Минни
Шрифт:
В тот вечер Гермиона вернулась довольной, хотя работы ещё предстояло немало.
Хроноворот отлично выручал: никто в мэноре не замечал её отсутствия, а Лу не мог проследить, чтобы донести хозяину. Гермиона представляла, как отреагировал бы Люциус, сообщи она ему о том, что собирается открыть своё дело. И поэтому действовала втайне, но старалась пользоваться хроноворотом пореже: после двойной нагрузки усталость обрушивалась, как снежная лавина, отнимая последние силы. Такова была плата за «игры» со временем.
Она теперь ничего не боялась, даже Драко, который на Рождество поздравил их из
Больше Гермиону пугали тайны, которые тенями вставали между ней и Люциусом, омрачая безоблачное счастье.
Она чувствовала свою вину за то, что и сама создавала их, но страх за будущее детей перекрывал все доводы разума. Однажды Люциус застал её с новым рецептом, который она хотела вложить в свой исписанный блокнот. Гермиона торопливо спрятала пергамент за спину.
— Как дела в Министерстве? Скоро тебе найдут помощника?
Люциус поморщился. Он обнял её и пальцами нащупал шуршащий свиток.
— Лучше покажи, что это ты прячешь за спиной.
— О, пустяки! — смутилась Гермиона. — Это рецепт зелья от фурункулов.
— У тебя есть фурункулы? — он в притворном ужасе оглядел её и с любопытством заглянул в вырез платья. — Где?
— Нет, что ты! Я просто хотела освежить знания по зельям. Я ведь привыкла к умственной работе, и мне скучновато просто менять подгузники…
— Разве наших детей можно променять на какие-то зелья?
— Нет, Люциус, конечно, нет…
Гермиона смолчала и приуныла, понимая, что Малфой явно не обрадуется её идее с маленьким бизнесом.
Но самым невыносимым стало то, что в феврале Люциус начал закрываться от неё. Закрываться! Мерлин! Однажды она стучалась к нему в кабинет, но как бы ни звала, он не открыл. Гермиона видела полоску света под дверью и длинную тень мужчины, но не понимала, что происходит.
Он запирался в библиотеке, там, где они провели вместе у камина так много счастливых вечеров. Гермиона слышала, как скрипят половицы под домашними туфлями Люциуса, ощущала запах его табака, но не могла добраться до него самого.
— Почему ты прячешься? — спрашивала она. — Я стучу, но ты не открываешь мне!
— Разве ты стучала? — удивился Малфой. — Наверное, я был занят работой с документами и наложил заглушающее заклятье, чтобы мне никто не мешал.
— А в библиотеке?
— Я не помню, Гермиона. Возможно, мне и там нужна была тишина, чтобы сосредоточиться. Бруствер завалил меня проектами!
Камины в мэноре топились жарко, но Гермиона начинала мёрзнуть. Потому что чувствовала: Люциус лжёт.
* * *
Люциус Малфой гневным росчерком поставил подпись и взмахнул палочкой. Белый лист заявления ловко сложился в самолётик и вылетел за дверь кабинета в направлении отдела кадров.
«Пустоголовые курицы! Да чтоб их дракон поджарил!»
Люциус мстительно отодвинул стопку отчётов из «Флориш и Блоттс» за прошлый год и вернулся к предложениям по финансированию новых министерских проектов.
Он негодовал. Пост заместителя пустовал до сих пор, словно был проклят,
как должность преподавателя защиты от тёмных искусств в Хогвартсе.Мало того, что ему всё ещё не могли подыскать помощника, чтобы делегировать тому рутинную работу, так теперь ещё и с секретарём образовалась проблема. Отдел кадров каждую неделю присылал на стажировку новую девицу на шпильках, в короткой юбочке, и думал, что всё прекрасно. Эти, с позволения сказать, девушки ничего не смыслили в налогах и сборах, понятия не имели, как составлять план рабочего дня начальника и правильно сортировать корреспонденцию. Единственное, на что они годились — так это подавать кофе в кабинет и мило улыбаться. Но и это получалось не у всех, четвёртая из них умудрилась пролить чай ему на брюки и принялась торопливо промокать салфеткой чуть ли не самое интимное место. Люциус в ярости выставил её вон, с трудом удержавшись, чтобы не придать ускорения пинком под зад.
«Мерлиновы грехи, откуда ж только берутся эти пигалицы?!»
Впрочем, и на этот риторический вопрос он прекрасно знал ответ. Две недели назад, в аккурат после Рождественских каникул, за обедом в министерском кафе он краем уха услышал беседу между двумя стажёрками из Отдела обеспечения магического правопорядка. Перегородки между кабинками были тонкими, а девицы — пустоголовыми, поэтому и не удосужились сбавить тон.
— Слышала, опять к Малфою очередная охотница в секретарши собралась!
— Да ну? Ещё одна?
— Ага!
— Так ведь он старый! И злой колдун. Синяя Борода! Настоящий Жиль де Ре!
— Да ты что?! Расскажи!
— Да ведь он сплавил женушку во Францию, свёл с ума, а потом и бросил! Да ещё и бывший Пожиратель! Наверняка у него в поместье есть Тайная Комната Боли со всякими хлыстами и цепями!
— О, вон оно как! Хотела бы я там побывать! Вот эта слава и возбуждает весь ажиотаж вокруг него. Ну вот точно же, когда он развёлся и место советника занял, знаешь, как эти охотницы зашевелились? Запрыгали, как блохи: богатый! Красивый! Холостой… Какая-нибудь его точно захомутает.
— Давай делать ставки!
Люциус поперхнулся. Кусок такой аппетитной пасты застрял теперь в горле склизлым комом.
«Вот, значит, как. «Захомутает».
Он тоскливо царапнул вилкой по тарелке, желая одного: чтобы его «захомутала» та, что в данный момент растила двух его детей.
Малфой вспомнил, как покупал обручальные кольца в «Таггити Би» на Косой Аллее. Как хотел вручить Гермионе на Рождество кольцо для помолвки, а потом обговорить с ней дату свадьбы. Но вдруг так некстати вспомнил о волшебных обычаях и решил кое с кем побеседовать.
Мэнор был исконной вотчиной Малфоев. Он стоял незыблемой крепостью на юге Уилтшира не одну сотню лет и сам по себе стал магической сущностью: вершил судьбы Малфоев, помогал выстоять в невзгодах, исцелял раны и женил.
Именно за этим и обратился хозяин к своему дому: за одобрением и благословением. Люциус спустился в подвал, туда, где связь особняка с землёй, на которой он стоял, концентрировалась и росла. На широком перекрёстке тёмных коридоров Малфой зажёг факелы в кованых подставках, и оранжевые отблески пламени заплясали на серых стенах. Запахло пылью, тайной и забытой магией.