Мой бесполезный жених оказался притворщиком

Я бы тоже очень хотела хоть что-нибудь понимать.

Ни одной из этих сцен не было в оригинальном романе. Стало быть, это были события, в роман не вошедшие? Это то, что происходило после смерти Дафны?

Но почему я видела все это?

Почему я вообще оказалась здесь?

Наверняка эти две вещи были связаны между собой.

Вот только ни храм, ни кто-либо другой пока так и не дали мне никаких ответов. Я могла лишь догадываться о том, что к моим снам стоило отнестись со всей серьезностью, и по возможности не забыть ни единой детали.

Я аккуратно прошлась пальцем по корешкам книг, расставленных в алфавитном порядке, остановившись на букве «С».

Зеленый том «Сны и грезы: краткий путеводитель по толкованиям и ритуалам» выглядел как нельзя лучше, потому что его название не оставляло сомнений в содержании и — потому что он был довольно тонким. Как раз чтобы быстро пролистать и пробежаться глазами по нужным главам. Мне не хотелось брать книгу в комнату, потому что тогда мне бы непременно пришлось вписать свою фамилию в соответствующем формуляре, а рассказать всему свету о своих проблемах все еще не казалось мне чем-то особо привлекательным.

Я присела, подогнув под себя ноги, и расположив книгу на коленях, принялась листать ее в поисках того, что мне нужно.

«В» — гласило оглавление — «Вещие сны».

«…Вещие сны нередко снятся обладателям магических способностей, что является ничем иным, как проявлением базовых способностей к гаданиям, присутствующих практически у каждого обладателя дара.

Однако традиционно принято разделять вещие сны на спонтанные и управляемые.

Говоря о проявлении дара мы имеем в виду именно спонтанные сновидения. Они не представляют опасности и не несут в себе угрозы, если только не предупреждают о ней, но даже в этом случае, конечно, не являются ее причиной.

Все куда сложнее с управляемыми сновидениями.

Так как их источник всегда — внешний. И здесь все зависит от целей и намерений управляющего.

Пользователь дара, относящегося к группе ментальных, имеет наибольшие перспективы к развитию навыка управляемых сновидений, и в дальнейшем может контролировать от одного до нескольких спящих одновременно.

К признакам управляемого сна принято относить его регулярность, продуманность событий и деталей, а также реальность испытываемых ощущений и чувств.

Если проводить аналогию, то спонтанные сны это случайно пролитые на холст краски, сложившиеся в причудливую кляксу, в то время как управляемые сны — четкая картина, имеющая своего автора…»

Меня бросило в жар.

По всему выходило, что мои кошмары относились скорее к управляемым сновидениям, чем к спонтанным, а значит — кто-то специально насылал их на меня.

Но кто?

И зачем?

Из обладателей ментальных способностей мне на ум приходила только Евжена, однако, когда все началось я ее еще не знала, да и для чего ей это? Евжена страдала от своего дара и довольно очевидно плохо с ним справлялась. Она цепляла настроения и порывы всех вокруг без разбору, так что представить, что она целенаправленно и планомерно портит мне жизнь, было попросту невозможно.

Значит был кто-то еще.

И этот кто-то должен был знать обо мне… все. И даже не столько обо мне, сколько о моем пока не случившемся будущем.

Я сразу вспомнила мальчика, с которым виделась лишь однажды, мельком, но который глубоко врезался в мою память. В те дни я также искала объяснение своим снам и по глупости чуть не угодила в ловушку.

Если бы не он, мне бы тогда тяжко пришлось.

А я даже не смогла ничем отплатить ему.

Более того, сейчас я не могла детально воспроизвести в памяти его лицо, только светящиеся в непроглядной темноте подвала глаза.

Он бы смог.

Он бы подошел отлично.

Вот только чего он хотел?

И, если верить книге, разве не должен был он находиться где-то здесь? В академии?

Проще всего было бы найти его и спросить. Вот только я не узнаю его. И не только потому что плохо запомнила его внешность, но и потому что он наверняка не горит желанием быть узнанным.

Глаза.

Я долго размышляла над тем, почему Лукьян казался мне таким знакомым и наконец пришла к выводу, что все дело в глазах. Они также ярко сверкали подобно двум фонарям на темной улице.

Мог ли это быть он?

Не знаю.

Как-то я даже набралась решимости поговорить об этом с Лукьяном. Я все ещё не могла с уверенностью сказать, что не ошиблась, к тому же его способности к магии были невероятно низки, все, что ему давалось, это простенькие гороскопы, но он мог бы по крайней мере высказать независимое мнение. Все же для него, как для потомка Хилковых ситуация могла выглядеть несколько прозрачнее.

Или я надумывала лишнего?

Глаза, глаза. Мало ли на свете людей с желтыми глазами.

Когда я наконец-то подкараулила Лукьяна возле академической часовни, то пончла, что день для разговоров был крайне неподходящий.

Семнадцатое мая.

День, когда казнили всю его семью.

Так что в итоге я струсила и так ничего ему и не сказала.

Я сердито запихнула книгу на место и отвернулась от стеллажа.

Чтобы увидеть перед собой ректора Змеева.

Я едва заметно вздрогнула. Я не сделала ничего ужасного, но все равно почувствовала себя пойманной на месте преступления. Я инстинктивно спрятала руки за спину, даже если в них больше не было книги.

Вот так не повезло.

Как давно он здесь стоит?

— Я напугал вас, госпожа Флорианская? — удивился ректор. — Вы так побледнели.

В его присутствии мне частенько становилось не по себе. Ректор Змеев вел в академии артефакторику, и на его уроках мне постоянно казалось, что иногда он подолгу задумчиво смотрел на меня. Но это, разумеется, было лишь моим воображением. Прямо за мной сидела Надежда, и, вероятно, смотрел он именно на нее. В конце концов она была его потерянной горячо любимой племянницей, интуиция просто обязана была подсказать ему, что на Надежду стоит обратить внимание.

К тому же и сама Надежда неосознанно тянулась к нему.

Артефакторика ее невероятно интересовала, она, пожалуй, была единственным студентом, задерживающимся после уроков, чтобы задать дополнительные вопросы или уточнить требования к домашним заданиям.

— Нет, — я помотала головой. — Просто я уже и не надеялась, что встречу кого-нибудь.

— Заблудились? — ласково улыбнулся ректор.

Я резво закивала.

Ректор поманил меня за собой.

— Пойдемте, я провожу вас. Уже поздно, и этой ночью лучше будет лечь пораньше и как следует отдохнуть.