Моя чужая новая жизнь

Я открыла рот, чтобы выдать возмущённую тираду… и промолчала. Он же и половины не знает, что творил этот озабоченный козёл. И вообще нельзя быть таким чистоплюем! Но с другой стороны я полюбила его именно таким, к тому же не могла не признать, что отчасти он прав. Одно дело в праведном гневе приложить ублюдка, который тебе напакостил, а другое — изводить мелкими унижениями. Честно говоря, особого удовольствия я от своей мести не получила. Ладно, пусть выполнит ещё одно простенькое задание, и будем заканчивать этот цирк.

— Найди место, где снег почище и набери пару вёдер.

В последнее время я добровольно взяла на себя эту повинность, ибо меня не устраивало, что эти лентяюги зачастую притаскивали какую-то смесь грязи и травы. Дождавшись, пока Шнайдер свалит, парни подсели ближе.

— Признавайся, что ты ещё для него придумала? — полез выспрашивать Каспер.

— Да пусть принесёт снег и, пожалуй, хватит с него, а то ещё действительно не переживёт удара по самолюбию.

— Как-то маловато, — хмыкнул Крейцер. — Он вон как над нами изголялся.

— Ну так что мне становиться на его уровень? Заставить прокукарекать три раза со спущенными штанами?

— А давай, — оживился Каспер.

— Мальчики я, в отличие от вас, давно уже вышла из детсадовского возраста, — вот куда меня опять несёт? — учитывая что вы, мужики, взрослеете куда медленнее.

— Ты где опять набрал эту дрянь?

Нет, он что издевается? Самому же придется это пить.

— В третий раз я не пойду, — прошипел Шнайдер.

— Ещё как пойдёшь, — я кивнула в сторону леса. — Отойди подальше, я уверена, там полно чистого снега.

Шнайдер оскалился в фирменной гримасе и шагнул ближе, почти вжав меня в земляную стену окопа. Почти, но всё же видимо помня, чем грозит явное нарушение границ.

— Даже не знаю, чего мне хочется больше, — он со злостью оттолкнул ногой ведро. — Придушить тебя или выебать.

Опять за своё? Получил же уже разок по яйцам категорическое «нет». Мало?

— Слава богу, у меня такой дилеммы нет, — думаю он догадался, что правильный ответ будет «придушить однозначно».

Проснувшееся мимолётное сочувствие мигом улетучилось. Некстати вспомнились подъёбки, которыми он изводил «Карла». Значит ты у нас гомофоб? Ну-ну.

— Ещё задания будут, ваше высочество? — язвительно выплюнул Шнайдер, грохнув у порога вёдра со снегом.

— А как же, — лучезарно улыбнулась я. — Я тут подумала, ты же у нас такой красавчик, что ж с девками не везёт? — я состроила сочувственную мордашку. — Хм-м, наверное, дело в том, что ты не умеешь красиво ухаживать, но ничего, всё поправимо. Главное побольше тренироваться, а поскольку девушек кроме меня здесь нет, придётся тебе учиться на своих приятелях.

— Чего-о-о? — вот она высшая степень охиреоза.

— Ты же хочешь закрыть карточный проигрыш? Ну так вот, подкатишь к первому, кто войдёт в землянку, и свободен.

— Ах ты стерва, — прорычал он. — Ты соображаешь, что несёшь?

— Да что ты так бесишься? Я же не предлагаю тебе ни с кем переспать, — невинно продолжила я. — Пара комплиментов, пригласи его на прогулку, в крайнем случае сделай массаж. Главное — чтобы он не послал тебя в первые же минуты, иначе не засчитаю.

Вот теперь он действительно готов придушить меня.

— Нет, можешь конечно отказаться, — покладисто предложила, глядя на его перекошенную от бешенства мордаху. — Я придумаю что-нибудь ещё.

Мы обернулись на стук двери, и я не сдержала довольной улыбки, увидев Хайе. Карма она, сука, такая.

— Ладно, — прошипел он мне на ухо. — Но если ты потом не объяснишь, что это был розыгрыш, я сверну тебе шею.

Он неуверенно шагнул к ничего не подозревающему Хайе.

— Не-е-ет, погоди, пусть парни вернутся. Они заслужили увидеть это шоу, согласен?

— Я тебе это ещё припомню, мелкая пакость, — пробормотал Шнайдер.

Но деваться ему было некуда. Как миленький дождался возвращения товарищей. Ну, погнали, попкорна мне да побольше.

— Ты сегодня неплохо выглядишь, — натужно начал горе-соблазнитель. — Никак хорошо выспался?

— А? — Хайе с трудом заставил себя оторваться от изучения пайка. — Я всегда хорошо сплю.

Шнайдер подзавис, явно не зная, как продолжать начатое. Парни тут же пересели ближе, почуяв свеженький пранк.

— Может, пойдём прогуляемся?

Ну, кто так подкатывает? Небось рассчитывал, что Хайе догадается, что это розыгрыш, и как-то подыграет ему.

— Я только что вернулся с улицы, — пробубнил Хайе, продолжая наворачивать тушёнку. — Мороз такой, что аж яйца звенят, так что гуляй сам.

Ну да, Хайе на интеллектуала не тянет, но ничего. Пусть лучше старается.

— Не хочешь — не надо, — Шнайдер кое-как состроил дружелюбную мину и похлопал его по плечу. — Я смотрю, ты какой-то уставший. Опять сам рубил дрова?

— Ты уже определись, хорошо я выгляжу или плохо, — проворчал Хайе, а поскольку доходило до него кроме прямых приказов всё с опозданием, наконец-то сообразил, что в чём-то здесь подвох. — Тебе что-то нужно от меня, да? Снова хочешь обыграть в карты?

— Что ты, конечно нет. Мы же друзья, вот и беспокоюсь, как ты, — он провёл рукой по спине Хайе. — Тебе надо немного расслабиться.

Ну всё, сейчас Хайе приложит его, да так, что мало не покажется.

— Чего?

А хотя нет. Пока до него дойдёт, что его неумело пытаются склеить, у Шнайдера будет время потеряться.

— Давай разомну тебе спину, — Шнайдер со злостью покосился на нас — парни быстро поняли в чём дело и едва сдерживались, чтобы не ржать.

— Ну что ж, это можно, — Хайе потянулся, да так, что действительно что-то хрустнуло в спине. Шнайдер конечно делал массаж на троечку, но похоже нашего здоровяка всё устраивало. Чуть ли не хрюкал от удовольствия.

— Это что вы опять устроили? — прищурился Кребс, выгружая из ранца контейнеры с нашим ужином.

— У Хайе разболелась спина, Шнайдер помогает товарищу, — невинно ответила я.

— Я смотрю, Шнайдер сегодня только и делает, что помогает товарищам, — хмыкнул Кребс, с утра наблюдавший за его мучениями.

— А разве это плохо? Не всё же мне быть матерью Терезой.

* * *

Ну всё, теперь парни подуспокоятся, и будем дальше жить-не тужить. Рано я обрадовалась, ой рано. Утро встретило меня сюрпризом.