Моя чужая новая жизнь

— Русский танкист сказал всё что нужно, так что вы можете отдохнуть, Эрин, — он приглашающе кивнул в сторону палатки. — Внутри не так жарко.

— Благодарю, но я не устала, а вот ему бы не помешало присесть.

— Вы решили теперь ещё и опекать этого русского? — усмехнулся он.

— Вы сами сказали, что он ещё вам нужен, — я невозмутимо выдержала его пристальный взгляд. — А если его не щадить, он к вечеру загнётся.

Нет, вот же хам! Стоит, дымит мне чуть ли не в лицо этой своей дурацкой трубкой и пялится так, что легендарный Василиск бы удавился от зависти. Правда выловил пробегающего мимо солдатика и распорядился отвести Николая в машину.

— Проходите, — я заметила под брезентовым козырьком походный столик. — Хотите кофе?

— Не откажусь.

Всё-таки немцы — практичный народ. Тут тебе и термос, и галеты, и колбаска нарезанная. Ягер даже снизошёл за мной поухаживать. Плеснул в кружку кофе и соорудил пару бутеров, но насладиться любимым напитком я не успела. Едва сделала первый глоток, чуть не подавилась от насмешливого комментария:

— Правда не уверен, что вам его стоит пить.

— Это ещё почему? — насколько я знаю, он никогда ничего не говорит просто так.

— Опять будете страдать от бессонницы и разгуливать по больничным коридорам, — теперь он чуть ли открыто глумился, намекая на вчерашнее палево.

Я не считала себя особо скромной или упаси Боже ханжой, но невольно почувствовала, что краснею, под этим насмешливым взглядом.

— Я искала медсестру, хотела попросить таблетку.

Нормальный человек бы сделал вид, что вчера мы после отбоя друг друга не видели, а этот извращенец похоже кайфует, наслаждаясь моим смятением. В конец концов стыдно должно быть не мне, но пока почему-то наоборот.

— Я… увидела вас случайно и сразу же ушла.

— Ну не так уж и сразу.

Вот же тролль! Разумеется я не стояла, дожидаясь, пока они накувыркаются. Если и задержалась, то совсем чуть-чуть.

— Я уже хотел предложить вам присоединиться.

На его губах заиграла ухмылочка, мерзкая и противная до одури. Всё, к чёрту эту выверенную осторожность!

— Я бы отказалась, — я ответила не менее циничной усмешкой. — Не думаю, что вы так уж впечатлили бы меня в этом плане.

Ягер негромко рассмеялся, и я настороженно процедила:

— Что смешного?

Хотя он всё ещё улыбался, взгляд стал жёстче. Он чуть прищурился:

— Вы не перестаёте меня удивлять. По идее юная девушка, трепетно любящая своего жениха, должна, заливаясь слезами, бежать жаловаться своему няньке-командиру.

— Я и сама могу поставить вас на место, — я отставила недопитый кофе и внаглую сунула в карман пару бутеров. — И впредь попрошу избавить меня от ваших неуместных намёков, иначе действительно придётся пожаловаться лейтенанту Винтеру.

Я конечно могла много чего ещё добавить, но лучше не перегибать. Это гад вон каждое моё слово выворачивает так, что я начинаю чувствовать, как гестапо дышит в затылок. Как там говорил Вилли? Что разрулит наши разногласия? Вот пусть и разруливает. Заметив ведро с водой, я зачерпнула кружку. Лучше схожу, посмотрю, как там Коля.

— Далеко не отходите, вы ещё нужны мне, — окликнул Ягер.

Можно подумать, я куда-то денусь с подводной лодки. Здесь особо и пойти некуда — всё перерыли сапёры. Коля нашёлся неподалёку, безучастно сидел на поваленном бревне возле импровизированной парковки.

— Держи, — я протянула ему кружку и присела рядом. — И это тоже.

