Мой темный принц

— Я купила свежих раков в «Трещащих когтях». — Хетти завязала свои фиолетовые волосы в пучок и надела фартук на татуированную шею. — Сегодня на ужин вьетнамский каджун. У меня тоже есть андуй.

— Почему бы тебе не остаться на ужин? — Даллас на мгновение повернулась ко мне, прежде чем открыть духовку и заглянуть внутрь в поисках своей секс-игрушки. — Какие тебе нравятся сосиски, Брайар?

— В свинье, которой они принадлежат. — Я похлопала Луку по спине, пробираясь между кухней и гостиной. — Я вегетарианка.

Разве не странно, что буквально никто в моей жизни не помнил об этом?

— Конечно, ты вегетарианка. Теперь я вспомнила. — Хетти смахнула с лица прядь волос, открыла коробку с хлебом и достала зажимы для сосков, передав их своему работодателю. — Бинго.

Даллас убрала зажимы в карман своего платья.

— Ты святая.

Хетти повернулась ко мне.

— Что тебе приготовить?

— Перекусить? — Я почесала висок. — То есть... крекеры «Ритц» с арахисовым маслом - звучит здорово.

Хетти и Даллас обменялись обеспокоенными взглядами, как будто я попросила съесть голову того самого ребенка, которого держала на руках.

— Она в процессе работы, — оправдала Даллас мой, очевидно, отвратительный выбор. — Итак. Брайар. Я навела справки об амнезии и о том, как помочь тебе вернуть память.

Я закусила нижнюю губу.

— Правда?

Я не знала, радоваться мне или нервничать. Даллас, казалось, была полна благих намерений и плохих решений.

— А гугл считается? Потому что если да, то да, точно. — Дал рухнула на островной табурет, раскрыв блокнот. — Я буду задавать тебе вопросы, и это даст твоему мозгу «тренировку», так сказать.

Она усмехнулась. Она была красива в стиле старого Голливуда. Объемные каштановые волосы, бледно-зеленые глаза и дизайнерское платье, которое многие сочли бы слишком формальным, чтобы надеть его на свадьбу, не говоря уже о доме.

Я кивнула.

— Я буду стараться изо всех сил.

— Какой твой любимый цвет?

— Легко. Синий. — Всегда синий. С самого детства. Я улыбнулась. — Цвет роз, которые Олли дарит мне каждый день.

— Где ты училась?

Я перечислила дюжину или около того школ, в которых училась по всему миру, с легкостью отвечая на ее следующие вопросы. Имена и род занятий моих родителей. Места, где я жила и отдыхала. Имена известных личностей. Некоторые шалости, в которые меня втягивал Олли.

Когда мы перешли к моей взрослой жизни, я начала испытывать трудности.

Дал ущипнула за хвост нахального рака и дернула, обезглавив его.

— Ты помнишь что-нибудь о том, как быть координатором интимных отношений?

Я продолжала маршировать с Лукой в его переноске, хмуря щеки.

— Я помню колледж, кажется.

В висках запульсировало. Вспышки лиц мелькали в моем мозгу, как неисправная лампочка. Я вцепилась в край столешницы, костяшки пальцев побелели.

В воздухе летали болельщицы.

Знаки развевались на ветру.

Крики и песнопения.

Зеленый цвет Бэйлора. Золото университета.

Тонкая рука, протянутая к нам, и озорная ухмылка.

— Хейзел, — воскликнула я, и мое сердце забилось в бешеном ритме. — Я помню свою соседку по комнате. Хейзел Локлир.

— Твою соседку? — Даллас пососала голову рака. — Из школы-интерната?

— Из колледжа. Бэйлор.

— Это в Техасе, да?

— В Уэйко.

Внезапно я с уверенностью вспомнила, что осталась подругой Хейзел. Хорошими подругами. В моей памяти всплывали кусочки ее лица. Ее невероятно длинные волосы. Ее злобное чувство юмора. Ее выходки всегда напоминали мне об Оливере. И наряд, в котором она победила на конкурсе «Мисс Ламби». Она хранила его на манекене, который я расшила для нее голубыми розами.

— Я помню свою соседку по комнате. — Я не смогла сдержать ухмылку. — Ее звали Хейзел. Мы до сих пор дружим.

— Твоя соседка по комнате... из твоего университета в Техасе?

— Да.

Дал потрогала подбородок, испачкав его соусом ша-банг.

— Разве сейчас не весенние каникулы?

Я открыла интернет-приложение на новом телефоне, который Олли оставил для меня на консоли в фойе. В нем не было ни моих контактов, ни фотографий. В ремонтной мастерской не смогли устранить повреждения на старом.

— Ага, — подтвердила я. — Здесь сказано, что сейчас весенние каникулы.

— Я думаю, что в ближайшем будущем нас ждет поездка в Техас для всех девочек. — Даллас запихнула в губы две андуйские сосиски и поспешила закончить. — Хетти, заводи самолет. Я позвоню Фэр. Она захочет быть там.

Олли наложил бы вето на эту идею, беспокоясь о моей безопасности, но я не хотела обращать на это внимание. Пришло время узнать, кто я такая вне рамок наших отношений.

И Даллас Коста была как раз тем человеком, который мог мне в этом помочь.

36

Брайар

Четыре часа спустя я стояла на территории кампуса Бэйлора, справа от меня - Фэрроу, слева - Хэтти, а позади нас - Даллас с Лукой, пристегнутым к ее груди. Он ворковал, пытаясь ухватиться за все своими пухлыми кулачками.

Через площадь на нас падал солнечный свет из блестящих окон. В моем мозгу пронеслись отблески прошлого, исчезнувшие так же быстро, как и появившиеся.

Лапша. Вегетарианские роллы. Листовая зелень.

Я прикрыла глаза, указывая на здание.

— Я обедала там в перерывах между занятиями. Я потратила все свои доллары на питание в «Панде» в первый месяц пребывания здесь.

Первоначальное чувство вины за то, что я летела частным самолетом, исчезло. Я не знала, как относиться к существованию самолета - или к тому, что мы с Олли, судя по всему, владели идентичной моделью и постоянно использовали его для личных поручений по всему миру.

Это казалось чрезмерным и нерациональным. Особенно если учесть, что Даллас сделала остановку в Новом Орлеане, чтобы отведать жареного цыпленка в «Дуки Чейз». (Она заверила меня, что если я еще и заеду в Cafe Du Monde за биньями, то поездка станет экологически чистой. Практически автопутешествие.)

Даллас закружилась вокруг меня, ее шикарное платье веером развевалось у лодыжек.

— Если я по чему и скучаю в колледже, так это по шведским столам.

Фуд-траки. Хвостовые стоянки. Леди и Джой.