Мой препод Укротитель

– Мухлюешь, - протянул Сергей, хлебнув фреша.
– Ты на большее способна. Бери десять.

– Да мне бы хоть с четырьмя справиться! – состроила я разнесчастную рожицу, и едва Сергей милосердно кивнул, выдохнула. Настроилась.

Первый орешек взлетел в воздух.

– Один, - одобрительно кивнул Сергей и подобрался, когда я поймала ртом орех и со счастливым мычанием разжевала.

Бранов, не отрывая глаз от представления, откинулся на спинку стула. Потянулся к бадье, но, верно, припомнив, что там пойло не из приятных, отпрянул.

А над моей головой взмыл уже третий орешек.

– Три!
– хохотнул Серёга.
– Прогресс! Давай добирай до пяти.

Но я только отмахнулась. Успех опьянил, а потому я переборщила. Высоковато подкинула последний орешек.

– Да чтоб тебя!
– воскликнула в сердцах, когда паршивец вместо разинутого рта угодил в подбородок и сорвался вниз.

Заскакал по столу, решительно направился к краю, но Сергей вовремя спохватился. Хлопнул медвежьей ручищей по столу так, что миски-чашки звякнули, и накрыл скакуна ладонью.

– Поймал!
– хохотнул разноглазый и без раздумий закинул орешек себе в рот.
– Никто ничего не видел. Браныч, пьём!

– Это же нечестно, - с благодарностью глядела я, как парни вместо оплошавшей меня, подняли стаканы, готовясь сделать по четыре глотка.

– Ничего, - миролюбиво заметил Сергей.
– Девушкам иногда стоит немного подыграть. Ян, жги! Ты теперь один в аутсайдерах.

Бранов нехорошо так прищурился. Молчал. Серёгино пойло для ауры связало ему язык, но разгладило морщинки задумчивости на лбу. Да и плотно сомкнутые губы то и дело разъезжались в ухмылке.

– Браны-ыч, не тяни кота за хвост, - подгонял разноглазый, и аспирант зачерпнул полную горсть орешков. – У-у-у... Ва-банк пошёл? Перед дамой форсишь?

Бранов только ухмыльнулся. Снова молча, а я взволнованно сжалась. Первый орешек взлетел… и понеслась.

Три, пять… двенадцать...

– Двадцать! – громче и громче под гогот Сергея считала я. – Двадцать пять!

Бранище ловко хватал орешек за орешком, хотя прежде дальше восьми-десяти не уходил.

– Двадцать восемь!
– раскрыв рот, отсчитала я последний пойманный ореховый снаряд.
– Обманщик! Ян Викторыч, вы обманщик! Поддавались нарочно, чтобы я себя неудачницей не чувствовала?

Я перегнулась через столик и толкнула аспиранта в плечо, отчего тот только засмеялся.

– Вовсе нет, Вознесенская. Это совпадение. Ты знаешь, что такое вероятность?

– Я знаю, что играть с вами ни в жизнь больше не стану! Кто вас там знает, какие козыри в рукавах...

Недоговорив, я взялась за бадью с киселём. Подумать только… Двадцать восемь глотков! Может, пойла хватит лишь наполовину?

Я с тоской глянула в бездонную кружку и набрала побольше воздуха. Зажала нос.

– Герой, - похвалил Бранов, когда я стукнула кружкой по столу и прижала тыльную сторону ладони ко рту.
– Серёг...

Разноглазый без лишних слов подал мне бокал с фрешем, но я выставила ладонь и протолкнула-таки вязкую жижу.

– Геро-о-ой, - согласился Серёга и хлопнул меня по плечу, но я увернулась и выдала глухо:

– Нет уж… Амур. Прибереги стрелы. Я не готова снова лезть обниматься и позориться на весь белый свет.

– Амур? – со смехом вскинул брови Сергей. Бранов тоже рассмеялся, но я разошлась и выставила палец перед носом разноглазого.

– Шандарахнешь нас своей магией снова, я за себя не отвечаю!

– Берегись, Ян, - громким шёпотом заговорил Сергей, склонившись к другу.
– Она настроена решительно. Не убежишь.

Бранище тихо рассмеялся, а я дала кулаком в крепкую грудь Амура.

– Я серьёзно! Не смей больше нас с Яном Викторычем замыкать или что там ещё...

– А больше и не надо, - сузил глаза Сергей.
– Процесс уже запущен.

Запущен?

Я в удивлении смолкла. Но прежде чем насела с расспросами, прилизанная блондинка-администратор как из-под земли выросла.

– Серёж! Там Потунин пришёл...

– О-о-ом, - обречённо вздохнул Амур.
– Важный гость требует мою голову на блюде? Ладно, детвора, веселитесь без меня. Труба зовёт.

Упёршись ладонями в стол, Сергей поднялся. Но прежде чем уйти, зачерпнул горсть орешков и с коварной усмешкой навис над столом.

– Ян Викторыч, Ян Викторыч... Это типа фишка у вас такая? Препод и студентка? – Амур засыпал в рот орехи и с набитым ртом пробормотал.
– Прико-ольно. Одобряю.

– Шагай уже, - беззлобно буркнул Бранов, и Сергей, похохатывая, отчалил от нашего столика в уголке.

Я сидела, глядела татуированному хозяину бара вслед и чувствовала, как наливаются жаром щёки. Казалось, будто я пьяным-пьяна! Дневную разбитость как рукой сняло. Так весело и легко! Но ведь ни капли в рот не брала. Чудо, не иначе.

Стоит, однако, разузнать у Сергея, как поддерживать ауру в тонусе. Так ведь и горьких пропойц вытянуть на свет можно! Да и вообще, столько полезного сделать…

– А о чём Сергей говорил? Что значит, процесс запущен? – лишь бы руки занять, зачерпнула я орешки и исподлобья глянула на аспиранта.

Неужели нас теперь так и будет друг от друга коротить время от времени? Прямо как сейчас…

По хребту от поясницы побежали мурашки, словно крохотные разряды тока. Бодрит!

– Это же Серёга. Не бери в голову, - Бранище только бровями дёрнул. Поднёс к губам бадью, отхлебнул и вдруг спохватился. – М-м-м! Кстати, мы же с тобой вроде на «ты». Чего опять выкаешь?

– Так на «ты» мы были «там», – я многозначительно вытаращила глаза. – А в реале я добро на панибратство не получала.

– Ну, тогда выдаю добро, – засмеялся аспирант, вытерев губы тыльной стороной ладони. – Могу даже в письменной форме.

– А если кто-то услышит? – выудила я единственный аргумент из восторженного мельтешения мыслей.

– Думаешь, Завлинский посещает столь злачные места? – съехидничал Бранов. Отставил кружку и протянул руку через стол. – Начнём заново? Итак, моё имя Ян.

Я закусила губу в нерешительности. Безумно хотелось послать всё к чёрту! Сделать так, как хочется, невзирая на последствия. И пусть Бранище смолчал о поцелуе, пусть нас толком ничего не связывало, сейчас он сидел напротив.