рот. От былой нежности не осталось и следа. Я не успеваю за его темпом, и постоянно давлюсь, по моим щекам бегут слезы, по подбородку течет слюна, но мне приходится послушно принимать его в себя, потому что он не оставляет мне выбора.

– Вот так, Пикачу, да... Отлично сосешь, малышка.
– Псих облизывает губы и смотрит на меня сверху вниз, с ухмылкой наблюдая за моими ритмичными движением и мокрым лицом.

Вверх-вниз. Вверх-вниз... Губы горят от того, какой он большой. Наши глаза встречаются, и я чувствую, как он становится еще тверже, веки вздрагивают, и Савва в изнеможении опускает ресницы, погрузившись в собственные ощущения.

Колени зудят от того, что я стою ими на мокрой и жесткой мозаике душевой, но парень не позволяет мне сдвинуться с места.

Когда горячие вязкие струи брызжут в горло, я все проглатываю, практически не морщась. Облизываю губы. Все это время Савва не отрывает от меня замутненного взгляда.