Минимальное воздействие. Книга 1

Пелагея, на свадьбу к которой Татищев так тогда и не попал из-за ревизии южных рубежей, не видела дядьку уже почти 6 лет. Но всегда последние годы мечтала, что вот придёт он и заступится за неё. Потому как после смерти Мишеньки и некому больше. А тут такая встреча. Ну как не поверить в чудо Господне!

– Нет, прибился вот по дороге сегодня, - повернулась она к Ваське, разглядывая так, будто и сама только увидела его первый раз.
– Говорит память потерял. По разговору вроде не холоп. Грамотный даже. – и когда это она успела только понять? И говор. Говор у девки вдруг совсем пропал. Чисто по-писанному говорит. Вот ведь притворщица, развела, как недоросля сопливого.

Васька вспомнил, что пытался при ней вслух разобрать вышитые на куске найденной на хуторе ткани слова. На каком-то старославянском, со всеми этими ятями и буками. Грамотный-то он грамотный, да вот только грамота та немного не той оказалась.

– Ты чей будешь-то, паря? – Татищев снова посмотрел на Ваську и как-то недобро сдвинул брови. Вроде как уже принял на себя роль защитника Пелагеи и оградил вокруг неё защитное пространство, куда не собирался пускать никого чужого. Зная историю рода Волковых и сам шестой год в поисках единственной племянницы, не находя себе места, Яков Андреич был настроен явно решительно.

Своих детей у Якова не было. Но, вот теперь, наконец-то, есть о ком ему заботиться, и он был готов жизнь на это положить.

Вопреки расхожему мнению о процветании рабства в средние века, на Руси охолопливание крестьянства началось массово только после принятия Земским собором в 1649-м году Соборного уложения, узаконившего крепостное право. Нет, раньше то тоже, бывалоча, и детей малых и девок пригожих крестьяне барину отдавали за долги в вечную кабалу. Но каких-то сорок лет назад крестьяне стали привязаны к земле и к помещику и, таким образом, окончательно закрепощены. Но свободных людей в городах, например, было кратно больше крепостных.

Обязанности по присмотру и наказанию своих крестьян нёс на себе помещик. Но как разбираться с чужим холопом надо ещё было понять.

– Не холоп я, - Васька аж подпрыгнул на месте. А сидящий рядом Терентий мягко положил ему руку на плечо прижав к земле. Мол, сиди парень, пока боярин не решил, что делать с тобой.

Перед глазами у спецназовца промелькнул образ Ивана Грозного из Гайдаевской комедии. Не хочу я холопом быть, подумал парень. И уже стал примеряться как он тут всех раскидает, если придётся прорываться силой.

– Откель же знаешь? Ежели говоришь, что не помнишь ничего, - Степан, скорее всего, у боярина занимался как раз вопросами безопасности, раз посмел вступить в разговор без спросу. Видно было по взгляду, что только боярин кивнёт и скрутят орлы пришлого мигом.

– А вы на руки-то его посмотрите, - заговорила вновь Пелагея, - не крестьянин он вовсе. Грубоваты, конечно, но мозолей нет.

Ага, может и Мурку вам тут сыграть, подумал Васька, а сам лихорадочно вертел в голове варианты выхода из ситуации.

Пока шёл вслед за упорно молчавшей Пелагеей по дороге, он много думал как раз про такую ситуацию, когда ему придётся давать ответы вот на такие вот вопросы местных. Перебирал в голове все известные ему похожие сюжеты. Даже Штирлица вспомнил. Особо умного ничего не придумалось.

Ну не читал он раньше книжки про попаданцев, не было их в его время в ассортименте книжных магазинов. В отличии от Ивана Васильевича Бунши, разменявшего профессию управдома на должность царя всея Руси, Васька попал далеко не в терем царский. Да и не похож он на аристократа с виду. Кто там ещё у нас в прошлое-то перемещался?

Любимый сериал всех подростков середины восьмидесятых «Гостья из будущего» подсказок ему по теме не дал никаких. Ну, где та Алиса и любопытные пионеры? Тут по взглядам напрягшихся мужиков скорее не пионерские вопросы задавать начнут, а просто приступят к пыткам.

Фильм «Новые приключения янки при дворе короля Артура» он тоже смотрел по телеку. Но нет у него с собой ни пулемёта, ни даже како-то вшивенького макарыча. Угораздило же кому-то его голым сюда отправить. Нет чтоб… Но дальше Васька додумать уже не успевал, надо отвечать хоть что-то, а то вон как смотрят все. Ждут.

– Не помню я, но точно не холоп. А может я и боярин даже. – Васька вдруг решил, что семь бед - один ответ. Чего прибедняться-то, а вдруг прокатит. – Я вот тут вдруг вспомнил, что даже по-немецки говорить могу. А ведь точно не немец. Ну и читать писать помню как. А это значит что?

Он с торжеством и пытаясь выглядеть уверенно, оглядел затихших потенциальных пытателей.

– А значит это, что учителем ты был скорее всего, - задумчиво проговорила Пелагея. – Хотя действительно на иноземца ты не похож. Она оглянулась на Татищева. – Помнишь дядь, у Сумароковых тоже был такой учитель у падчерицы его. Роман Силыч тогда немца прогнал взашей и нашёл русского ей. Так я слыхала что не хуже немца тот в науках разных силён был. Лет правда тому было поболе. Но может и этот такой?

– Мммда? – Боярин решил видимо отложить пытки на потом. – Ладно, позже разберёмся. – подтвердил он Васькины мысли. – Спать давайте, завтра выступать рано.

Васька потянулся вставать.

– А ты куда? – Степан вновь напрягся.

– Так это, по нужде мне, - парень сделал характерный жест, указывая вниз живота.

– Ну пошли провожу, - Степан тоже поднялся с лежащего под ним бревна и не выпуская Ваську из вида пошёл рядом.

Отошли недалеко за кусты, приспустили портки. Обильно поливая давно забывшую дождь травку, Васька поинтересовался у Сепана:

– А чего вы костёр-то так открыто разожгли. Татары не вернутся?

– Да не должны вроде. – Рябой аж ссать перестал. – Ушли они ужо. Как обоз с пушками нашими пограбили, так и рванули. До самого Перекопу чай не остановятся тепереча – пушки добрые были. – Он вздохнул и продолжил водные процедуры.

Когда вернулись боярин возле костра уже накрыл племянницу одеялом и сам лёг за ней, ближе к лесу. Собой прикрывая как бы.

Второй, который тоже оказывается был Степан, пошёл проверить лошадей, которых воины в овраге стреножили рядом с трофейной татарской телегой без колеса.

Кстати Степан, который первый, имел фамилию Рябой. Да и был, если честно, рябым. Так что, не кликуха это у него оказалась, а самая, что ни на есть, обычная фамилия, на которую он естественно не обижался. Так их и отличали в отряде. Стёпа и Рябой.

Третьего боевого холопа звали Макар. И тот уже дрых, периодически всхрапывая во сне.

Вскоре за ним уснули и остальные. После сытного ужина и накатившего на всех чувства, что наконец-то всё устаканилось и волноваться уже не надо, согретые с одного бока догорающим костром, все заснули. На карауле остался один Стёпа. За костром и за округой кто-то должен присматривать всю ночь. Ну меняться будут воины посменно, дело солдатское. Но Ваську не тревожили. Не хватало ещё, чтобы неизвестно кто их покой сторожил.