Воду он выпил сразу, а вот бутер отложил в сторону. Представляю каково ему сейчас. Чувствовать себя проигравшим, зная, что ничего не можешь изменить. Честно говоря, я втайне ждала, что по пути сюда он устроит кровавую баню прямо в машине. Чиркнёт конвоира скальпелем по горлу, ну или хотя бы возьмёт в заложники. Видно всё-таки не доверяет мне, хотя мог бы убедиться, что я не сдала его после той дурацкой выходки. Или всё же не стал подставлять местных под удар? В принципе он может воспользоваться моей идеей и позже. Я почему-то была уверена, что окончательно сдаваться Ягеру он не собирается. Свои догадки я разумеется держала при себе. Во-первых, понятно что ему сейчас не до разговоров, запросто может и послать, а во-вторых, его караулит вермахтовский хлопец. Ягер и так заметил мой интерес к пленному, ни к чему подкидывать ему пищу для размышлений. Увидев, как резво направляется к нам солдатик, я заподозрила неладное.

— Герр гауптман ждёт вас, — да что ему ещё нужно? — И скажите этому ивану, пусть тоже идёт.

— Ягер снова требует тебя, — Коля резко повернулся, бросив на меня острый взгляд.

Но я-то знала, что про украденный скальпель гауптман узнать не мог. Зачем тогда позвал? Неужто отдаст приказ расстрелять? Но тут тоже пробоина в логике. Потратить на пленного столько времени и лекарств, чтобы через пару дней казнить? Следуя за солдатом, мы добрались почти до окраины деревни. Предчувствия меня не обманули. Немцы снова согнали жителей в одну кучу. За столько месяцев я почти смогла убедить себя, что самое лучшее никуда не вмешиваться, ведь в конце концов Союз одержит победу. Старалась отгородиться от презрительной враждебности наших, накручивала себя, что особисты могут устроить мне «весёлую жизнь» не хуже эсэсманов, но сейчас, глядя на заплаканные лица женщин, испуг в детских глазах, я понимала, что правильная сторона может быть только одна. Пусть Винтер старался придерживаться более-менее благородных принципов, и парни ни разу на моей памяти не издевались над пленными, это не имеет никакого значения. Они все до одного здесь для того, чтобы убивать. Как бы я ни открещивалась, что это не моя война, то, что я сейчас стою рядом с немецким гауптманом, готовая переводить явную херь, делает меня виновной не меньше его.

— Вас не раз предупреждали, что любая помощь партизанам будет караться незамедлительно. Мы выяснили, кто поддерживал диверсантов, которые заминировали мост, — Ягер сделал паузу, дождавшись, пока солдаты выведут вперёд обвиняемых.

Они грубо вытолкнули из толпы пожилого мужчину, девочку-подростка и двух женщин. Один из солдат грубо потянул за локоть молодую женщину возле которой испуганно жался мелкий пацан.

— Мама! Отпустите её! — истошно закричал пацанёнок, вцепившись в её юбку.

Мужик естественно не обратил на это никакого внимания. Малой не унимался. Схватил его за руку, пытаясь оттолкнуть, и по-моему, даже укусил.

— Васенька, не надо! — вскрикнула женщина.

— Проучить бы тебя, щенок, — прикрикнул ублюдок, со всей дури отпихнув его.

Пацан кубарем полетел на землю, какая-то женщина быстро подхватила его, помогая подняться. Приговорённых отвели в сторону, Ягер вскользь оглядел их и огласил приговор. В наступившей тишине зловеще щёлкнули затворы винтовок.

— На прицел!

Я отвела глаза. Прекрасно знала, что сейчас чувствуют эти несчастные. Бежать под пулями тоже страшно, но хотя бы надеешься выжить, а вот когда тебе уже целятся в лоб или накинули верёвку на шею, понимаешь, что сейчас твоя жизнь оборвётся навсегда. И нет ничего хуже этого ожидания.

— Огонь!

Как бы я ни старалась не смотреть, от реальности не спрячешься.

— Что она говорит? — Ягер требовательно подхватил меня под локоть и потащил ближе к месту казни.