Мне всегда везет! Мемуары счастливой женщины
Шрифт:
Вот тут я и начала образовываться. Искать. Вычитывать.
Опять же — делала записи, помечала, думала.
Однажды, весной 1969 года, хорошо помню, что это было на Пасху (надо бы посмотреть число), позвонил мне мой знакомый, тот самый, что утешал и рассказал о Лосеве, и предложил погулять по Новодевичьему кладбищу. Мы встретились на «Спортивной». Он пришел с другом, с которым вместе учился в школе. И пошли мы бродить по кладбищу. Вышли к могиле Булгакова, случайно, как мне показалось, наткнулись. И вот этот новый знакомец, оказывается, был знаком с Еленой Сергеевной Булгаковой — Маргаритой. Ну, не так, чтобы очень близко знаком, но родители его водили его пару раз к ней. Он рассказал про камень на могиле Булгакова. Этот камень назывался «Голгофа» и лежал на
…Как все в русской литературе складывается мистически… Какие она знает передачи знамен — и судеб… Из рук в руки… От могилы — к могиле…
Этот рассказ меня очень впечатлил. И, видя это, рассказчик предложил невероятное: познакомить меня с Еленой Сергеевной.
Но этого не случилось. Как-то все откладывалось. Да я и не надеялась на такое чудо. А в 1970-м Елены Сергеевны не стало.
Таганка
А еще — у нашего поколения была Таганка. Театр на Таганке. Чтобы туда попасть, люди ночами стояли в очереди, устраивали переклички… Мне повезло: у меня была подруга Галя Антонова — с который мы познакомились на одной из олимпиад по русской литературе, — оказавшаяся настоящей и верной поклонницей Таганки. Она-то и добывала билеты.
Мне удалось по несколько раз посмотреть «Добрый человек из Сезуана» Брехта, «Антимиры» Вознесенского, «Послушайте», по стихам Маяковского, «Десять дней, которые потрясли мир» (пьеса о революции, созданная по мотивам книги американского журналиста Джона Рида) — запомнилось, что перед этим спектаклем билеты у нас проверяли не просто вахтеры: актеры в одежде революционных матросов накалывали часть каждого билета на штык — о как!
Огромной силы была постановка «Жизни Галилея» Брехта.
Самое сильное впечатление — «Гамлет».
В роли Гамлета в фильме Козинцева (1964) блестяще выступил Смоктуновский, прославившийся сразу, как вышел фильм на экраны.
«Гамлета» у нас знали все. Как сейчас бы сказали, это был культовый фильм.
Но и спектакль на Таганке стал культовым. Гамлетом был Высоцкий. И играл он сильно. Высоцкого знала и любила вся страна. В старших классах, благодаря магнитофонным записям, мы пели вслед за ним «Страшно — аж жуть» — передавали друг другу записи… Он был кумиром.
…В «Гамлете» он выходил на сцену в черном свитере с открытой шеей и в черных джинсах. С гитарой. Казалось, сейчас зазвучит его песня. Но в полной тишине раздавались стихи Пастернака из все еще запрещенного «Доктора Живаго» — «Гамлет». Высоцкий говорил:
Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку… (…) …Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути. Я один, все тонет в фарисействе. Жизнь прожить — не поле перейти.Стихи он произносил так, что они запомнились с первого раза. О себе, обо всех нас: «Я один, все тонет в фарисействе…»
А потом начинался Шекспир…
«Гамлета» на Таганке мне удалось посмотреть два раза. И первый раз — премьерное представление в ноябре 1971 года.
…Таганка дарила дух свободы. Свобода — бесстрашна. И многие из нас не знали страха. Может быть, по наивности.
Самиздат
И раз уж речь зашла о бесстрашии…
У нас в институте вовсю продавали самиздатовские книги. Это были перепечатанные на машинке (иной раз почти слепые экземпляры), переплетенные или просто в виде пачки бумаги в картонной папке (от этого сильно менялась цена).
