Миракулум 2
Шрифт:
– Лекарь жив, или ты убил его?
Мужчина хохотнул, несколькими крупными глотками прикончил свое вино и приказал:
– Спустите ее в подвал.
В подвале было больше народа, чем в погребе. И Сомма среди людей не было. Воды так и не подали, и в духоте и жаре мы промучились до вечера. В темноте, в открывшемся проеме мелькнул свет фонаря и спустилось на веревке ведро с колодезной водой.
– А ты, девка, поднимайся на верх!
Я послушалась, хотя мне тоже нестерпимо хотелось примкнуть к тем, кто окружил ведро с водой. Я опять позволила связать себе за спиной запястья, и покорно пошла впереди охранника по длинному коридору.
–
– А он жив?
– И человек этот господин местных земель. Он вассал, получивший в награду за службу, клочок завоеванного Берега.
– Ты хочешь, чтобы я убила его?
– Нет. Это удовольствие я оставлю для себя. Мне нужно, чтобы ты привела его одного, ко мне. Туда, куда я тебе прикажу.
– Я согласна.
– Этого мало. Мне нужна гарантия, что ты не обманешь. Утром мой отряд уходит отсюда, и пленных я увожу с собой. Не всех, разумеется. Хозяин двора любезно осведомил меня, что вас прибыло трое вместе с Соммниансом, а остальные - люди сторонние. Я не стану никого убивать, я согласен поменять вас на моего более сильного врага.
– И какие гарантии ты от меня требуешь?
Он вздохнул.
– Я отпускаю тебя на все четыре стороны. И если тебе дороги те, с кем ты приехала сюда, то через два дня в Лигго ты придешь в таверну "Дорожный камень" и встретишься там с моим человеком. И если, спустя еще пять дней, ты не приведешь туда, куда он скажет, господина вассала, и лекарю, и всем твоим спутникам конец. Честный договор.
– Только с одним условием.
– С условием?!
– Главарь изумился этому требованию.
– Вместе со мной ты отпустишь девушку. Иначе, не будет договора.
– У тебя не то положение, госпожа наглец, чтобы диктовать условия.
– Твои люди, - пьянь да рвань, что может прийти в голову любому из них, когда в пленницах есть юное прелестное создание? Ты отпускаешь и ее тоже, или веди меня обратно в подвал.
– Хорошо. Утром я скажу тебе о своем решении.
Когда меня вывели на двор при рассветном тумане, то весь отряд был практически готов к тому, чтобы покинуть захваченный постоялый двор. Их было много. Соммнианс сильно мешал жить кому-то, и этот кто-то действительно был богат и не боялся ничего. Судя по тому, как они держались, когда были трезвы, это бывший отряд ратников. И что же не поделил этот главарь с вассалом, - награды, славу, титул? В любом случае, это было посильнее обиды на лекаря.
Руки мне уже не связывали. Рыжий главарь лишь подманил меня пальцем, и я пошла вслед за ним к винному погребу.
– Забирай.
Я спустилась вниз вместе с двумя охранниками. Хозяина таверны там уже не было, были только Аверс и Витта.
– Витта, ты должна пойти со мной.
Девушка, и без того затравленно выглядывающая из-за плеча оружейника, вцепилась в его руку. А Аверс внимательно посмотрел на меня. Я кивнула.
– Сделай, как она сказала, Витта. Ты должна слушаться.
– Нет! Она предательница! Я никуда не уйду от тебя, слышишь? Ты обещал, что защитишь меня! Ты обещал, что ни на шаг не отойдешь!
Аверс обернулся к дочери и крепко прижал к себе. Пригладил ей волосы, наклонился к самому уху и прошептал несколько слов. Витта всхлипнула. Я ждала, а вот охранники не отличались терпением.
– Хватит, сказано на
выход!Оружейник поцеловал ее, что-то снова сказал, и Витта сделала шаг ко мне. На свету она щурилась, опускала голову, тихонько вытирая со щек слезы. Беспрекословно стояла рядом со мной очень бледная и отрешенная.
– Это еще не все. Мне нужен мой конь, и одна серебряная монета.
Хохот, который волной прокатился по каждому, кто это слышал, заставил на несколько долгих мгновений оставить свою работу.
– Ты просишь еще коня и денег?
– Задыхаясь, спросил главарь.
– Да.
После ответа мне пришлось еще какое-то время дожидаться тишины.
– Госпожа наглец, я видимо не был так уж не прав, обратившись вчера к тебе "ваше величество". Ты королева наглости! А знаешь...
– Он еще раз передохнул и весело улыбнулся.
– Я дам тебе, что ты просишь... и еще...
Главарь тяжело хлопнул меня по шее и, схватив за волосы, дернул к себе.
– Скажу прямо, если ты меня обманешь и сбежишь с этой девчонкой, если все, что ты мне наплела, - вранье, то я не обижусь. Я дарю вам свободу хотя бы за то, что твоя наглость меня позабавила. А если нет, то помни, - через два дня, в полдень, в таверне "Дорожный камень". Не появишься, - с лекаря и его союзника аккуратно сниму головы.
– Я поняла.
– Где твоя лошадь?
Варта я запрягла очень быстро, монету, которую мне швырнул с щедрой руки главарь, подобрала в пыли. Все сложилось более удачно, чем я могла себе представить, даже не пришлось бравировать своим именем или печатью первосвященника.
– Закрывайте ворота! Выводите всех пленников, мы трогаемся!
Этот крик еще донесся до нас, как только мы миновали висящую у столба вывеску постоялого двора. Сделав небольшой крюк, я выехала на главный тракт, ведущий к Лигго. Витта сидела позади меня, крепко держалась за мою талию, чтобы не упасть, и то и дело вздрагивала от плача. Я не выдержала:
– Стой, Варт!
Спешившись, я помогла ей тоже спрыгнуть.
– Успокойся, пожалуйста. Слезами ты мне не поможешь...
– Тебе?! Я не стану тебя даже слушать!
– А что, ты знаешь, как нам действовать дальше?
Витта последний раз всхлипнула, и плакать перестала.
– Да, нужно доехать до города, а там обратиться к коменданту... Он прибудет сюда с отрядом...
– Этих разбойников на постоялом дворе и след простынет. Если верить тому, что лекаря они не убили, то следует верить и тому, что главарь потащит их собой в свое укрытие в городе.
Я рассказала девушке обо всем, о чем мне пришлось говорить с главным. И обо всем, что он обещал, если я выполню свое обещание.
Отойдя к обочине, Витта села в высокую траву, и смотрела на меня заплаканными красными глазами снизу вверх.
– Как ты все это сделаешь?
– Я знаю, как. Я думала над этим всю ночь, и прошу тебя лишь об одном, - верь мне.
Она недовольно схмурила брови, а потом произнесла:
– Соммнианс сказал, что под платком ты прячешь знак Миракулум. Это правда?
Развязав потемневшую от пыли и пота льняную тряпку, я повернулась к Витте той стороной, где была змейка. Девушка прикусила губу, а потом отвела глаза и уткнулась взглядом в колени. Неприятное зрелище, я не спорила, учитывая, сколько раз служители храмов выжигали и срезали мне кожу на шее, а знак все проявлялся и проявлялся. Безобразная рана с каждым таким очищением, становилась все больше, и едва нарастал свежий бугристый рубец вместо кожи, как змея вновь выползала наружу.