Мир Гаора
Шрифт:
– Как ты её доведёшь, если она не фурычит?
– возмутился Чалый.
– Вот и соберите, все нестыковки цветом пометьте, - сказал Седой, - каждый своим, Зима, маркёры достань. И, - он озорно улыбнулся, - каждый о своём докладывать будет. Поняли?
Парни не очень уверенно кивнули.
– А он будет нас слушать-то?
– спросил Гиря.
Седой пожал плечами.
– Если не захочет, доложу я. Но вы должны быть готовы.
Парни кивнули и взялись за работу. Радио негромко рассказывало о прогнозе погоды на ближайший месяц. Слушали
Ровно в одиннадцать - по радио передавали сигнал точного времени - лязгнул замок. Зима, ловко метнувшись к стеллажу, выключил радио. Парни, мгновенно сообразив, подбежали к нему и выстроились в ряд, загородив собой ту часть стеллажа, где лежали учебники и стояли кофеварка и приёмник.
Главный конструктор от порога окинул их мастерскую быстрым внимательным взглядом и подошёл к столу, на котором лежали аккуратно переписанная Седым записка и разукрашенная в четыре цвета модель. Модель явно заинтересовала его больше текста.
– Зачем такая радуга?
Седой кивком подозвал парней к столу.
– Красный чей цвет?
– спокойно, будто сам не присваивал им эти цвета, спросил он.
– М-мой, - поперхнувшись, ответил Чалый.
– Говори.
Главный конструктор изумлённо уставился на рослого, светловолосого и светлоглазого парня с уже вполне оформившимися светло-золотистой бородкой и усами.
– Слушаю, - несколько растерянно сказал Главный.
Чалый набрал полную грудь воздуха и выпалил.
– Фурычить не будет, господин Главный. Сталь не та. На третьем спуске пружину поведёт или порвёт. Надёжности нету.
– Где спецификация?
– резко спросил Главный.
– Держи, - шепнул Гиря, подсовывая Чалому нужный лист.
Но Главный услышал и несколько раздражённо приказал.
– Все чертежи на стол, и садитесь, нечего столбами стоять.
Седой, скрывая улыбку, наклонил голову.
Табуреток было всего пять. Одну занял Главный, другую Седой, парни с удивительной даже для Седого ловкостью разместились вчетвером на трёх оставшихся. И разговор пошёл уже всерьёз. Первое время Главный невольно морщился на вырывавшиеся у парней неправильности, но смысла сказанного при этом не терял. Парни неожиданно быстро успокоились и говорили бойко и по делу. Главный не возражал, задавая вопросы так, чтобы проблемы, можно ли спорить с господином, не возникло. Седой говорил последним, подводя итоги. Его Главный выслушал, не перебивая и не задавая вопросов.
– Всё понятно, - кивнул Главный, когда Седой закончил.
– Разметьте в записке соответствующие цвета.
Седой подвинул свои листы парням, и те, передавая их друг другу, стали чиркать маркерами. Глядя на них, Главный негромко распорядился.
– Черновики в измельчитель. Занимайтесь пока теорией.
Их глаза на мгновение встретились, и Седой мог бы поклясться, что Главный подмигнул ему. Ну что ж, примем как вводную.
–
Да, господин Главный конструктор.– Когда кончатся запасы, скажете мне.
Главный не уточнил, о каких запасах идёт речь, но Седой, ни о чём не спрашивая - зачем, ещё услышишь не то, что хотелось бы - повторил положенную формулировку.
– Да, господин Главный конструктор.
Когда парни закончили возиться с листами, Главный ещё раз просмотрел записку, забрал её и модель и уже у двери вдруг резко обернулся к Седому.
– Много я не могу, но ни вас, ни кого-то из вашей бригады больше не продадут. Гарантирую.
И ушёл. Когда за ним защёлкнулась дверь и они остались одни, Седой молча сгрёб в охапку и прижал к себе всю четвёрку.
– Молодцы, какие же вы молодцы, - шептал он, сглатывая неудержимо набегающие слёзы.
Парни тоже растроганно захлюпали носами, но больше из-за пережитого страха. Всё-таки они впервые вот так говорили со свободным, да ещё таким - не хозяин, но все знают, что от него всё зависит, все надзиратели перед ним навытяжку встают, а они-то...
– И чо теперь будет?
– первым пришёл в себя Чеграш.
– Слышали же. Будем заниматься теорией.
– Это учиться?
– Ну да. Пока не получим нового задания.
– А что не продадут нас...
– Седой, взаправду, что ль?
Парни с надеждой смотрели на него. Ведь нет большего страха для раба, чем торги, на которых теряешь всех своих сразу и навсегда. Седой пожал плечами.
– Пока он здесь главный, думаю, так и будем вместе. А дальше...
– Загад не бывает богат, - со вздохом согласился Чалый.
Седой взъерошил ему волосы на затылке и с весёлой строгостью сказал.
– А теперь за учёбу. Хватит бездельничать.
– Ага, Седой.
– Щас уберём всё.
– Седой, чертежи тоже в измельчитель?
– засуетились парни.
Пока они убирали со стола, Седой быстро просмотрел учебники. Да, насколько он помнит, комплект полный. Ну, по физике и математике парни уже на уровне седьмого, а то и восьмого классов, а в отдельных темах и на университетском уровне. Но всё это бессистемно, фрагментарно и в основе практика. Так что всё равно начнем с шестого класса. Как раз начала алгебры и геометрии. А остальное... ладно, пусть читают и пересказывают, а он, по мере возможностей и памяти, объяснит.
– Седой, мы готовы.
Седой обернулся к ним.
– Идите сюда. Так, каждому по тетрадке, в клеточку, в линейку, по ручке берите и за стол. Тетради надпишите.
– Пометить?
– спросил Чалый.
– Нет, надписывайте. Здесь имя, а здесь предмет. В клеточку где, пишите "математика", а в линейку "язык".
С именами вышла заминка. Ну, Зима и Гиря - это просто, Чалый тоже сообразили как, а Чеграш - слово-то нашенское, как его по-ихнему написать? Не сразу, но справились и с этим. Седой оглядел сидящих за столом с раскрытыми тетрадями парней и, улыбнувшись, взял со стеллажа учебник дуггурского языка.