Мир Гаора

Поездка прошла благополучно. Он получил только одну оплеуху в начале, перед заданием. А потом уже всю дорогу Гархем молчал. Гаор довёз его по указанному адресу, как и было велено, зашёл следом в склад без вывески, взял указанные коробки, перенёс и загрузил их в трейлер, отвёз обратно, высадил Гархема сразу по въезде за линию охраны, притормозил у входа в склады, скинул коробки на тележки бригады Тарпана, отвёл трейлер в гараж, подготовил его на завтра и сдал механику под заливающийся звонок сигнала на ужин. Гархем, конечно, сволочь, но, похоже, время рассчитывать умеет.

А после ужина, Гаор только в спальню зашёл, как его позвал Старший.

– Рыжий, пошли.

Он сразу сунул обратно в тумбочку сигареты и подошёл к Старшему.

– Чего такое?

– Матери зовут, - озабоченно ответил Старший, - пошли.

Они пришли в кладовку Матуни, где уже собрались матери, Асил, Юрила, Мастак и... Ворон? Матуня задвинула за ними самодельный засов.

– Ну, - спросила Мать, глядя на Ворона, - зачем звал?

Ворон кивнул и как-то неуверенно повёл плечом.

– Даже не знаю, как объяснить, но залететь все могут и всерьёз.

– Ну, так по порядку рассказывай, - сказала Матуха.
– Узнал ты чего?

– Да, - кивнул Ворон, - лучше начать с этого. Я работаю в бухгалтерии, и мне там рассказали, как, вернее, за что уволили ту сволочь. Дело повернули так, что Рыжий на него не нападал, а он сам побился, что у него был припадок, он упал на пандус, бился о бордюр, а уволили его за то, что он убил Кису. Называется это - умышленное уничтожение чужого имущества. Так что никаких разговоров, как Рыжий ему врезал, и прочего быть не должно. Понятно?

– Ни хрена непонятно, - сказал Гаор.

Мужчины согласно кивнули, недоумённо пожала плечами Маманя, кивнули, соглашаясь с Гаором, Маанька и Мамушка, явно не поняла Ворона и Матуня. Только Мать и Матуха стояли спокойно, но явно ждали продолжения объяснений.

– Я за это в "ящике" отлежал и ещё молчать должен?
– стараясь сдерживаться, сказал Гаор.

– В "ящике" ты отлежал за то, что вошёл в запретную зону. Ты был не в себе, рвал на себе рубаху, что-то кричал, вошёл в зону, и тебя вырубили и отволокли в "ящик".

– Охренел?
– начал злиться Гаор.
– Там до зоны ещё бежать и бежать было. Ты вспомни...

– А что тебя за нападение должны были пристрелить, ты помнишь?
– перебил его Ворон.

– А мне по хрену!
– заорал в ответ Гаор.

– А децима тебе тоже по хрену?!
– так же бешено, что уж совсем не походило на него, заорал Ворон.

– Чего?!
– опешил от его крика и услышанного Гаор.
– Ты что, Ворон?

– В сам деле, Ворон, - кивнул Старший, - это чего такое?

– Он знает, - Ворон смотрел на Гаора, - ты, вояка хренов, по истории что имел?

– Десять, - нехотя ответил Гаор, уже начиная соображать.
– Ворон, ты что, её уже в обед сто лет не применяют.

– А бастардов в рабство сколько лет не продают?
– ехидно спросил Ворон.
– Что-то ты для двухсотлетнего неплохо смотришься. Даже первую категорию имеешь.

– А это ты откуда знаешь?

– Отвечу, но сначала ты, именно ты, сам про дециму всем скажи, - потребовал Ворон.
– Ну, что это такое?

– Расстрел каждого десятого по жребию, - глухо ответил Гаор.
– Применялась при отступлении части без приказа или...
– он остановился, задохнувшись от пришедшего понимания.

– Или, - беспощадно потребовал Ворон, - договаривай.

– При неповиновении, - упавшим голосом закончил Гаор.

– В армии децима, а рабам могут и каждого восьмого, и пятого, или вообще каждого, понял, наконец?!

– Подожди, Ворон, - сказала Мать, - это выходит...
– она запнулась, не в силах договорить до конца.

– Да, - устало кивнул Ворон, - по правилам прямо там же должны были застрелить Рыжего, а нас всех выстроить, вывести каждого десятого и расстрелять. И если будем языками трепать и орать так, что в верхней надзирательской слышно, так и сделают.

– Ни хрена себе, - потрясённо выдохнул Старший.

– А чего ж Гархем...?
– Асил не договорил, но его поняли.

Ворон пожал плечами.

– Не знаю, скорее всего, потерять столько рабов сразу им невыгодно. Но с охраной очень хорошо поговорили и приказали держаться этой версии. У сволочи был припадок, а Рыжий вошёл в запретную зону.

– Понятно, - кивнул Асил, - ну ладноть...

– И ещё, - Ворон перевёл дыхание, - если вдруг начнут спрашивать, то всем надо держаться одного. Как Кису убивали, мы видеть могли. Как Рыжий к ней побежал, тоже. Тут можно правду говорить, а дальше, чтоб не запутаться. Крики слышали, но ничего не видели. Далеко это было. Только и видели, как Рыжего мимо нас в "ящик" проволокли. И всё. И на этом стоять вмёртвую.

– Сделаем, - кивнула Мать.
– Мужики, всё поняли?

Старший, Юрила, Асил и Мастак кивнули, а Гаор мотнул головой.

– А у меня ещё вопросы есть. Ну, со мной, ладно, понял. Кису убили, не в себе стал, куда-то бежал, чего-то кричал, очнулся в "ящике", ладно. Ещё три вопроса, Ворон. Ответишь?

– Спрашивай, - усмехнулся Ворон.

– Чего тогда эту сволочь весь день потом ловили и припирали? Раз.

– Дурак, - улыбнулся Ворон, - этого не было. Обычная неразбериха и плохая работа. За это все и получили. Так, Старший?

– Так, - кивнул Старший, - я понял, по-другому и не говорим.

– Ну, - Ворон насмешливо смотрел на Гаора, - ещё вопросы.

– Откуда ты знаешь про дециму? Ты ж не военный. Или историком был?
– позволил и Гаор себе насмешку.

– Нет, - серьёзно ответил Ворон, - я всегда был бухгалтером, интересовался историей, читал кое-что, но так... для себя. А децима... я дважды через неё прошёл. Уже рабом. Один раз оказался третьим, а отбирали пятых. А другой раз девятым из десяти. Ну, ещё вопрос.