Миракулум 2

Едва повернув к нему голову, и ответив помощнику пожатием плеч "не знаю", я поняла свой промах. Не за выражением Эльконна мне нужно было следить, а за Илианом. От одного его пытливо прощупывающего взгляда мне стало не по себе. Он сомневался во всем, он все перепроверял, он, наверняка он, руками хозяина вложил мне письмо в руку. Он, и это было явным, подозревал неладное. И правильно подозревал...

– Я не знаю.
– Вслух ответила я и сделала обиженное лицо.

Пора было играть в попранное достоинство знатной особы. Но не слишком.

– В любом случае, есть еще много времени, чтобы подумать.
– Поставил точку хозяин.

– Приступим к ужину.

Илиан... тот самый зоркий глаз при недальновидности господина. Помощник не отпускал моего внимания, постоянно спрашивал то о целях моей поездки на этот Берег, то беспокоился о самочувствии моего приемного отца, то вдруг перескакивал вопросом к Витте, и я прилагала много усилий, чтобы не выдать испуг. И откуда я его помнила?

– Что вы имеете в виду?
– Спокойно переспросила девушка.

– Какому роду вы принадлежите? Я, правда, не знаком со многими, потому что не так давно здесь...

– Скорее, не к роду, а к сословию.
– Витта отвечала без смущения и достаточно гордо.
– Мои родители никогда не имели титула.

– Вы не шутите?

– Нет. Но вы также ошибетесь, если решите, что я неграмотна или невоспитанна... Отсутствие принадлежности к знатному роду, еще не лишает человека достоинства.

И эта Витта?! Я была не просто удивлена, я была обрадована и горда ее ответом. Не запятнав себя ложью, она также не позволила им принизить ее.

Илиан хмыкнул, обезоруживающе улыбнулся. У него были тонкие поджатые губы упрямца и глаза победителя. И одновременно с этим его лицо выражало искреннюю симпатию и открытость.

Еще за несколько слов разговора, я поняла, - он не скрывает того, что хитер. Он не скрывает того, что испытывает каверзными вопросами меня и Витту. Его стоило опасаться...

– Господин Эльконн, - я поспешила неучтиво перебить речь помощника, только ради того, чтобы перебить взор господина, - а вы были представлены когда-нибудь моему отцу?

Он нехотя оторвал взгляд от Витты.

– Нет. Увы, мне не выпало такого счастья...

Я опять допустила промах. Решив, что стоит быть особенно настороженной только с одним, упустила из виду главное. Вассал перестал с ленцой попивать вино, он оживился. Витта теперь выглядела не так, как после пыльной дороги, в сапогах да холщовом камзоле, и к тому же заговорила на языке гордости. Не дерзости, не надменности, на языке человека, знающего цену себе и своей свободе.

Сердце у меня в миг заколотилось так, что я почувствовала, как туго затянут платок на шее. Стервец, Эльконн! Мерзкий, сластолюбивый взгляд опять заскользил по девушке с нескрываемым интересом.

– Простите...
– выдавила я, - простите, мне что-то стало дурно.

Мне правда стало плохо, и я, не закончив ужина, встала из-за стола.

– Наверное, это оттого что я так и не смогла по-настоящему отдохнуть днем... Позвольте мне, и моей подруге покинуть зал...

– Конечно.

Илиан вызвался проводить меня до комнаты. А я взяла под руку Витту.

– Я пришлю служанку, она приготовит вам успокаивающий отвар и откроет окна. Свежий воздух будет полезен, ночи уже по-летнему теплы.

– Спасибо, господин Илиан.

Едва дверь комнаты закрылась, девушка отдернула свой локоть:

– Фу, как мерзко! Смотреть было тошно, как ты разговаривала с ними! Лесть, никчемная ложь, притворные чувства!

– Не кричи.

– А я не кричу. Это низко!

– Ночевать ты будешь рядом со мной. На кровати хватит места.

– Еще чего!

– Я не оставлю тебя одну в отдельной комнате. Я могу не услышать, если кто-то войдет. А так мне будет спокойнее.

– Спокойнее?

– Да. Это не моя прихоть, это серьезно. И если ты заметила...

Но не договорила. Пугать ее было нельзя. Пока она будет меня слушаться, и все время держаться рядом, не стоило лишний раз расшатывать страхами ее нервы. Этот аргумент, как последнее средство, можно будет открыть, если девушка не послушает.

– Что заметила?

– ...заметила, то я старалась ради нашего дела.

Девушка была недовольна. И, возможно, она была права, что так обругала мой разговор за минувшим ужином.

Ночью, повернувшись лицом к двери, я лежала на кровати и долго не могла уснуть. Витта тоже, я даже слышала ее редкий тихий всхлип, но лезть со словами утешения не стала. Чужой замок, чужие люди, все равно, что плен. Едва я закрывала глаза, как передо мной представало преобразившееся лицо Эльконна... я знаю такие лица. На Побережье полководец не прошел мимо связанной гордой Сорс, которая позорно поносила их всех, и смела смотреть ему в глаза. Добыча. Редкая дичь. Мало было убивать врагов, еще надо насиловать их женщин.

За трапезу нас приглашали только к ужину. Ни на завтрак, ни на обед, ни вообще в течение дня никто нас с Виттой не трогал, только служанка частенько приходила справиться, не нужно ли нам чего-нибудь. Отчего у меня возникало впечатление, что за нами двумя все равно следят, - что мы делаем и о чем говорим. Но мы ничего не делали, я сидела недвижимо в кресле, думая только о том, как пойдут события дальше, что случится если... если... если... множество если, кроме одного - если их все же убьют. Это я гнала от себя прочь, чтобы не растравливать рану и не терять столь необходимые силы на переживания, которые еще не имеют обоснования. Хотя, болело, тревожилось и ныло внутри, не переставая. Витта читала молитвенник, что принес для нее Илиан, полулежа на мягкой прикроватной скамье. И я очень редко слышала, чтобы листы переворачивались. Это плохо, нужно было отвлекаться, а у нее, скорее всего, строчки бездумно скользили одна за другой перед глазами, и Витта даже не замечала, что снова начала с той же строки. Никакого разговора между нами тоже не было. Мы обе молчали и оставались при своем.

За столом же с хозяином замка и его помощником шла непримиримая борьба вниманий. Я старалась убалтывать Эльконна, чтобы он поменьше смотрел на девушку, а помощник, в свою очередь, пересекал вопросами меня. На третий вечер такого гостеприимства, вассал предложил Витте место рядом с ним, сбоку, по правую руку от него. И так он смог ненароком сказать ей что-то в полголоса, чего я не услышала, также ненароком, якобы, дотронутся до ее ладони. А когда сама Витта нетерпеливо отворачивала от него голову, Эльконн, не стесняясь рассматривал ее... Илиан, как на зло, или как по приказу, говорил только со мной, и тоже свел все разговоры как бы на нас двоих, другие присутствующие за столом в них не участвовали. Я его возненавидела.