Ребята, которые занимались продажей, таким образом зарабатывали.
Это действительно труд: перепечатать (а пишущая машинка могла сделать от силы семь экземпляров, если не на папиросной бумаге), переплести. Но и стоило это немало.Первое, что я купила, — сборничек «Огненный столп» Гумилева. Дорого. Но самодельная книга эта подарила мне счастье знакомства c поэтом, который стал одним из самых моих любимых. «Память», «Слоненок», «Шестое чувство» — это я прочитала впервые на первом курсе, в рукодельной книжечке.
За Гумилевым последовала Цветаева, потом — Мандельштам.
То, что не получалось купить, можно было взять почитать на вечер.
Интересно — я не знала, то есть — не имела понятия, что за чтение запрещенной литературы существует уголовная статья. Мне и в голову не приходило бояться. И вот я ехала домой на метро и открыто читала запрещенные книги, не подозревая об опасности. Очень хорошо помню, как в совершенно открытом виде носила толстенный сборник произведений Абрама Терца (псевдоним осужденного у нас А. Синявского), изданный в Париже. Не по смелости — по глупости.
В метро же читала потому, что если книгу дают на один вечер, надо успеть ее прочитать. Зачем же попусту тратить время?
Притча о зерне
В институте самым большим моим удовольствием — даже счастьем — оказался курс старославянского языка. Собственно, этот курс и был тем, к чему я стремилась, когда мечтала заниматься славистикой.
Так все четко и логично выстраивалось, оказывается. Процессы разделения славянских языков оказались изученными, доказанными, как математические уравнения. И было еще нечто. Мы делали разбор текстов, отдельных слов, чтобы видеть, как менялся язык со временем. А откуда брались эти примеры и тексты? Естественно, из Евангелий того или иного времени. Ведь Евангелия переписывались монахами в монастырях. И вот повторяющаяся ошибка при переписке означала, что в каком-то языке сложилась определенная устойчивая тенденция…
Евангельские тексты…
От первой же прочитанной притчи о зерне у меня сердце зашлось. Я трепетала от силы этих слов и не могла даже себе объяснить причину этого трепета.
…В сборнике упражнений по старославянскому языку одна Евангельская притча шла за другой…
Невыразимое счастье — сродни счастью первой любви.
Шестидесятые
Наверное, для каждого человека определяющее десятилетие жизни — от десяти до двадцати. Все решается именно в это время: и представления о жизни, и мечты, и возможности их осуществления, любовь, роковые ошибки, разочарования, преодоление трудностей, экзамены, понимание своего места в мире и своих возможностей…
Человек готовится к пути, а потом и дорога обозначается.
В какое же бурное время мы взрослели!
В 1960-м году появляется на карте мира 17 новых государств — результат борьбы за независимость Африки.
А в СССР сбивают над Уралом самолет-разведчик США, пилотируемый Пауэрсом.
Ухудшаются отношения нашей страны с Китаем.
Летом 1960-го — возникает угроза войны из-за действий США против Кубы.
Осенью 1960-го — на 15-й сессии Ассамблеи ООН происходит знаменитое хрущевское «стучание туфлей». Сейчас достоверные источники указывают, что он не стучал, а лишь поставил туфлю на свой стол. Однако народ запомнил это действо как стучание, сопровождаемое угрозами показать западному миру «кузькину мать».
В январе 1961-го в СССР происходит денежная реформа.
12 апреля 1961-го — в космос полетел первый человек — Ю. А. Гагарин.
17 апреля 1961-го — на Кубу вторглись противники режима Фиделя Кастро. Вторжение произошло на Плайя Хирон, и было отбито защитниками острова.
6 августа 1961-го — в космос полетел наш второй космонавт — Герман Степанович Титов.
Август 1961-го — воздвигнута Берлинская стена.
В октябре 1961-го на ХХII съезде КПСС Хрущев выступает с новыми разоблачениями сталинизма. На том же съезде принимается программа построения коммунизма к 1980 году.