Монарх V

Корюшкин рубил врагов с точностью убийцы, его меч рассекал плоть так же легко, как кисть художника наносит мазки. Рядом с ним Лира Волконская держала строй, двигаясь с грацией хищницы.

Лев Горский сражался яростно, кровь текла по его лезвию, но он успешно держал одежду чистой. Марк, несмотря на полученное ранение, удерживал магический щит, отражая удары, а Неклюдов, словно боевая башня, шагал сквозь хаос, разя противников своей непоколебимой мощью. Его звероподобная аура пылала, вселяя ужас в его врагов.

Но даже они не могли удержать натиск бесконечной волны противников. Маги смерти, окружавшие их, соткали кольцо тьмы. Они не спешили — их глаза, пустые, как бездна, наблюдали за тем, как заклинание подбирался к ногам отряда.

И тогда появился он. Петр Голицын, сын лже императора, и главнокомандующий армией. Высокий, закованный в чёрные латы, его клинок дышал проклятиями. Он шагнул вперёд, и маги смерти почтительно отступили, давая ему дорогу.

— Годуновы… — его голос был глубок, как подземный колокол. — Вас следовало уничтожить давным-давно.

Он поднял меч, и в этот миг сам воздух завибрировал от ужаса. Его рывок был стремителен, как молния. Анастасия едва успела отразить первый удар, но его сила была чудовищной. Её меч затрещал, а ноги заскользили по земле.

Второй удар пришёлся в бок, он легко пробил огненный щит, прорезая доспех принцессы. Кровь брызнула на землю. Она рухнула на одно колено, захрипев от боли.

— Настя! — закричал Андрей, но не успел прорваться сквозь ряды врагов.

Петр медленно шагнул к ней, наслаждаясь моментом.

— Вот и всё, принцесса.

Он занёс меч. И в этот миг небо разорвалось. Пространство дрогнуло, воздух наполнился вибрацией абсолютной власти. Все, кто был на поле боя, ощутили чьё-то присутствие. Страх магов смерти был мгновенно вытеснен новым ощущением. Оно было тяжелым, гнетущим и неизбежным.

Из слепящего разлома возник мужчина. Его фигура зависла над полем битвы, окутанная аурой шести стихий. Крылья пламени, вихри воздуха, каменная пыль, мерцающая живительная зелень, капли чистой воды и тёмное свечение смерти — всё это пульсировало вокруг него.

— Что это… Невозможно… Шесть стихий… — произнес Голицын, не опуская своего меча.

Приказ. Остановиться. — прошептал неизвестный.

И все поле боя замерло, словно заворожённое. Даже пламя, пожиравшее обломки, застыло в неестественных изгибах, а клубы дыма повисли в воздухе, как чёрные вуали. Глеб Долгорукий, а это был именно он, завис в эпицентре этой ледяной тишины.

— А ведь сперва я думал, что ты не такой, как отец. Чтож, все ошибаются. — произнёс он, обращаясь к воину в тёмной броне, чей меч всё ещё был занесен над его супругой. — Ты слишком слаб, чтобы понять, с кем связался.

Его слова прозвучали не громче шепота, но эхо от них прокатилось по полю, заставляя землю содрогаться. Пальцы десницы сомкнулись в неизвестном жесте, после чего пространство под ним разорвалось, раскрыв портал. И из него хлынули… Монстры!

Они вышли на поле боя, вселив в окружающих настоящий ужас. Гигант с кожей, покрытой трещинами, как раскалённая лава, ступил первым — каждый его шаг оставлял в земле оплавленные следы. За ним скользило существо, напоминающее тень с сотней глаз, а над ними парили крылатые твари с клювами из обсидиана. Но страшнее всех были те, кто шёл последними: монстры в плащах из пепла, с руками, обёрнутыми погребальными бинтами. Их пальцы, длинные и костлявые, чертили в воздухе руны, от которых кровь стыла в жилах. Маги смерти…

— Приветствуйте моих союзников, — голос Глеба прозвучал почти любезно, но в глазах бушевала буря. — Они владеют «вашими» трюкам… только лучше. — и после этих слов он отменил свой Приказ.

Маги Голицына, что ещё мгновение назад были уверены в своих силах, попятились. Их чёрные балахоны колыхались, как паруса на внезапном ветру страха.

Десница поднял руку, и разумные монстры синхронно выстроились за ним. Тот, что напоминал лавового исполина, ударил кулаком о землю — трещина рванула поле, поглотив десяток солдат противника. Крылатые твари взмыли вверх, обрушив дождь обсидиановых перьев, которые вонзались в доспехи, как кинжалы. А маги смерти разумных монстров подняли руки, и из-под земли выползли их мертвецы — не кости, а сама тьма, сгущенная в человеческие формы.

— Вы хотели смерти? — Глеб шагнул вперёд, и его аура — сплетение шести стихий — сожгла воздух вокруг. — Получите её.

Магия «непобедимых» воинов Голицына, ещё недавно всесильная, встретилась с её отражением. Руны смерти, брошенные магами Десницы, переплелись с вражескими заклинаниями — и поглотили их. Чёрные балахоны вспыхнули, как бумага, а внутри, вместо тел, оказалась пустота.

— Бегите, — произнёс Долгорукий, и в его голосе зазвучала мелодия апокалипсиса. — Если ваши ноги помнят, как это делать.

Но бежать было некуда. Крылатые твари уже отрезали пути к отступлению, а маги смерти парили над полем, сплетая из теней клетку. Воины Голицына, те, что ещё могли думать, метались, натыкаясь на невидимые стены. Страх, который они сеяли, вернулся к ним — умноженный в несколько раз.

Глеб подошёл к Петру, всё ещё застывшему с мечом у Анастасии.

— Ты хотел её крови? — он коснулся лезвия, и металл рассыпался в пыль. — Выпей свою.

Мужчина рухнул на колени, захлёбываясь чёрной жидкостью, хлынувшей из его рта. Его броня, некогда неприступная, треснула, обнажив иссохшее тело, превращающееся в пепел.

— Смотрите, — Долгорукий повернулся к оставшимся врагам, и в его руке материализовался меч.

Быстрый Приказ: Погибель Миров!

— Это конец вашей игры. — взмахнув клинков произнес он.

Пространственный разрез

И пространство содрогнулось. Волна тьмы прокатилась по полю, но не убивала — она стирала. Воинов, магов, даже следы их шагов исчезали, будто их никогда не существовало.

Тишина, наступившая после, была громче любых криков. Глеб опустил меч и обернулся. Все смотрели на него — не со страхом, но с благоговением, смешанным с ужасом.

— Война скоро закончится. И теперь они знают: мы не отступим. Тем более, что с нами… Новые союзники. — сказал Долгорукий, кивая в сторону монструозных разумных воинов.

Его взгляд скользнул дальше, к горизонту, где клубились тучи. Где-то там ждал Голицын. Где-то там копилась новая угроза.

Но сегодня поле боя, наконец-то, принадлежало им.

* * *

Когда последние вражеские знамёна пали, а выжившие солдаты Годуновых начали собирать раненых, я остался стоять на вершине башни, что успешно отстоял Радомир.