Мост висельников

Я заставила их обоих кончить вместе со мной, их мужские стоны наслаждения слились с моими, когда они наполнили меня своей спермой, а я жадно приняла ее.

Каким-то образом мы втроем оказались на кровати, свалившись в кучу, тяжело дыша в объятиях друг друга, и тихий смех Маверика вызвал на моих губах довольную улыбку.

Мои глаза закрылись, и я застыла в том моменте, купаясь в послевкусии экстаза и наслаждаясь теплом их тел, тесно прижавшихся ко мне по обе стороны. Но как раз в тот момент, когда я начала погружаться в сон, я почувствовала, как Фокс выбрался из нашей кучи конечностей и встал с кровати.

Я моргнула, открыв глаза, и окликнула его, когда он направился к двери, но он просто продолжил идти, мягко закрыв ее за собой и оставив меня с Риком наедине.

— Черт, — пробормотала я, в то время как Маверик только снова усмехнулся, притягивая меня ближе к себе и грубо целуя.

— Давай, — сказал он, подтолкнув меня. — Иди проверь, не разрыдался ли малыш, впервые попробовав шоколад.

— Ты мудак, — пробормотала я.

— Да. И трахаюсь я тоже как мудак. Вот почему ты меня любишь.

— Помимо всего прочего, — сказала я, закатывая на него глаза и собираясь встать с кровати.

Рик шлепнул меня по заднице, и я зашипела от небольшого жжения, после чего поспешила в душ, чтобы поскорее смыть с себя следы их удовольствия. Я любила трахаться с моими парнями больше всего на свете, но они оставляли меня в адском беспорядке, когда заканчивали со мной.

Я вымылась так быстро, как только могла, а затем схватила одну из маек Рика и натянула ее на себя. Черная ткань натягивалась на моих затвердевших сосках и открывала довольно большие участки груди по бокам, хотя, возможно, Фокс оценит это.

— Теперь ты в порядке? — Спросила я Маверика, направляясь через его комнату к двери.

— Ты же знаешь меня, красавица, — ответил он, пожимая плечами. — Время от времени вся эта тьма выходит из меня. Но я всегда нахожу свой свет между твоих прелестных ножек.

— А я-то думала, что ты любишь меня, а не только мое тело, — поддразнила я.

— Я люблю тебя, несмотря на твое тело. Оно доставляет мне массу проблем. Благодаря тебе у меня все время, блядь, стоит, хотя мне не так уж и трудно решать эту проблему с тобой так часто, как это необходимо.

Я закатила на него глаза, подошла, чтобы нежно поцеловать его и заглянуть в его глаза, чтобы убедиться, что темнота действительно была изгнана. Он скептически усмехнулся, давая мне понять, что он снова в себе, и я провела пальцами по грубой щетине на его челюсти, после чего повернулась, оставив его, чтобы пойти разбираться с моим вторым парнем. С этими мужчинами мне предстояло быть серьезно занятой до конца жизни.

Фокса не было в его комнате, и, осмотрев дом, я быстро поняла, что его вообще нет внутри. Я поджала губы и остановилась, пытаясь сообразить, куда он мог убежать, прежде чем слабый звук набегающего на берег океана привлек мое внимание к окнам.

Я проскользнула через дом, еще раз пощекотав Дворнягу и похлопав себя по бедру, приглашая его идти, на что он ответил радостным тявканьем, вскочил и потрусил за мной.

Я отперла заднюю дверь, вышла на песок и кивнула нескольким «Арлекинам», которые дежурили здесь всю ночь, сидя вокруг костра, разведенного на пляже. Один из них мотнул подбородком влево, и я благодарно улыбнулась ему, заметив следы на песке, уходящие от меня прочь, давая мне знать, где прячется мой барсук.

Прохладный воздух обдувал мои обнаженные бедра, приподнимая подол майки, которая служила мне платьем, и создавая риск продемонстрировать свою пятую точку мужчинам, оставшимся сидеть на пляже.

Фокс миновал «Дом-Арлекинов» и направился дальше по пляжу, хотя в темноте я не могла разглядеть его впереди. Я ускорила шаг, а Дворняга преданно трусил рядом, настороженно поднимая свои маленькие собачьи ушки при каждом звуке. Его бдительность заставляла меня чувствовать себя в большей безопасности, несмотря на то, что я вышла сюда без оружия.

Я ускорила шаг, понимая, что иначе мне ни за что не догнать Фокса. Дворняга радостно побежал со мной, а я, как настоящая дива, мчалась по песку, придерживая свои сиськи, которые совершенно не имели поддержки.

Наконец, я добралась до конца цепочки следов, примерно в полумиле от «Дома-Арлекинов», где располагался первый магазин на пирсе, знаменовавший начало «Мили». Я выругалась, ступив на деревянный настил и потеряв след.

Оглядевшись по сторонам, я заметила единственный открытый магазинчик чуть дальше по пирсу, который продавал алкоголь и закуски всем ночным гулякам, нуждающимся в подкреплении посреди ночи. Я сделала шаг в его сторону, но замерла, уловив запах сигаретного дыма, который донес до меня ветер.

Когда я повернула голову в сторону одного из маленьких переулков, ведущих в город, Дворняга убежал, яростно виляя хвостом и подтверждая мои подозрения.

Я тоже побежала по переулку, ступая осторожно теперь, когда мои босые ноги ступали по асфальту, а не по песку, слишком хорошо зная, насколько вероятно, что здесь на земле будет разбитое стекло.

Я заметила Фокса в темноте, когда завернула за угол на небольшую открытую площадку, где пара пляжных домиков примыкала к магазинам, их крошечные дворики были окружены низкими стенами. Фокс примостил свою задницу на одной из стен, затянулся сигаретой и наклонился, чтобы приветственно пощекотать Дворняге уши.

— Я должен был догадаться, что ты придешь за мной, — сказал он, и я поневоле вспомнила, как в детстве у нас постоянно происходили подобные ситуации. Они с Риком ссорились, немного избивали друг друга, и Фокс в конце концов уходил, чтобы остыть. Я шла за ним, и мы болтали о всякой ерунде за сигаретой, пока он брал себя в руки и прозревал, что позволяло ему справиться с собой, а значит, мы могли спокойно вернуться к остальным. Рику никогда не требовалось время, чтобы остыть. Он был либо горячим, либо холодным. Ничего среднего. Поэтому достаточно было снова появиться Фоксу, как все возвращалось на круги своя.

— Прямо как в старые добрые времена, — согласилась я, присаживаясь рядом с ним на холодную стену и беря бутылку рома, которая стояла завернутой в бумажный пакет у его ног. — Это прям высший класс, — прокомментировала я, снимая крышку и выпивая изрядную порцию.

— Для тебя только лучшее, колибри, — сказал он, и его взгляд медленно прошелся по моим чертам лица, а я покраснела от его настойчивости.

Я предложила ему бутылку рома, и он взял ее, поднес к губам и сделал большой глоток.