Мои сводные монстры

– Если женщине дарят дорогие подарки - это абсолютно нормально, - убежденно заверяет Вика и с раздражением косится на повара, который быстро-быстро нарезает овощи и стучит ножом по разделочной доске.
– Ты в мужчинах разбираешься?
– Вика щурится. И, не дожидаясь ответа, хмыкает.
– Вот и всё. Уж поверь, мне лучше знать.

Киваю.

Конечно, у нее опыт взрослых отношений. А у меня были лишь поцелуи и пара проникновений под кофточку.

Пока не появились Рождественские.

– Спасибо, - буркает Вика и забирает у официанта салат.

– Остальное долго ждать?

Ей отвечают, что заказ принесут через пять минут. Вика подтакливает меня в бок.

– Пошли скорей. А то наши лакомые кусочки сидят там одни. А ты видела, сколько свободных куриц на этой свадьбе?

Выходим в зал. Оглядываюсь по сторонам и высматриваю “свободных куриц”. Девушек, правда, много, и все красивые, в коротких платьях, с ярким макияжем, с классными прическами.

Не то, что я, в блузке и юбке, как отличница.

Приближаемся к столику. И я спотыкаюсь, хватаюсь за Вику.

Подруга была права, на лакомые кусочки уже кто-то нацелился. Возле столика Рождественских пристроились блондинка и брюнетка, обе длинноволосые, лет по тридцать, в фирменных элегантных костюмах.

Блондинка наклонилась к Арону, опирается на спинку его стула. Что-то говорит ему, а сама смотрит через стол, на Ника. Брюнетка стоит рядом, и Виктор тоже встал, так по-джентельменски, манеры вспомнил.

От возмущения темнеет в глазах.

Ну и наглецы. Не собирались они нас с Викой обсуждать, а просто сплавили после тех глупостей, что она наболтала. И нашли компанию, в которой женщины ничего не выпрашивают, и про вечную молодость молчат.

– Нет, ты это видишь?
– ахает Вика.

– Вик, - удерживаю подругу, рванувшую к столику. Та роняет тарелку, и весь салат вываливается мне на кроссовки. Топаю ногой, стряхивая овощи, крепче хватаю Вику за локоть.
– Поехали отсюда, - командую, от злости прерывисто дышу.
– Я здесь больше не останусь.

– Ну конечно, - Вика вырывает руку и хмурится.
– У тебя мужика из-под носа уводят, а ты стоишь, обтекаешь.

– Да не для нас такие мужчины, - кошусь на столик.

Блестящий Адвокат. Храбрый Полицейский. Просто Гений.

Они к другому кругу общения привыкли, явно, вот как раз к таким взрослым женщинам, у которых стильные укладки, а не растрепанные волосы. Элегантные туфли с острой шпилькой, а не кроссовки. Руководящая должность, а не последний курс универа.

И если Вика этого не понимает…

– Алис, - подруга делает шаг ко мне.
– Я, вообще, удивляюсь, как ты с такой низкой самооценкой до сих пор не заперлась в комнате в депрессии и не ревешь в подушку. Ты как хочешь. А я своего не упущу, - она разворачивается на каблуках, и вверх огнем взметаются рыжие волосы.

Походкой от бедра подруга дефилирует к столику.

Отворачиваюсь.

Где-то здесь должен быть другой выход, я мимо этой бессовестной шайки не пойду.

Пробираюсь сквозь толпу, и от глупой обиды губа дрожит.

Все таки, Арон сам нас сюда пригласил. Даже не пригласил, а притащил, можно сказать. И теперь так себя ведет, стоило отойти на минутку - на самцов началась охота.

– Кажется, кто-то заблудился, - звучит за спиной низкий голос Ника, и сильные руки обвивают талию.
– Лапушка, столик в другой стороне.

– Не нужен мне ваш столик, - огрызаюсь.
– Я уезжаю. Сидите дальше общайтесь.

Он теснее прижимает меня к груди и смеется, чуть хрипло, и вибрация этого смеха отдает мне в лопатки. Он наклоняется, горячим шепотом говорит на ухо:

– Ты про тех акул в юбках? Это к Арону. Адвокатессы его знакомые. Ревнуешь?

– Нет.

Иду мелкими шажками, вплотную к Нику, и чувствую себя дурой. Последние сутки пыталась от этих братьев сбежать, а стоило рядом увидеть других женщин - сразу обиделась.

– Ладно, - вздрагиваю, когда Ник, лизнув мочку уха, уверенно сдвигает меня в сторону.
– Пойдем со мной. Давно хочу. Кое-что с тобой сделать.

Выходим в коридор.

На талии лежат его руки, он ведет меня по ковровой дорожке к лифту.

Он лизнул мочку, и ухо горит теперь, а я вспоминаю, как мне пришлось бежать от него в клубе, как он требовал, чтобы я вернула рубашку…

И после всего этого…

Полчаса назад я сидела за столом и сжимала его член.

– В номер с тобой не пойду, - выворачиваюсь из его рук и спиной бьюсь в двери лифта.

Ник стоит напротив, после темноты зала здесь непривычно светло. А он красивый, словно из журнала, чуточку хмельной, от него пахнет парфюмом и крепким спиртным.

– Я не зову тебя в номер, лапушка, - он протягивает руку и давит кнонку на панели. Двери разъезжаются, он наступает, и я пячусь в кабину.
– Веришь мне?
– он упирается ладонями в зеркало по обе стороны от меня.

Другая стена тоже зеркальная, поворачиваю голову.

– Куда тогда ты меня зовешь?
– смотрю на наши отражения. На него высокого, черноволосого, в синих рваных джинсах и небрежно расстегнутой рубашке.

– Увидишь, - от его тела идет жар. От него веет свободой, самобытностью, распущенностью и…проклятым сексом.

Вздыхаю.

– Что тебя напрягает?
– он тоже смотрит в зеркало, ловит мой взгляд.

– Да всё, - признаюсь.
– Ужин и помолвка. И прошлая ночь. И эта ночь. И вы трое, этого мало?

– Бери пример с Викули, - он трогает прядку моих волос, отбрасывает ее с плеча.
– Суббота, свадьба, все отдыхают.

– Моя машина неизвестно где. И я…

– Моя тоже, - перебивает Ник и щурится.

Осекаюсь. Глаза темно-карие, почти черные, и взгляд такой пронзительный, что сбивается дыхание.

Позади него колокольчиком тренькает оповещение, и разъезжаются двери лифта. Он уверенно берет меня за руку, ведет в коридор.

Моя ладошка в его широкой, вместе шагаем по освещенному холлу.